Мойра проснулась спустя несколько часов, в полном одиночестве и зверски голодная. Комнату заполнял запах жареного бекона, щекоча ее ноздри, поэтому она поспешно нацепила одежду и помчалась вниз по лестнице.
Она ворвалась на кухню как раз в тот момент, когда Джаред перекладывал яичницу со сковороды на тарелку, где уже лежали бекон, тост, колбаски, нарезанные помидоры и поджаренный картофель.
— Доброе утро, солнце. Как насчет… — Мойра вырвала у него тарелку, уселась за стол, схватила вилку и принялась закидывать содержимое себе в рот, — …завтрака?
— Угумф.
Он улыбнулся.
— Господи, ты идеальная женщина. Умна, великолепна в постели и ешь как грузчик. — Он взъерошил ее кудряшки. — Чертовски сексуальный грузчик.
— Ннннффф мммгг ммм, — пробормотала она, а затем сглотнула. — Очень вкусно. Спасибо. Голод заставляет меня забывать о манерах. — «Человеческих манерах», — добавила она про себя.
— Не могу поверить, что еще не получил тарелкой в лоб. — Джаред повернулся к ней спиной. — Ну, после всего, что было утром.
— А, ну да, конечно, ты скотина, между нами все кончено, ненавижу тебя… А где соль?
Джаред развернулся, похлопал глазами, затем покачал головой и кивнул в сторону солонки.
— И что, я должна вставать? — недовольно протянула она. — Тебе же только руку протянуть.
— Ну ты и обнаглела! — Он раздраженно затряс головой. — Знаешь, вообще-то технически ты моя пленница. Я же тебя похитил.
— Да, и почти сразу же упустил. — В ответ на его сердитый взгляд Мойра добавила: — Кроме того, ты стоишь совсем рядом. А еще мы оба знаем, что ты скорее удавишься, чем причинишь боль женщине. Так что брось это «ты моя пленница, бойся меня» и передай мне чертову солонку! Пожалуйста.
— Передам, — сказал Джаред, ухмыляясь, — если покажешь сиськи. — Он выдержал паузу, очевидно, ожидая услышать в ответ на свое нахальное требование негодующие женские вопли… и едва не шлёпнулся на горячую сковородку, когда футболка угодила ему в лицо.
— Соль.
— Держи. — Он передал Мойре солонку, дружески ущипнув при этом за левую грудь, и вернулся к своей яичнице.
— Спасибо. У меня теперь сосок измазан жиром.
— Я с этим разберусь, — пообещал Джаред, перекладывая свою яичницу на тарелку. Он бросил через плечо взгляд на Мойру и подмигнул. — Позже. — Усевшись напротив, он принялся за еду.
— Замечательно. Хотя мог бы просто дать мне салфетку.
— Не порть все удовольствие.
Они продолжали завтрак молча, пока Джаред не спросил:
— Помнишь прошлую ночь?
— Во всех подробностях.
— Я имею в виду… то, что я говорил во сне?
— Да. — Мойра прекратила макать кусочек тоста в желток и подняла глаза: — Мне очень-очень жаль твою сестру.
Он задумчиво смотрел на нее. Мойра заметила, что он не собрал волосы в хвост и поэтому был вынужден все время откидывать светло-русые пряди с лица.
— А после? То, что я говорил после? Я наверняка сказал, что они оборотни. Те, кто живут в поместье.
— Да, сказал. — Мойра ответила и на непроизнесенный вопрос. — Я и так знала.
Повисла ошеломленная тишина.
— И ты работала на них?
— Они моя семья. —
Отодвинув тарелку, он поднялся со стула и принялся выхаживать по кухне. Мойра украдкой подтащила к себе его недоеденный завтрак. О, еще целых два кусочка бекона.
— Господи, если бы я не знал, что оборотнями могут быть только мужчины, то заподозрил бы…
— Что-о?
— Не пытайся ничего отрицать, ты, маленькая шпионка. Ты же знаешь, я проделал чертовски длинный и извилистый путь, чтобы добраться до этого поместья, до этого города, и мне доводилось встречать очень странных людей. И я наслушался кое-какого паранормального дерьма.
— Все оборотни — мужчины. — Мойра с трудом сдерживала смех. — Кто тебе это сказал?
— Я заплатил кучу денег за эту информацию — гордо заявил он. — И узнал это от одного кристально честного оборотня. Я видел, как эта тварь превратилась… в огромного зверя. А когда луна зашла и поднялось солнце, он рассказал мне об оборотнях всю правду.
— А как ты заставил его говорить?
— Мы поиграли в «двадцать вопросов», пока ствол моего пистолета утыкался ему в яички.
— О да, весомый аргумент.
И почему ее это
Джаред, казалось, совершенно не был впечатлен тем, что Мойра не пришла в ужас ни от пистолета, ни от яичек. Что она, по сути, почти не обратила внимания на его откровения.
Он снова зашагал по комнате.
— Именно поэтому ты не должна там работать. Ради всего святого, что будет, если кто-нибудь тебя укусит? Мне тогда не пришло в голову спросить, что произойдет, если заразится женщина…
— Ты переживаешь, что кто-нибудь из них меня укусит? — Ее голос был ровным и нарочито спокойным в противовес ярости Джареда. Его гнев, смешавшийся со страхом за нее, обжигал ей ноздри. Он и правда беспокоится о ней. Мойру это радовало и злило одновременно.
— Ты можешь… Я не знаю.
— Зато я знаю. Все эти рассказы об укусах — бабушкины сказки. Или ты оборотень, или нет. Это совсем другой вид, Джаред, а не какой-то там грипп. Не зараза, которую можно подцепить.
Он принялся переваривать ее слова, Мойра почти слышала, как в его голове натужно заскрипели колесики. Все мысли читались на его лице:
— То есть все эти ужастики, снятые за сто лет, врут?
— Не говоря уже о тысячелетнем фольклоре. — Мойра вдруг вспомнила, как в детстве они с Дериком отправились в кино на «Американского оборотня в Лондоне». Они так хохотали, что не высидели и полсеанса, их выгнали из зала. — Истина всегда оказывается гораздо скучнее легенд.
— А что если они тебя убьют?
— Абсолютно исключено.
— Глупости. И положи хлеб на место, он мой.
— Ты же встал из-за стола, — возразила она.
Он развел руками.
— Может, все-таки не будем отвлекаться? Один из них убийца, этого-то ты не будешь отрицать?
— Не буду. Но почему ты решил, что Майклу известно, кто убил твою сестру?
Джаред моргнул, удивленный неожиданным поворотом беседы, но все же ответил:
— Все пути ведут в поместье Уиндэм, к твоему боссу. ВСЕ! Полиция даже подозревала одного типа, но он сумел выкрутиться. Он работал и жил в поместье, возможно, у него там и семья осталась. Но когда я подобрался слишком близко, он испарился. Уиндэм сказал копам, что понятия не имеет, куда тот делся, но в
