Вэн ляпнул что-то насчет школьного увлечения Денала, но никто даже не попытался улыбнуться.
Теперь они сидели, каждый погруженный в свои собственные личные мысли. Когда Джастис появился, это было практически облегчение.
— Ну, вся банда в сборе, — сказал он, в своей обычной, развязной манере. Разумеется. Любой, кто мог носить голубую косу до талии и меч, прикрепленный к спине, вероятно, мог поумничать, если хотел.
Она видела, что он мог сделать с этим мечом.
— Моя лужайка никогда не станет прежней, — пробормотала она.
Квинн посмотрела наверх, перестав созерцать свою чашку, и заметила Джастиса.
— Ты! — она задохнулась. — Я думала, что ты — городская легенда.
Вэн откинулся в своем кресле, балансируя на двух ножках.
— Верно. Безумный убийца с топором, который ошивается по Лаверс Лэйн, и Джастис. Это имеет смысл, правда, если подумать. Они оба — предметы уродливых страхов, верно?
Джастис проигнорировал насмешки и сосредоточился на Квинн.
— Что конкретно ты знаешь?
— Ах, защитник слабых, современный Робин Гуд, бла-бла-бла. Тебя непросто не заметить, — ответила Квинн, охватывая взглядом его всего, от ботинок до шести с половиной футов или же до его головы с голубой косой.
Джастис слегка поклонился.
— Да, тебя тоже не упустишь. Твои ярость и скорбь горят настолько ярко, что вполне могут зажечь весь город. Ты наверно хотела бы научиться от сестры технике сокрытия своих эмоций.
Сказав это, он вышел из комнаты размашистым шагом, оставив Квинн с хмурым видом созерцать его спину.
Райли подумала, что ей давно следовало бы вмешаться.
— Что происходит, Квинн? У меня такое чувство после всего этого, что ты вовсе не административный помощник в страховой компании.
Смех Квинн звучал ржаво, словно прошло много времени с тех пор, как она находила что-либо забавным.
— Нет, не в страховой компании. Как я говорила раньше, мне нужно знать, что тут за дела с атлантийцами, прежде чем я что-нибудь расскажу.
Она пригвоздила Конлана взглядом.
— На какой вы стороне?
— Стороне чего? — спросила Райли. — О чем ты говоришь?
— Революции, сестренка.
Райли вздохнула. Разумеется, она слышала слухи о революции против быстрого вторжение сверхъестественных созданий в человеческое общество и правительство. Но она держалась от этого подальше. Она была аполитичной, с нее достаточно было усилий, направленных на то, чтобы ее пациенты были накормленными и здоровыми.
И живыми.
Конлан слегка кивнул.
— Ладно. Вот столько правды, сколько я могу тебе сказать прямо сейчас, при условии, что вы не поделитесь этой информацией ни с кем другим.
Кресло Вэна встало на четыре ножки со стуком.
— Ты не можешь этого сделать, Конлан. Ты не можешь…
— У Райли есть право знать, так как мы возьмем ее домой вместе с нами. И поэтому я считаю, что ее сестра также должна быть в курсе.
Райли почувствовала, что нервные окончания на ее шее стали напряженными, как жесткая доска.
— Ты говорил это и раньше. Забавно, я не могу вспомнить, чтобы меня спрашивали о том, хочу ли я отправиться куда-либо.
Конлан взял ее руку и сжал.
— Ты мне доверяешь?
— Я… — она запнулась. Снова подумала о тех кратких вспышках, которые она видела в его воспоминаниях; в его душе. — Да. Я тебе доверяю. То, что между нами, вопрос об анэше, может быть ошеломительным с точки зрения здравого смысла, но я знаю, что могу тебе доверять. Но где твой дом? Ты в самом деле говоришь об этом исчезнувшем континенте Атлантида?
Вэн фыркнул.
— Мы не исчезали. Просто прятались от вас, дураков.
Квинн наклонилась вперед, сложив руки на столе.
— Я бы посмотрела, кого назвать дураками, если бы оказалась на твоем месте, мальчик-рыба.
Он ухмыльнулся.
— Проверишь мои жабры?
— Довольно! Мы можем прекратить спорить и просто продолжать тему? — спросила Райли.
Конлан кивнул.
— Да. Мы с континента Атлантида. Более одиннадцати тысяч лет назад Семь Островов бороздили поверхность вод, как ваши собственные земли. Наша цивилизация и технологии были намного более продвинутыми, чем у людей в то время, но мы делились знаниями науки и искусства, когда считали нужным.
— Так что, вы снисходили к нам, бедным, низким людишкам и предлагали помощь? — рассмеялась Квинн.
— Квинн. Это не поможет, — прошептала Райли, а ее сестра закатила глаза, но уступила.
— Как частенько случается, люди, с которыми атлантийцы спокойно и с удовольствием сосуществовали, обрели жадность, — продолжал Конлан. — Не все, даже не большинство. Только те из них, кого испортила власть. Но этого было достаточно, чтобы протолкнуть идею о завоевании наших земель и завладении тем, что принадлежало нам.
— Да, особенно золото и все ценное, — проворчал Вэн.
— Мы бы справились с этим. Согласно древним свиткам, мы почти справились с этим. Но вот тогда вмешались вампиры, — продолжал Конлан.
Райли содрогнулась.
— Вампиры уже тогда существовали?
— Кровососы существовали с самого начала, когда бог Хаос переспал со своей извращенной дочерью Анубизой, тогда и началась вся эта грязная… — Вэн перескочил на лиричный язык, который был вовсе не знаком Райли
— Они может быть и анэши, но они не понимают древнеатлантийского, Вэн, — заметил Конлан, кривая улыбка пряталась в уголках его губ. Потом юмор исчез с его лица и сменился выражением такого испуга и ужаса, что Райли крепко сжала его руку. Стараясь вытянуть его из ада, который он увидел в своем разуме.
Казалось, это сработало, немного, но Райли все еще видела намек на хищника в жестких чертах его лица. Она решила для собственной безопасности не касаться его эмоций.
Она знала, что не хочет посетить то, что он увидел в своем сознании.
— Анубиза, — выдавил он. — Нечестивый союз Хаоса и Анубизы, богини смерти. Их потомство было предками всех кровососов. Анубиза сама вампир, но, как мы сумели понять, питается скорее негативными эмоциями, чем кровью. Чем они сильнее, тем лучше.
— Как боль от пыток, — прошептала Райли, внезапно осознав, что она видела и ощущала в воспоминаниях Конлана.
Он освободил свою руку и смягчил свое лицо под маской спокойствия.
Фальшивой маской спокойствия, весьма вероятно. Как он сумел пережить это? Как мог это сделать любой другой?
При этой мысли на нее накатило отчаяние.
— Как мы можем победить кого-то, кто считает себя Богиней?
— Она и есть Богиня, — ответил Вэн.
Райли покачала головой.
— Не для меня. Я — монотеист. И признаю только единого Бога. Не то, чтобы я была не согласна с вашими верованиями каким-то образом, но мне необходимо верить, что она не всесильна. В любом случае, если у нее божественные силы, мы пропали.
— Ты забываешь, что нас также ведет Бог. Сила Посейдона превышает возможности Анубизы, — уточнил Вэн.
На нее накатила ярость.
— Ну, а где, черт возьми, он был, когда его принца пытали почти до смерти? — закричала Райли, и, отбросив кресло, она поднялась. — Где ваш глупый Бог Морей был тогда?
Конлан притянул ее к себе и быстро обнял, потом осторожно потянул ее так, чтобы она села к нему на колени, как будто проделывал такое годами.
— Я польщен, что ты бы бросила вызов самому Посейдону, защищая меня, mi amara анэша, — прошептал он ей в волосы.
Ощущение его дыхания в ее ухе разбудило что-то в ней, что-то в нижней части ее живота, а ее мышцы на бедрах напряглись. Если бы Квинн и Вэна здесь не было, и они бы не пялились на них с открытыми в неверии ртами, она бы повернулась на его коленях, и поставила бы приличный засос на Конлане.
Квинн прижмурилась.
— Хорошо. Значит, большие проблемы с людьми, а потом что?
На сей раз ответил Вэн.
— Потом боги ввязались в мерзкую битву и случился катаклизм. Большой, «сама земля могла быть уничтожена», тип катастрофической фигни, которая случается, когда кучка детей начинает драться за свои игрушки.
Райли спиной почувствовала громыхание голоса Конлана в его груди.
— Хотя мой брат практически дошел до богохульства, в основном он прав. Атлантиду силой опустили под воду, чтобы защитить ее и от людской угрозы, и от битвы Богов. Сначала магия, потом смешание магии и технологии скрывали нас от обнаружения эти долгие годы.
