один к двадцати в пользу Бонни и Клайда. Возможно, однако маловероятно.
То есть они следят за ним через какое-то устройство. Где оно? В машине? На одежде? В новом сотовом телефоне?
— Даже если я его найду, откуда мне знать, что «жучок» один? Их может быть уйма, как тогда в доме, — пробормотал Рубен сквозь зубы, припарковал автомобиль и залез в багажник.
Через десять минут нашел, что искал, — под запасным колесом. Пластиковая коробка размером с мобильник.
«Понятно. Кажется, мощный приемник, настроенный для работы в горах и бетонных джунглях, — догадался он по тому, что прочел в Интернете после истории с „жучками“. — Вот почему я не заметил „хвоста“, когда забирал фальшивый маманускрипт. Они установили приемник после того, как мы проверили дом и машину на „жучки“».
Он уже собирался вынуть прибор и растоптать, когда на него снизошло вдохновение. Приемник можно использовать и себе во благо.
В фургоне Рубена ждал очередной сюрприз.
— А это объясняет, почему они не сразу меня догнали, — изумленно произнес он.
Он изобрел простую, но очень эффективную уловку, которая и сработала. Намеренно оставил на полу несколько маленьких кусочков скотча липкой стороной кверху. Незваные гости не могли их обойти.
Все кусочки пропали — уехали на ботинках взломщиков. Рубен огляделся. Все на своих местах. Все в прежнем виде.
— Подобрали ключи и обыскали фургон, когда я сидел в церкви, — передернулся он.
Пока удавалось перехитрить своих упорных врагов, но Рубена тошнило от мысли, что его дом и фургон со знанием дела перерыли вдоль и поперек, не говоря уже об электронной слежке.
Он чувствовал себя ничтожным и грязным. Непростая задача — извлечь манускрипт, спрятанный всего в четырехстах метрах от порога, — казалась неподъемной. Рубена обуял страх: страх поражения, страх боли и страх потерять манускрипт из-за людей с подозрительными намерениями.
Более того, если ему посчастливится вытащить манускрипт под носом у Бонни и Клайда, как потом везти Q домой?
ГЛАВА 41
ОПЕРАЦИЯ ПО ИЗВЛЕЧЕНИЮ
Ледяной ветер дул с трех покрытых снегом вершин над бассейном Таупо. Рубен поежился, чувствуя, как поток морозного утреннего воздуха выдувает тепло из его тела. Руки онемели, зубы стучали сами по себе. Рубен тихо проскользнул от Первой государственной трассы к «Те Вету Марама о те Ата» — Церкви яркой утренней звезды.
Будь на моем месте Ричард, он бы заявил, что страдает ради свободы, правды и науки, — говорил себе он, аккуратно ступая босыми ногами по траве. Эта мысль его успокаивала. Ноги ныли от холода и незаметных острых камешков. Рубену вовсе не улыбалось наступить на что-нибудь еще менее приятное — битое стекло, оставленное ночными гуляками, которые вопреки закону пили у Пойнта, собачье дерьмо или конский навоз. Новый порыв ледяного ветра убедил Рубена, что он вышел за грань мучений ради свободы, правды и науки. Он совершал расчетливую глупость.
Рубен тщательно и безуспешно обыскал фургон. Заглянул в шкафы и тумбочки, выпотрошил походную плитку, лампы, ручки от ящиков и даже удочку в поисках «жучков», скрытых камер или других тайных устройств. Затем проверил часы, фотоаппарат, мобильник, ключи, ботинки и одежду, в особенности пуговицы и ремни. В сарае, туалете, во дворе — тоже ничего.
Любой ребенок, игравший в прятки, знает: если не можешь кого-то найти, это еще не значит, что его нет. Я не заметил шпионских штучек, но мог их пропустить, — предостерег себя Рубен. Он вспомнил телепрограмму о новых технологиях, где показывали прототипы электронных следящих устройств размером с булавочную головку.
— Вдруг Бонни и Клайд начинили мне одежду такими умными маленькими приборчиками?
Вряд ли. Но рисковать нельзя. Только не сейчас. Надо предполагать, что начинили.
Рубен решил, что безопаснее будет пробраться в церковь через дорогу за полночь, но прежде, чем встанут и потащатся на озеро фанаты рыбной ловли. Он не стал заводить будильник на случай, если кто- нибудь его прослушивает. Просто лежал в темноте, потея и разрываясь между страхом и возбуждением от предстоящей операции.
Без пятнадцати три Рубен тихо поднялся и, не зажигая свет, сунул под одеяло несколько запасных подушек, чтобы в щели между шторами был виден силуэт спящего человека.
Потом разделся догола и намазался темным машинным маслом, чтобы меньше бросаться в глаза в темноте. Еще подумал, что от масла будет немного теплее.
Рубен надеялся, что у Бонни и Клайда нет инфракрасных детекторов. Даже подзащитным слоем масла жар тела, испаряясь на ледяном ночном воздухе, заставит его светиться, подобно Статуе Свободы четвертого июля.
К трем двадцати утра — и, похоже, началу нового ледникового периода — Рубен уже сомневался, что надо так беспокоиться о «жучках» в одежде. Может, не стоит идти голым? Разве не так поступают параноики, большинству из которых чудится, что их преследуют? Если сейчас он наткнется на полицию, его укроют одеялом и отвезут к местному психиатру.
Но и у параноиков, напомнил себе он, бывают реальные враги, а Бонни и Клайд очень даже реальны, как Анна и ее банда похитителей, Лорел и Харди в ожоговом центре, взломщик, помявший Рубену ребра, и неизвестный, который намекнул прессе о владельце Q и его связях с нацистами.
Пусть его поведение назовут эксцентричным, но он прав, убеждал себя Рубен: лучше подуть на воду.
Скорчившись рядом с двумя гигантскими монтеррейскими кипарисами макрокарпа у входа в церковь маори и соседний марае, Рубен раздумывал над следующим шагом. Как он и предполагал, залитая светом церковь гордо высилась маяком для всех, кто проезжал ночью по главной трассе. Рубен дождался, пока мимо прогрохотал грузовик, который, пользуясь ранним часом, безбожно превышал скорость. Затем метнулся за ворота во двор церкви.
Чтобы не выделяться на фоне освещенной стены, он упал на землю и пополз по холодной свежескошенной траве к тайнику с манускриптом. Оставляя тонкие масляные следы, он проскользнул под церковь и пошарил рукой там, где должен был висеть футляр со священным содержимым.
Сердце пропустило удар. Онемелые пальцы прорвали паутину и нащупали одни доски и перекладины. Неужели Q нашли до него?
— Не верю! — жалобно взвыл Рубен про себя.
Безуспешно пытаясь побороть волну паники, он подождал, когда глаза привыкнут к узкому замкнутому пространству.
— Фу. Слава богу.
Страх отступил. Рубен обнаружил футляр на две балки дальше к северу, чем ему помнилось. Он достал его из тайника под полом и осторожно пополз прочь от церкви. Острые комья земли скребли его по животу, сдирая темное масло и оставляя причудливую татуировку.
— Зря мы не остались в Роторуа еще на денек. Я так хотела посмотреть на воинов маори в боевом танце, как они высовывают языки и подпрыгивают с копьями. Зачем мы вообще так чертовски рано встали, Эд? — ныла Мэри-Лy из Луизианы.
Ее супруг рулил арендованным домом на колесах по Первой государственной трассе.
— Я тебе тысячу раз говорил. Ты же не слушаешь, Мэри-Лу, — отвечал Эд. — Надо успеть на паром до Южного острова. Он уходит из Веллингтона в десять утра, а нам придется быть там на час раньше. Мы успеваем едва-едва, потому что в Веллингтоне попадем в утренний час пик.
— Ну, провели бы еще денек в Веллингтоне и уехали позже.
— Ты что, не понимаешь? — От слов Мэри-Лy в Эдде проснулась сварливость. — Ты просто не
