дверной проем, как раз чуть выше ее головы, и в какой-то момент Лесли с надеждой и в то же время со страхом ждала, что он заключит ее в свои объятия. Но нет. К ee разочарованию, он отступил на шаг назад, пропуская ее вовнутрь. Затем повернулся, сбежал вниз по ступенькам и направился к машине.
Она закрыла дверь и тщательно ее заперла. Из груди у нее вырвался тревожный вздох. Свидание, которого Лесли так страшилась, позади, однако никакого облегчения она не почувствовала. Напротив, оно привело ее в еще большее смятение, чем раньше.
Сегодня вечером все прошло совсем не так, как Лесли это себе представляла. Наскоро поев и приняв душ, она наконец-то залезла под одеяло на чистую накрахмаленную простыню. Благословенный миг!
Несмотря на крайнюю усталость, она долго не могла заснуть. Теперь, когда их первая столь мучительная для нее встреча уже позади, ей нужно было во что бы то ни стало снова обрести душевное равновесие, не думать о Хью. Не важно, что она все еще его любит. Любовь приходит и уходит. Она не из тех женщин, кто, подобно лиане, обвивается вокруг мужа и шагу без него не может ступить. И без Хью Кэмпбелла как-нибудь проживем!
Завтра она начнет заново строить свою жизнь. Первым делом надо связаться с «Байерс текстайлз» и узнать, не возьмут ли ее на прежнюю работу, затем придется заняться поисками квартиры — небольшой, недорогой, желательно без обязательной уплаты залога.
Хью дважды предложил ей переехать к нему. Не один раз, а два. Конечно, немыслимое предложение, хотя, если разобраться, это бы существенно изменило к лучшему ее материальное положение. Так что, может, и не такое уж это абсурдное предложение. Вот только если бы не надо было при этом помногу и подолгу общаться с Хью.
— Так ты вернулась! — рявкнул в телефонную трубку Берт Байерс. — Приятно, что не забыла нас. — В его голосе слышалась радость. Берт был владельцем компании, в которой она работала, и ее непосредственным начальником, но это было далеко не главное. Важно, что он стал поверенным ее сердечных переживаний, ее самым близким другом. Она чувствовала себя виноватой оттого, что не поддерживала с ним связь, — особенно теперь, когда Берт добавил: — Я беспокоился за тебя, детка.
— Прости. Мне, конечно же, следовало позвонить или написать.
— Вот именно.
— Я часто тебя вспоминала. — Может, столь теплые отношения между ними объяснялись тем, что по возрасту он ей в отцы годился. Берт был, счастливо женат, имел двоих взрослых сыновей. Ему нравилось, что она вела себя как его дочь, ей эта роль тоже была приятна, словно заполнилась пустота, образовавшаяся в ее душе много лет назад после смерти отца.
Берт в свое время терпеливо выслушивал ее жалобы по поводу того, что Хью — точная копия ее папы: работает допоздна и ничего, кроме paботы, одной бесконечной работы, не видит, никакого удовольствия от жизни не получает. Именно Берту поверяла она свои страхи насчет того, что Хью может кончить так же, как Виктор Бакстер доведет себя до инфаркта.
И все же как он ни сопереживал ей, Берт так и не смог до конца понять, почему она чувствовала себя настолько несчастной, что даже решилась оставить Хью.
— Так что там у тебя? — спросил он, и даже по телефону Лесли расслышала беспокойство в его голосе.
— Я вернулась и ищу работу. — Она отпила глоток кофе, который налила себе из кофейного автомата, стоявшего в коридоре мотеля. Вкус был ужасный. — Есть какие-нибудь вакансии?
— Есть кое-какие, но выбор невелик. Времена сейчас тяжелые.
Печальное известие. Ей не хотелось давить на Берта, но отчаяние пересилило всякие колебания.
— Ты взял кого-нибудь на мое место?
— Нет, не мог себе этого позволить. Большую часть устных и письменных переводов выполняют консультанты.
— У меня есть шанс урвать у консультантов кусочек пирога? — Лесли затаила дыхание в ожидании ответа.
Она представила себе, как Берт расстроенно пожимает плечами. Любой на его месте ответил бы, что у нее нет ни малейшего шанса. Но Берт сказал иное:
— Приходи завтра утром, поговорим.
Пообещав зайти в десять, Лесли повесила трубку, размышляя над тем, что делать дальше. Искать квартиру, не имея работы, — бессмысленно. Однако одно совершенно ясно: оставаться и дальше в мотеле тоже не выход.
Даже здесь, в ее родном городе, ей не к кому обратиться за помощью. Просить о чем-то мать бесполезно, так как Луиза Бакстер снова вышла замуж и переехала с мужем в Сиэтл. Отчим, суровый и прижимистый человек, занял жесткую и непреклонную позицию в отношении Лесли: никакой материальной или какой-либо другой помощи. Ей приходилось полагаться только на саму себя.
Теперь ей стало, как никогда, ясно, что переехать к Хью было бы настоящим безумием. Единственный возможный для нее выход — как можно быстрее найти работу и настаивать на том, чтобы Хью продал дом. Она набрала номер его офиса.
— Серена Блейк — обольстительница, — бормотала про себя Лесли, прижав к уху телефонную трубку. Прошло минут пять, прежде чем ей удалось дозвониться. Лесли так и подмывало выпалить Хью прямо в лицо все, что она думает о его неприятной секретарше. — Ты свободен сегодня? Может, пообедаем вместе? — проворковала она.
— Ты угощаешь?
Хью превратился в настоящую головную боль для нее. Молча проглотив оскорбление, она ответила нежным голоском:
— Конечно. — И при этом молилась, чтобы он все же потом сам заплатил по счету. — Ведь приглашаю я. — Она ни в коем случае не должна пикироваться с ним. Надо просто держать себя в руках и не забывать старинную поговорку о том, что лаской женщина может добиться всего, чего захочет.
— Думаю, что смогу вырваться, — сказал он. — Но не раньше половины второго. И у меня совсем мало времени.
Господи, ну почему он привез ее именно сюда? Воспоминания об этом уютном французском бистро на улице Мокингберд всегда пробуждали в ней волну ностальгических переживаний. Здесь, в этом маленьком ресторанчике на углу улицы, где всегда собиралась шумная публика — студенты, бизнесмены, юные и перезрелые любительницы приключений, она впервые встретила Хью. Оба учились тогда в Южном методистском университете: Лесли должна была получить степень бакалавра, специализируясь во французском и испанском языках, а Хью занимался на юридическом факультете.
Тогда он пришел в ресторан с одной их общей знакомой, а она уже собиралась уходить. Их представили друг другу, и все, что когда-либо было сказано о любви с первого взгляда, произошло. Им оказалось достаточно лишь раз заглянуть в глаза друг другу. После той первой встречи они не виделись всего несколько дней. Зато потом…
Лесли смотрела в меню, но не могла разобрать ни строчки. Ей припомнились все те долгие часы, которые они провели вдвоем с Хью в этом самом месте, за этим самым столиком, с увлечением строя планы на будущее. Даже мысль о том, чтобы провести свой запоздалый медовый месяц в Париже, зародилась здесь, под впечатлением от развешанных по стенам фотографий французской столицы.
— Я сегодня утром говорила с Бертом, — сказала она, решив не думать больше о прошлом.
— Да?
— Насчет работы. Я встречаюсь с ним завтра.
— Так, значит, ты планируешь остаться в Далласе?
Она не могла разобрать, доволен он или нет подобной перспективой, а потому лишь просто слегка пожала плечами. Нелегко сохранять невозмутимый вид, если внутри все дрожит от волнения, а потому Лесли снова почувствовала, что спасена, когда официантка поставила перед ней поднос с едой.
— Приятно видеть, как ты ешь, — произнес Хью через минуту-другую. — Я беспоко… Я подумал, ты сидишь на какой-то зверской диете. Ты так сильно похудела, что стала похожа на былинку.
Лесли задумалась. Былинка. Для женщины ee роста услышать такое было бы высшим счастьем на
