внезапно подумал он. - 'Свет луны! Свет луны весенней!'
В сердце моем дремлет свет лу-ны,
Дивный свет лу-ны ве-сен-ней...
На душе у него вдруг стало легко и по-настоящему радостно.
'А малышка спасена, - подумал он. - Должна быть спасена!'
Дивный свет лу-ны ве-сен-ней!..
- Ампула пуста, - сообщил врач.
- Превосходно!
В этот миг девочка, с которой он не сводил глаз, передернулась всем телом. Антуан с наигранной веселостью обернулся к молодой женщине, - та уже с четверть часа стояла, прислонившись к буфету, и ни разу не шелохнулась.
- Ну-с, сударыня, мы, кажется, заснули? - поддразнил он ее. - А где же грелка? - Он чуть не улыбнулся, увидев, как она поражена. - Именно так, сударыня, грелка, да погорячее, чтобы согреть ей ножки!
Радостно сверкнув глазами, она быстро вышла.
А тем временем Антуан наклонился, с особенной осторожностью и нежностью извлек иглу и, взяв кончиками пальцев кусок марли, наложил на ранку. Затем он ощупал детскую ручонку, кисть которой по- прежнему безжизненно никла.
- Введем еще одну ампулу камфоры, голубчик, на всякий случай; и на том - конец игре. - И он добавил сквозь зубы: - Но я ничуть не удивлюсь, если все кончится хорошо. - И снова какая-то сила, какая-то веселая сила захлестнула его.
Тут вернулась молодая женщина, неся в руках кувшин. Она постояла, не зная, как поступить; но он молчал, и она подошла к ногам девочки.
- Не так, сударыня, - проговорил Антуан всем тем же грубоватым и веселым тоном. - Вы ее обожжете! Давайте-ка сюда. Подумать только, мне приходится вас учить, как надо завертывать грелку! - И, на этот раз улыбаясь, он взял скатанную салфетку, валявшуюся на буфете, снял с нее кольцо, отшвырнул его в сторону и, обернув салфеткой кувшин, плотно приставил его к ногам девочки. А рыжеволосая все смотрела и смотрела на него, удивленная юношеской улыбкой, от которой лицо его сразу помолодело.
- Девочка... спасена? - отважилась спросить она.
Он не решился дать утвердительный ответ и проворчал:
- Узнаете через час.
Она не поддалась на обман. И смело посмотрела на него, не скрывая восхищения.
'Что же здесь делает эта красотка?' - В третий раз задался вопросом Антуан и, указывая на дверь, спросил:
- А где все остальные?
Она чуть заметно усмехнулась:
- Ждут.
- Успокойте их немного, уговорите лечь. Пусть идут спать. Да и вам, сударыня, тоже следует отдохнуть.
- О, я-то что... - шепнула она, уходя.
- Перенесем малютку на кровать, - предложил Антуан доктору. - Понесем так же, как прежде, поддержите ее ногу. Уберите валик; пусть голова лежит вровень с телом. Ну а теперь самое время сделать одно приспособление. Дайте-ка мне салфетку. И бечевку от свертка. Сейчас мы соорудим аппарат для вытяжения. Протяните бечевку между перекладинами кровати. Так, хорошо. Удобная штука - железные кровати. Теперь нам нужен груз - любой! Ну хотя бы вот этот котелок. А еще лучше - вот тот утюг. Здесь есть все, что душе угодно. Ну да, он самый, давайте-ка его сюда. Вот так! А завтра все усовершенствуем, Для небольшого вытяжения пока довольно и этого... Согласны?
Врач не отвечал. Он во все глаза глядел на Антуана, - так, должно быть, смотрела Марфа на Спасителя, когда Лазарь поднялся из гроба53. Он приоткрыл было рот. Но сказал лишь одно:
- Можно... уложить вашу сумку? - И в робком его тоне сквозило такое желание услужить, доказать свою преданность, что Антуан почувствовал упоение властью. Они были одни в комнате. Он подошел к молодому человеку и заглянул ему в глаза.
- Отличный вы парень, дружище.
У врача перехватило дыхание. Антуан, смущенный еще больше, чем его юный коллега, не дал ему вымолвить ни слова.
- А теперь отправляйтесь домой, голубчик. Час уже поздний. Нам незачем оставаться здесь вдвоем. - Тут он чуть поколебался: - Я полагаю, теперь уже можно сказать, что она спасена. Так я полагаю. Однако на всякий случай я останусь здесь на ночь, конечно, только с вашего разрешения... - продолжал Антуан, - ибо помню, что это ваша больная. Именно так. Я вмешался по необходимости, потому что этого потребовали показания. Не так ли? Но с завтрашнего дня я передаю малютку в ваши руки. И совершенно спокойно - руки эти отличные. - С этими словами он проводил врача до дверей. - Если можно, загляните сюда к двенадцати часам, - добавил он. - Я приду прямо из больницы. Вместе и обсудим, как лечить ее дальше.
- Метр, я... я так счастлив, что мог...
Антуана впервые величали 'метром'. И он, упиваясь воскуренным ему фимиамом, в неудержимом порыве протянул молодому человеку обе руки. Но тотчас же овладел собой.
- Да нет же, я не метр, - сказал он, и голос его дрогнул. - Нет, голубчик мой, я ученик, подмастерье, простой подмастерье. Как вы. Как другие. Как все. Пробуем, нащупываем... Делаем все, что в силах сделать; и то уже благо.
Антуан с каким-то нетерпением ждал, чтобы молодой врач ушел. Может быть, ему хотелось остаться одному? Но лицо его оживилось, когда он услышал шаги молодой женщины, возвращавшейся в комнату.
- А вы что же, не собираетесь отдыхать?
- Да нет, доктор.
Переубеждать ее он не стал.
Больная застонала; она икнула, и ее стошнило.
- Умница ты, Дедетта! - сказал Антуан. - Очень хорошо! - Он пощупал ее пульс: - Сто двадцать. Ей становится все лучше и лучше. - Он без улыбки взглянул на женщину: - Теперь я уже твердо уверен, что мы одержали победу.
Она ничего не ответила, но он почувствовал, что она ему верит. Ему явно хотелось поговорить с ней, но он по знал, с чего начать.
- Вы вели себя мужественно, - сказал он. И, как всегда, когда смущался, дерзко пошел к цели: - А какое отношение вы имеете к этой семье?
- Я? Да никакого. Просто соседка. Даже не приятельница. Живу под ними, на шестом этаже.
- Ну а кто же мать девочки? Ничего не понимаю.
- Ее мать, кажется, умерла. Это была сестра Алины.
- Алины?
- Ну да, служанки.
- Старухи, у которой дрожат пальцы?
- Да.
- Значит, девочка не родня Шалям?
- Нет. Она племянница Алины, ее воспитанница; а живет, разумеется, на средства господина Жюля.
Они разговаривали вполголоса, чуть наклонившись друг к другу, и Антуан видел близко-близко ее губы, щеки, все ее яркое лицо, которому утомление придавало особую прелесть. Он был разбит усталостью и в то же время лихорадочно возбужден и не в силах был совладать со своими инстинктами.
Ребенок зашевелился во сне. Они вместе подошли к постели. Девочка приоткрыла и снова закрыла глаза.
- Пожалуй, ей мешает свет, - проговорила молодая женщина и отнесла лампу подальше от кровати.
