от ее латиноамериканского происхождения. Эстансиа особенно тяжело переживала это.
— Вот как, — сочувственно произнесла Габи, не зная, что еще добавить.
— Да, дорогая, — поспешно продолжила ее собеседница, — люди даже не осознают, что значит для такой девушки, как Пилар, оказаться отвергнутой мужчиной!
Габи перечеркнула все, что записала. История разорванной помолвки с человеком, занимающим видное положение на Палм-Бич, мало подходила для комментария, который желал получить от нее Джек Карта.
— Миссис Фернандес, мне очень нужно узнать что-нибудь о Джеймсе Санта-Марине. Мы публикуем в последнем выпуске его снимок, потому хотелось сообщить какие-нибудь подробности о нем. Например, какого мнения о нем люди из латиноамериканской общины в Майами, что они думают о его нынешнем лидерстве, его… м-м-м, общественном положении? — Габи вдруг поняла, что личность Джеймса Санта- Марина вызывает у нее острое любопытство. — Я слышала, его называют… почему его зовут «принцем Коралловых атоллов»?
— О, Джимми… — Интонации Алисии разительно изменились. — Только не называйте его «принцем», Габриэль. Он терпеть этого не может. Что касается его лидерства в латиноамериканской общине… — Она вновь запнулась. — Конечно, Джимми невероятно удачлив, он своего рода гений торговых сделок и банковских операций. Однако я не назвала бы его настоящим лидером общины, тем более что, понимаете ли, община… то есть многие ее люди как бы покровительствуют ему. Нет, думаю, «покровительство» — это не совсем правильно выбранное слово. Знаете, дорогая, очень трудно рассуждать о латиноамериканской общине в Майами, когда она так разношерстна. И право же, я не могу говорить за всех!
— Но все же, — Габи изо всех сил пыталась выудить из Алисии хоть какую-нибудь информацию, — как община в целом относится к Джеймсу Санта-Марину?
Вновь наступила тишина.
— Ну, он… весьма популярен. Мне кажется, Джеймс Санта-Марин даже очень популярен. Да, так про него можно сказать.
С одной стороны, популярен, с другой — вроде бы под покровительством. Смысл сказанного ускользал от Габи. Как, впрочем, все, что касалось Джеймса Санта-Марина. Наваждение какое-то!
— Вы говорите, что его лидерство…
— Габриэль, — прервала ее Алисия, — вы же не напечатаете ничего из этого, правда? Эстансиа Санта-Марин не простит мне этого! Кроме того, может быть, я и заблуждаюсь. Ах, дорогая, вы позвонили не по адресу. Послушайте, милая, свяжитесь с Санта-Маринами. Если они пожелают говорить с вами, то расскажут все, что вам нужно знать!
Щелчок на другом конце линии возвестил об окончании разговора.
Габи сидела, вперив невидящий взгляд в рабочий блокнот. Покровительство… Популярность… Слова не имели ни малейшего смысла. По крайней мере, не вязались с тем, что ей уже было известно о Джеймсе Санта-Марине, высокомерном человеке с напряженным взглядом, в костюме от Армани, ботинках ручной выделки, шелковом галстуке и изготовленной на заказ сорочке.
Габи неожиданно подумала, что у Санта-Марина есть что-то общее с ее отцом. Еще один капризный, сексуальный, красивый мужчина. Правда, Пол Кольер отличался невероятным транжирством, чего явно нельзя было сказать о Санта-Марине, сколотившем громадное состояние.
Она взяла с полки телефонный справочник и нашла под этим именем лишь два номера. Один — квартиры в Хайели, другой — на Восьмой улице, в самом центре Маленькой Гаваны. Габи невольно вздохнула с облегчением. Без сомнения, номер Санта-Маринов здесь не значился.
Она захлопнула толстую книгу и отложила ее в сторону. Для комментария, которого ожидал от нее Джек Карти, можно использовать уже имеющуюся информацию. Она надеялась, что этого будет достаточно. Отсутствие в справочнике телефонного номера позволяло ей оставить дальнейшие поиски. Габи написала несколько строк для комментария и оставила их на столе Джека.
Бросив взгляд на телефон, она подумала о Додде. Стоит ей только позвонить, он приедет и подвезет ее домой. Она уже взялась за телефонную трубку, но, когда подумала о том, что придется поддерживать разговор, отвечать на вопросы, передумала. Габи уже устала и от Санта-Маринов, и от комментария к ним. До чего хочется выбросить все это из головы! Ну хотя бы до следующего дня.
Она решила позвонить в фотоотдел Криссет, но та опередила ее. Дверь в комнату распахнулась, и стройная смазливая негритянка с огромными серьгами в ушах появилась на пороге. Она грустно посмотрела на свою приятельницу.
— Габриэль, — сказала Криссет, — у меня неприятности.
6
— Я вышвырну этого кретина, — взорвалась Криссет, — если выяснится, что он опять потерял работу! Я так ему об этом и сказала!
Габи знала, что речь идет о Дэвиде Фотергиле, сожителе молодой негритянки. Судя по тому, что рассказывала Криссет, их совместная жизнь была далеко не безоблачной — и главным образом из-за того, что Дэвиду хронически не везло с работой.
Криссет взяла Габи под руку, пока они спускались на лифте в вестибюль.
— Я рада, что ты составишь мне компанию, милая. Не хочу оставаться одна. Этот неудачник предупредил, что собирается встретить меня после работы. Яснее ясного, что это означает. Его снова уволили.
— Криссет, — сказала Габи, пытаясь освободить руку, — вам с Дэвидом нужно поговорить, и я не хочу мешать. Ты не обязана подвозить меня. — Еще не поздно, подумала она, позвонить Додду и попросить заехать за ней. Она проголодалась, а мысль отобедать в каком-нибудь тихом первоклассном ресторанчике, знатоком которых был Додд, казалась очень заманчивой.
Однако Криссет не собиралась отпускать ее.
— Этот тип вкалывает несколько месяцев, а потом выясняется, что фирма, опасаясь проверки иммиграционной службы, увольняет тех, у кого нет официального разрешения на работу.
Двери лифта открылись, и приятельницы вышли в вестибюль редакции. Дэвида Фотергила, высокого сладкоречивого островитянина с ослепительной улыбкой, Габи видела лишь однажды.
— Значит, у него нет документов? — спросила она. Криссет, цепко держа Габи за локоть, тянула ее к двери. — То есть твой… Дэвид здесь нелегально?
Криссет усмехнулась.
— Как и многие другие! Габриэль, это же Майами.
Габи подумала, что приятель Криссет, иностранец, нелегально проживавший в США, может быть арестован в любой момент.
— Криссет, мне, пожалуй, не стоит вмешиваться. Уж лучше я доберусь домой на такси.
Но Криссет не слушала ее.
— Мое семейство в шоке из-за него, и они совершенно правы. Этот никчемный хлыщ лопает у меня на халяву и имеет бесплатный угол! Дэвид только и мечтает, как бы жениться на мне и заполучить зеленую карту. Все они только этого и добиваются.
Вечерний воздух был пропитан влагой. Габи была шокирована словами Криссет, упорно тащившей ее за собой к машине.
— Ему нужна зеленая карта?
— Да, дорогая. Если он женится на гражданке Соединенных Штатов, то сам сможет легализоваться и получить постоянную работу. Ему не нужно будет бегать с места на место. — Не обращая внимания на реакцию подруги, Криссет влекла ее за собой по направлению к парковочной площадке. — Мама постоянно твердит мне: «Криссет, ты училась в колледже, получила диплом, хорошую работу в солидной газете — и все для того, чтобы, в конце концов, связаться с каким-то лодырем, каких пруд пруди в Майми. Да эти типы валяются в каждой подворотне!»
Она остановилась, воинственно подбоченясь и оглядываясь по сторонам.
— Моя мать двадцать лет преподавала историю в школе, Габриэль. Мой брат — работник социального страхования в Форт-Лодердейле. Знаешь, что они мне говорят? «Деточка, а где же тот славный студент- медик из Майами-Бич, который сходил по тебе с ума весь прошлый год? Ведь у того парня есть будущее!»
