спальни, подала голос:
– Я думаю, мисс Сисси права. Почему бы вам непопробовать новое белое платье, которое вы еще не надевали, мисс Дарси, то, что вы купили в Новом Орлеане?
– О боже! – Дарси вскочила на ноги, отвела с лица прядь золотых волос. Сдвинув брови, она смотрела на Рейчел. – Действительно, что же мы не подумали о нем, прежде чем я начала возиться с этим чертовым подолом? И вот я тут ползаю на коленях, а ты стоишь, плоская, как доска, вместо того чтобы вы глядеть совершенно сногсшибательно!
– Дарси, с этим еще столько возни… – начала было Рейчел, но ей пришлось замолчать, потому что Дарси и высокая негритянка-повариха принялись быстро стаскивать с нее платье.
Оставшись в одних трусиках, Рейчел безуспешно поискала, чем бы прикрыться, и, ничего не найдя, обхватила себя руками.
– Я сейчас принесу, – крикнула Сисси, спрыгивая с кровати.
Дарси, – начала Рейчел, – я очень ценю всю твою заботу, но…
Ее никто не слушал. На нее натягивали тяжелое шелковое белое платье, застегивали на спине, разглаживали на груди и на талии, и Рейчел ничего не оставалось, как наблюдать за этой возней с удивленной улыбкой.
– Кажется, в этот раз мы угадали! – удовлетворенно воскликнула Дарси. Ее пальцы вынимали шпильки из длинной косы Рейчел, заколотой узлом низко над шеей.
Рейчел наконец посмотрела на себя в зеркало. Вечернее платье из тяжелого белого крепа было скроено в стиле ампир, высокая линия отреза проходила под глубоко декольтированным лифом, расшитым жемчугом и крохотными прозрачными бусинками, державшимся на тоненьких бретельках из того же крепа. Если сине- зеленая тафта выглядела на Рейчел несколько кричаще, то белый креп придал ей соблазнительность, которая непостижимым образом сочеталась с олимпийским величием.
– Я похожа на статистку из какого-нибудь фильма про Наполеона, – ахнула Рейчел, прикрывая рукой поднятую лифом платья полуобнаженную грудь. – Если я нагнусь, то грудь вывалится!
– Если ты что-нибудь уронишь, позволь это поднять своему спутнику, – рассудительно возразила ей Дарси.
Сисси пришла в голову мысль вплести нитку жемчуга в тяжелую, толстую косу Рейчел, которую Дарси уложила короной. Рейчел не в первый раз надевала бальное платье, они все понимали это, но сказочно дорогое платье Дарси от Ива Сен-Лорана и уложенная венцом темно-рыжая коса с вплетенными жемчужинами преобразили Рейчел.
– Она выглядит совершенно по-старочарлстонски, – заметила Сисси. – Особенно потому, что не накрашена.
– Господи, мне так и казалось, что мы про что-то забыли! – воскликнула ее сестра.
И Сисси тут же послали за сафьяновой косметичкой Дарси. Несмотря на все протесты, Рейчел пришлось позволить коснуться своих губ красновато-коричневой помадой, которая не контрастировала ни с цветом ее волос, ни с матово-белой кожей открытых плеч и груди. Невзирая на стоны Рейчел, Сисси положила ей на веки зеленовато-коричневые тени.
Все молча созерцали результат своих усилий.
– Боже мой, – прошептала Дарси, – ей нуженвеер! Она словно из фильма «Моя прекрасная леди»!
– Подбери живот, – скомандовала Сисси. – Сиськи будут лучше торчать.
– Вы прекрасно выглядите, дорогая, – одобрительно отозвалась повариха. – Не позволяйте девочкам дразнить вас.
Рейчел рассматривала женщину в высоком зеркале. Перед ней стояло совершенно невероятное видение в белом платье в стиле ампир, которое подчеркивало – даже слишком – ее стройную и вместе с тем пышную фигуру, длинную шею и несколько вольную, изукрашенную драгоценностями прическу.
Рейчел долго изучала свое отражение, не желая анализировать сумятицу охвативших ее чувств.
За последние несколько дней в ее жизни произошли такие резкие изменения, что она не знала, в силах ли справиться с ними. Не прекрасная женщина, глядевшая на Рейчел из зеркала, беспокоила ее. Даже в этой модной чарлстонской красавице, собравшейся на обед или в оперу, она легко узнавала себя; она знала, что привлекательна и что ее привлекательность можно подчеркнуть, знала, что ей посчастливилось обладать фигурой, которая всегда привлекала мужчин больше, чем хотелось бы самой Рейчел. Дело было и не в том, что прекрасное платье Дарси напоминало ей то, в котором она прошлой ночью во сне, в этой удивительной фантазии о призрачном бале и страшном шторме, танцевала в объятиях Бо Тилсона.
Нет, больше всего ее смущало открытие собственной пугающей чувственности. Именно об этом говорило ей высокое зеркало с полной откровенностью. Именно это, Рейчел была уверена, видел в ней Бо Тилсон, и именно это тянуло его к ней.
Она видела отраженную в трюмо прекрасную женщину во всей земной красе ее прекрасных нарядов, женщину, которая так страстно отвечала поцелуям его горячих твердых губ и прикосновениям его рук, которая лежала в его объятиях и желала его без Раскаяния, без чувства вины, без сожалений – но с неистовым наслаждением. Неважно, что Рейчел раньше не подозревала о существовании этой женщины. Теперь она была здесь.
Рейчел не могла отвести взгляда от несколько пугавшего ее саму отражения.
Дарси прошептала:
– Господи, я не подозревала, что Рейчел не знает, как она выглядит!
Да, но сама Рейчел знала, и проблема была именно в этом.
– Что ты подозревала? – вполголоса переспроса Рейчел.
И Дарси мягко сказала:
– Золотко, я надеюсь, ты сумеешь воспользоваться тем, что ты совершенная красавица.
Вечер мог оказаться, как опасалась Рейчел, катас-трофой. Но он оказался триумфом, хотя и утомитель. ным. Кавалер Рейчел, которого привел с собой по. клонник Дарси, выглядел счастливым, ослепленным даже ошеломленным. На представлении «Риголетто, в Чарлстоне ком оперном театре большую часть времени он посвятил не тому, что происходило на сцене, а изучению выреза потрясающего платья Рейчел.
Ужин и танцы в ночном ресторане, у Поуки Джо, оказались приятным времяпровождением. Рейчел не была завзятой танцоркой, и ее кавалер, майор воздушных сил, с готовностью принес себя в жертву и танцевал только медленные танцы, крепко держа Рейчел в объятиях, слегка покачиваясь в ритме мелодии. Во время третьего или четвертого танца Рейчел почувствовала, что он явно заинтересован ею, и постаралась отдалиться от него хотя бы на некоторое расстояние. Довольно бессмысленный диалог, казалось, поддерживался сам собой. В основном он сводился к аргументам в пользу того, чтобы Рейчел не уезжала в воскресенье в Дрейтонвилл, а провела еще неделю в Чарлстоне, к восхвалению ее красоты и к предупреждениям другим офицерам, чтобы они не пытались конкурировать с ним. Это все было весело, иногда даже смешно, и Рейчел много смеялась, еше больше очаровывая этим своего кавалера. Это полностью искупало ее неудачную утреннюю игру в теннис.
Когда наконец часа в два ночи они попали домой, Сисси не спала, дожидаясь их возвращения.
– Расскажите мне все, – потребовала девушка, когда они поднялись по величественному изгибу лестницы. – Он собирается встретиться с ней еше, Дарси? Что он говорил? Что вы все делали? Все только и смотрели на тебя, да?
Сестры вошли в спальню к Рейчел для традиционного вечернего разбора полетов. «Как в старые добрые времена в колледже», – подумала Рейчел, с нежностью глядя на них.
– У тебя губная помада размазалась, – заметила Сисси, поглядев на Рейчел. – Он пытался целовать тебя?
Рейчел потерла рукой губы. В машине майор всеми силами старался добыть ее адрес и телефонный номер в Дрейтонвилле, что льстило ей, но в этот момент было совсем не нужно.
Дарси вздохнула.
– В другой раз мы все распланируем гораздо лучше. – Она откинулась назад, опираясь на локти. Ее белокурая красота, подчеркнутая атласным черным облегающим платьем и каплевидными бриллиантовыми серьгами, контрастировала с рыжими волосами Рейчел, ее белым платьем и жемчугами.
– Ох, Рейчел, милочка, ты даже не представляешь, какое оживление вызвало твое появление! Это просто наслаждение – представить Чарлстону красавицу, которая может свести с ума любого мужчину.
