что произошло за последние десять минут?
Она начала было говорить, что, разумеется, она знает, но тут поняла, что ее недавние воспоминания покрыты какой-то странной серой дымкой. Ей казалось, что она помнила Итана, пленника, и вдруг в мозгу ощущение, словно от пузырьков шампанского? Это невозможно… и вот она земле, ее тошнит.
Алексиос закрыл глаза и минуту бурчал себе что-то под нос. Потом он страстно посмотрел на нее и сложил руки на груди.
— Ничего? Ты не помнишь, как молила трахнуть тебя прямо в коридоре? А о том, что спрашивала меня гей я или бисексуал? Кстати, это не так. И я вообще медаль заслужил, что сопротивлялся тебе, — да ты еще спросила, не хочу ли завести отношения с Тайни.
Она почувствовала, как краснеет. Он это выдумал. И все же… о, Богиня. К ней стали возвращаться воспоминания.
Она захотела, чтобы ее опять стошнило.
Глава 20
Алексиос попытался приглядывать за Грейс после ее приступов безумия и тошноты, но это оказалось не так-то просто. Она не могла смотреть ему в глаза. И после того, как умылась и почистила зубы, старалась прятаться по углам, словно не могла вынести чужих взглядов. Вела себя так, будто была унижена и сломлена, и это уже начинало выводить его из себя.
Бастиен и Кэт стремились держаться от них подальше. Они о чем-то тихо, но яростно спорили, и Алексиос решил, что лучше ему не знать предмет их спора.
Женщины.
Хотя, если честно, то винил он во всем Итана. И, разумеется, именно в эту минуту вожак вышел во двор вместе с подавленным Эдди. Итан приказал оборотню стать в центр двора, а остальные пятеро присутствующих сформировали что-то наподобие круга вокруг него.
— Расскажи им, — приказал Итан. — Расскажи им то, что рассказал мне.
Эдди пробормотал что-то непонятное.
— Говори громче, — резко потребовал Итан. — Нам известно о зачаровании. Расскажи об остальном.
Эдди кивнул и снова заговорил:
— Это был Привацек, ставленник Воноса во Флориде. Управляющий особняком. В основном занимается системой безопасности и называет себя посредником. Он вампир, но поговаривают, что у него есть особые силы, которых нет у большинства его вида. Я сам никогда не видел, как он их применяет. Или видел, если то, что вы говорите про зачарование, — правда, — он взглянул на Грейс. — Уверен, по собственной воле я не стал бы причинять вреда человеку.
Девушку вовсе не убедили его слова, но она промолчала.
— А что же Вонос? — спросил Алексиос у Эдди, так как ему просто необходимо было найти хоть какую-нибудь зацепку, что могло бы привести его к «Бичу вампиров», а оборотень мог что-то знать. — Ты его видел? Он был в особняке? Расскажи нам всё, что знаешь.
Эдди посмотрел на Итана, который жестом разрешил ему говорить.
— Это Привацек, — повторил оборотень, — организовал эти нападения. Он думал, что вы — простая театральная труппа, и это его так чертовски разозлило…
Он сначала посмотрел на Кэт, потом на Грейс.
— Прошу прощения, дамы.
— Неужели? Просишь прощения за ругань, а сам мне прошлой ночью чуть не вскрыл грудную клетку? — Грейс даже не собиралась скрывать свою враждебность.
Лицо мужчины побагровело.
— Простите меня за это, мы должны были только напугать вас. Я… я ничего не помню о сражении. И о том, как ранил вас. Мне очень жаль.
— Конечно, — сказала она, закатывая глаза. — Ты ничего не помнишь о… — она затихла и посмотрела на Алексиоса, а потом снова опустила глаза. — Ладно. Это неважно. Просто расскажи нам всё, как есть.
Эдди снова посмотрел на Итана, тот кивнул.
— Ну, Привацек узнал, что тут живет театральная труппа, когда вампиры нашли доказательство, что испанцы в форте истребляли кровососов. Он пришел в ярость. Захотел, чтобы мы устроили беспорядки. Ну, не столько напали на вас, сколько просто испортили бы кое-что: механизмы, личные вещи и все в таком духе.
— Зачем ему это понадобилось? — спросил Бастиен. — Зачем вампирам какая-то театральная труппа? И это тем более смехотворно, потому что вампиры были широко известными актерами в европейских театрах.
Эдди пожал плечами:
— Не знаю. Мы думаем, что это символично, понимаете? Привацек планировал показать таким образом свою преданность Воносу.
— Я бы предпочел, чтобы мы перестали искать мотивы, — сказал Алексиос. Вонос один из самых умелых и блестящих генералов и политиков среди вампиров. В его окружении люди и вампиры высшего ранга. И узнавать у этого оборотня о мотивах таких существ всё равно, что спрашивать мышь, что у ястреба на уме.
Тайни, бывший в дозоре на крыше, спустился по лестнице, разговаривая по телефону.
— Сэм на линии, — сказал, переводя взгляд с Грейс на Алексиоса. Что бы он ни увидел, ему это не понравилось, если судить по хмурой гримасе на лице.
Она кивнула.
— Благодарю, Тайни. Спасибо тебе огромное. И прошу, поблагодари от меня своих людей. Ты не заберешь с собой этого… Эдди… на некоторое время на улицу, чтобы мы могли поговорить?
Тайни улыбнулся ей, явно опьяневший, как и любой проклятый мужчина, который только подходил к ней. У Алексиоса от этого внутренности выворачивало.
Хотя, может быть, у него газы.
Ведь не бывает так, чтобы в течение часа, яйца то становятся размером с дыни, то снова уменьшаются до размеров грецких орехов.
Как только Тайни вышел во двор вместе с Эдди, Алексиос решил, что настала пора высказаться, и накинулся на Итана.
— Что, черт тебя возьми, ты с ней сделал?
— Сделал с кем, водный мальчик? И тебе бы не мешало следить за языком, — прищурившись, сказал Итан.
— Алексиос, оставь, — резко приказала Грейс.
— К черту, не оставлю. Что бы он ни сделал, но его штучки альфа-пантеры как-то не очень хорошо на тебя повлияли, — закричал он в ответ. Потом почему-то он пожал плечами, решив рассказать всё, как на духу:
— Ладно, это было не настолько плохо, по крайней мере, для меня. Но оно опьянило тебя, а потом ты плохо себя чувствовала. Я хочу увериться, что с тобой такого не будет происходить каждый раз, когда ты окажешься рядом с вожаком стаи оборотней.
— И почему ты этим интересуешься? — Грейс задала риторический вопрос, но ясно дала понять, что вмешиваться не нужно. — Это было не так уж плохо.
— Всё, что ты делаешь, касается меня, Грейс. Привыкай, — рявкнул воин.
Итан внимательно посмотрел на Грейс, а потом повернулся к Кэт, не обращая внимания на протестующее ворчание первой.
— Это правда? Что случилось? — спросил он у рейнджера.
— Ты считаешь, что я лгу? — Алексиос был уже совсем близок к тому, чтобы по-настоящему
