Войдя в предбанник, Савелий быстро снял кепи, вытянулся и четко доложил:
— По вашему приказанию осужденный Говорков явился! Статья…
— Достаточно! — прервал полковник. — Где так научился стол накрывать?
— Накрывать — дело немудреное, было бы чем! — улыбнулся Савелий.
— Молодец! — похвалил Севостьянов, потом вопросительно взглянул на московского гостя, как бы предлагая ему продолжить.
— Да, вы правы, осужденный, — согласился Воронов. — Но я уверен, что в данном случае дело не только в обилии продуктов, но и в вашей душе, которую вы вложили в этот стол. Разлейка на четверых! — велел он Бесику и вопросительно взглянул на Севостьянова. — Можно! — кивнул тот по-барски. Бесика не нужно было уговаривать: он уже держал бутылку водки и быстро разлил ее по стаканам, все четыре до краев.
— Эй, куда нам с подполковником столько? — запротестовал Севостьянов.
— Так больше не наливается, — хитро ответил Бесик.
— Я ж говорил — шельма! — покачал головой Севостьянов, не решаясь взять в руки стакан, но, когда увидел, что московский гость уже поднял свой, ему ничего не оставалось, как принять условие игры.
— Если разрешит хозяин нашего стола, я произнесу очень короткий тост, — проговорил Воронов.
— Поддерживаю, — Севостьянов уставился на Воронова, ожидая, что тот предложить выпить за его здоровье.
— За профессионализм! — выпалил Воронов, но перехватил огорченный взгляд Севостьянова и добавил: — За профессионализм, которым славится наш хозяин! — И первым чокнулся с ним.
— Спасибо, коллега! — едва не со слезами на глазах сказал Севостьянов и быстро опрокинул в себя полный стакан.
Перехватив знак Савелия, Воронов незаметно поменял свой стакан с водкой на заранее приготовленный стакан с чистой водой. Допив его до конца, он крякнул и с победным видом взглянул на Севостьянова.
— Силен, ничего не скажешь! — хрустя малосольным огурчиком, заметил полковник. — Даже не закусываешь?
— Я после первой, как говорил один киногерой, никогда не закусываю! — улыбнулся Воронов.
— Точно! Его, кажется, Бондарчук играл. — Севостьянов заливисто заржал: водка сделала свое дело, его мновенно развезло. — Там тоже в концлагере дело было, не так ли?
— Ну и сравнение! — проговорил Воронов. — Ты хочешь сказать, что и там, и здесь — концлагерь?
— Какая разница? Там забор, здесь забор… Бесик!
— Слушаю, Виктор Николаевич! — Как у нас с «удовольствием»? — В любой момент!
— Момент настал! — торжественно произнес полковник. — Давай!
Бесик устремился за дверь, и буквально через минуту в дверях появились две девушки. Они были обнажены, и только небольшие шелковые переднички прикрывали их наготу спереди. Но такой «камуфляж» лишь заставлял сильнее биться мужские сердца. Натасканные Бесиком, они устремились к своим «избранникам».
— Наташа! — с томной улыбкой сказала девушка, прислонившись бедром к плечу сидящего Воронова. — А вас как зовут?
Андрей хотел ответить, но его перебил Севостьянов:
— Мы оба для вас — Начальники! — пьяно бросил он и не очень ласково похлопал свою девушку по пышной ягодице.
— Вот так! — смущенно заметил Воронов, пожимая плечами.
— Ничего, начальник так начальник, — прошептала девушка ему на ухо и начала снимать с него китель.
— Я сам, — не очень уверенно возразил Андрей, но Наташа, словно не слыша его, продолжала.
— Хотите, я сделаю вам массаж? — шептала Севостьянову Андриана. — Если понравится, полгода тебе скошу, — мотнул тот головой.
— Пройдемте в кабинет! — Она помогла полковнику подняться и повела в массажную комнату, прихватив по дороге бутылку шампанского. Закрывая за собой дверь, Андриана многозначительно подмигнула Бесику и подняла указательный палец.
— Наташа, — сразу сказал Бесик. — Расскажи-ка нам о детях: у нас около часа в запасе.
Девушка бросила быстрый взгляд в сторону Воронова.
— Не бойся, при нем можно! — улыбнулся Бесик, повернулся к Воронову и пояснил: — Наташа убирается у детей и пищу им носит.
— Ой, как здорово! — обрадовалась девушка. — Вы мне и так понравились, а сейчас, когда вы еще и свой… — Она вдруг наклонилась и впилась в его губы.
Андрей терпеливо поддался ей, потом мягко отстранил девушку.
— Наташа, у нас еще будет на это время. Рассказывай! — Он говорил бодро, но Савелий сразу понял, что он просто скрывает свое смущение. Видно, девушка пришлась ему по душе.
— Собственно, и рассказывать-то особо нечего, — со вздохом сказала Наташа. — Шестеро детишек разных возрастов…
— Постой! — прервал ее Воронов. — Шестеро? Ты уверена? — Точно, шестеро! А что? — Да так, ничего. Продолжай, пожалуйста. — Воронов вдруг засомневался: Майкл сообщал, что детишек было десять.
— Так вот, они разных возрастов, от годика — Те, что постарше, говорят что-нибудь? — снова прервал ее Воронов. — О чем? — Ну, о родителях, о доме… — Может и говорят, но мне-то откуда знать? — Они что, при тебе молчат, или им рты завязывают?
— Поначалу точно, завязывали, а сейчас нет, но что толку? Я по-ихнему не понимаю. Лопочут они что- то, но что? — Она пожала плечами.
— Понятно! — Воронов сразу повеселел: скорее всего, это именно те дети.
— Ты что, засомневался? — догадался Савелий. — Они, точно? — твердо заявил он. — И время привоза их сюда совпадает, и гости иностранные…
— Да, я все понимаю, но… Расскажи-ка подробнее о том, кто с ними, сколько людей их охраняет? Может, кого запомнила из посторонних?
— Одного запомнила! — Девушка вдруг смутилась.
— Ты чего, Наташка, засмущалась? — хмыкнул Бесик. — Приставал, что ли? А может, уже и трахнул? Так и скажи, здесь все свои! Хоть ничего парень-то?
— Настоящий красавец, на француза похож! Высокий, сильный и очень нежный! А глаза… — Как его зовут? — спросил Савелий. — Не знаю. А называют его Красавчиком. Только я его сегодня не видела.
И вновь названые братья переглянулись, подумав об одном и том же.
— Вы еще про охрану спрашивали… Это просто хамы, мимо не пройдешь: то облапают, то ущипнут, то целоваться лезут… А их трое в коридоре, не могу же я сразу со всеми трахаться… Красавчик увидел, как один из них пытался лапать меня, как гаркнет на него, тот даже побледнел, бедный! Умора! А мне Красавчик сказал, что пока он здесь, буду только с ним. А сам исчез куда-то! — Она вздохнула с сожалением.
— Значит, пристают мужики? — задумчиво проговорил Воронов. — Еще как!
— Ладно, вы тут пообщайтесь пока с Бесиком, а мы пойдем попаримся,
— сказал Воронов.
— А может, и я с вами? — кокетливо предложила Наташа.
— Чуть позднее, — возразил Воронов, быстро скинул одежду, обернулся простыней и устремился за Савелием.
— Ну, здравствуй, братишка! — Савелий обнял его за плечи.
— Здравствуй, Савка, здравствуй! На всякий случай нужно поторопиться…
— Не бойся, всегда можешь сказать, что попросил меня похлестать веничком. Ну, слушай. — Савелий начал рассказывать.
Красавчик-Стив вернулся в колонию ненадолго. Он должен был проинструктировать Ронни, дождаться, когда тот покинет «Райский уголок», и тут же возвратиться назад, прихватив с собой Григория Марковича, которым Рассказов тоже дорожил. Не желая поднимать излишнюю суету, Стив оставил послание Севостьянову у дежурного офицера, а сам пошел к Ронни.
— Это ты? — радостно воскликнул тот и бросился обнимать Красавчика-Стива. — Куда ты ездил? Почему
