час сорок до назначенного срока. Что ты предлагаешь?
— В принципе можно было бы подключить население, выступив по телевизору, но… — Савелий покачал головой. — Думаю, он только обозлится.
— У нас в запасе всего час сорок, а мы с тобой ни на шаг не продвинулись!
— Мы узнали имя мерзавца, а это уже коечто, — возразил Савелий.
— Остается совсем пустяк: найти его! — хмыкнул полковник.
— А зачем нам его искать? Мы его спокойненько, без всякого напряжения возьмем утром! — заявил Савелий.
— Ты что, волшебник, что ли? — воскликнул полковник.
— У нас в стране все волшебники! — улыбнулся Савелий. — Дай-ка мне ключи от машины и подожди минутку.
Он вернулся с «хитрым» телефонным аппаратом в руке:
— Вот!
— Ну, телефон. И что? — не понял полковник.
— У вас, чтобы определить, откуда звонит абонент, нужно не менее минуты, не так ли?
— Да, бывает и секунд семьдесят!
— А этот аппарат выдает номер за пятьшесть секунд!
— К сожалению, наша Конституция не позволяет использовать такие аппараты!
— Как можно говорить о Конституции, когда речь идет о жизни десятков, а может быть, и сотен тысяч людей, и, видимо, не только американцев?
— Я являюсь сотрудником правоохранительных органов, — с достоинством ответил полковник. — И должен строго придерживаться американской Конституции. Стоит только раз пренебречь ею, даже ради самых гуманных целей, как в следующий раз сделаешь это уже не задумываясь. Нет, я не имею морального права. Пусть решает Сенатская Комиссия или Президентский Совет, в крайнем случае окружной прокурор и судья!
— И сколько на это уйдет времени?
— Трудно сказать, но ясно, что к девяти утра не успеют!
— Извини, Майкл, к счастью, я не американец и ваша Конституция на меня не распространяется. И не пытайся меня отговорить! — Казалось, он готов даже поругаться с Майклом.
— А кто тебе сказал, что я хочу тебя отговорить? — Полковник лукаво посмотрел на Савелия.
— Ну ты и жук, полковник! — рассмеялся Савелий. — А как же тогда быть с капитаном спецсвязи?
— Поставим его в известность. Мол, это обыкновенное подслушивающее устройство.
— С его помощью мы очень просто определим местонахождение террориста, — закончил за него Савелий. — Но это только полдела, как ты понимаешь.
— Да уж. Вряд ли Робот Смерти так просто откажется от своих намерений. Но и захват его — дело не простое: кто знает, что у него в руках?
— Ты имеешь в виду дистанционное управление взрывом?
— Конечно!
— Ну так я послужу приманкой! — Савелий хитро взглянул на полковника.
— Что ты имеешь в виду?
— Я помню этого подонка. Помню, с какой радостью он сообщал мне о своих убийствах на ринге. Этот не из тех, кто прощает обиды. Он на все пойдет, лишь бы отомстить. Тем более что, как мне кажется, у него и с головой не все в порядке!
— Как это? — не понял полковник.
— Какой здравомыслящий человек потребовал бы выкуп в пять миллиардов долларов? Как он их получать-то будет?
— Ну, конечно же, не в банке!
— Естественно. В этом-то все и дело. Ты хоть немного представляешь себе объем этой денежной массы?
— Можно подумать, ты банкир или кассир какой! — Майкл хмыкнул и вдруг словно опомнился: — Я же совсем забыл, что ты теперь в этом деле
— дока! И каков же объем пяти миллиардов долларов?
— Во всяком случае, даже если этот спецфургон забить, как говорится, под завязку, то и тогда около половины останется снаружи.
— Надо же, а мне как-то и в голову не приходило так подойти к делу. Вот что значит свежий взгляд со стороны! Недаром сам Президент Америки просил тебя о помощи.
— Я что? Я только помогаю… — смутился Савелий. — Кто руководит-то?
— Ох уж эти мне русские! Хватит скромничать!
— Может, не будем все-таки делить шкуру неубитого медведя? Как будто эта сволочь уже за решеткой!
— И то верно. — Полковник взглянул на часы: — Кажется, пора!
Савелий подхватил спортивную сумку, и они вышли из кабинета. Уже у машины спецсвязи их догнал лейтенант, а потом и шериф Стадиум.
— Господин полковник, разрешите доложить?
— Слушаю вас.
— Главный инженер утверждает, что не видел инженера Валлонтайна в течение всей последней недели.
— Как?! — воскликнул Савелий. — А когда же подписывался допуск?
— Он говорит, что в последний раз давал допуск Валлонтайну десять дней назад.
— Слушай, лейтенант, найди того смышленого парнишку из службы безопасности и чтоб через минуту этот дерьмовый допуск был у меня! Понял? — скомандовал Майкл.
— Так точно!
— Подожди-ка, лейтенант, — вдруг остановил его Савелий. — Как думаешь, Майкл, — вдруг заговорил Говорков по-русски, — в допуске отмечаются места, куда он заходил-заезжал в тот день?
— По всей видимости, а тебе-то что? — Полковник так удивился, что незаметно для себя тоже спросил по-русски.
— Можно существенно уменьшить работу ваших собачек! — подмигнул Савелий.
— Слышал, лейтенант? — тут же обратился к нему полковник и, опомнившись, перешел на английский: — Тьфу, черт! Узнай, где на территории АЭС побывал в тот день Валлонтайн.
— Есть! — козырнул парень и бросился исполнять приказ.
— Какие-то новости? — обратился полковник к шерифу.
— Даже две, — начал тот осторожно. В голосе шерифа, правда, не слышалось особой радости. Он действительно в прошлом был хорошим полицейским: проанализировав услышанное и сопоставив факты, Стадиум решительно принялся за работу.
— Ладно, выкладывайте: одной пакостью больше, одной меньше… — Полковник махнул рукой.
— Во-первых, собачки, к сожалению, пока ничего не унюхали. А во-вторых, с этим самым Валлонтайном… Короче, порасспросил я кое-кого и вышел на заброшенную шахту.
— Зачем? — удивился полковник.
— Майкл, не перебивай! — вмешался Савелий.
— Спасибо. — Шериф благодарно взглянул на Савелия. — Выяснилось, что однажды машину Валлонтайна видели в тех местах. Я и подумал: зачем инженеру, да еще ночью, ездить на заброшенную шахту? Послал своих ребят с фонарями, и они нашли там тело НАСТОЯЩЕГО Валлонтайна, которого задушили уже дней восемь назад и сбросили в шахту.
— Отличная работа, шериф! И в своем рапорте я обязательно вас отмечу! — воскликнул полковник.
— Благодарю, господин полковник. Но я просто выполняю свою работу.
— Шерифу стало совсем не по себе от незаслуженной похвалы. — Очень рад, что помог вам!
Шериф вышел; Майкл взглянул на Савелия:
— Что ж, как говорится, все сходится?
— А шериф-то, молодец! Хотя и странный какой-то. Как будто сам во всем виноват.
