– Твой дядя любит, чтобы рядом был кто-нибудь из Гренвилей, – заметила я на это.
– Одно я знаю наверняка, – ответил юноша, – он предпочитает общество молодых людей моего возраста своим сверстникам. Мне это очень лестно.
Тут сверху спустился слуга Ричарда и сказал, что генерал желает немедленно видеть госпожу Гаррис. Я отправилась в свою комнату, где Матти вымыла и переодела меня, а затем в сопровождении Джека Гренвиля поехала в своем кресле прямо в покои Ричарда.
За окнами виднелась площадь, вымощенная булыжником, и когда мы вошли, часы на башне собора пробили четыре.
– Черт бы побрал этот колокол! – послышался знакомый голос, звучавший совсем не так слабо, как я боялась. Его кровать стояла в дальнем темном углу под задернутым пологом.
– Сколько раз я просил мэра этого проклятого города, чтобы он прекратил этот трезвон! Он и бровью не ведет. Гарри, ради Бога, проследи за этим!
– Да, сэр, – поспешил ответить высокий молодой человек, стоявший в ногах кровати, и быстро записал что-то на табличке.
– И поправь-ка мне подушку. Да не так, чурбан ты неотесанный. Мне под голову, вот так! Где, черт возьми, Джек? Один Джек знает, как нужно укладывать подушки, чтобы мне было удобно.
– Я здесь, дядя, – отозвался племянник. – Теперь я тебе буду не нужен, я привел кое-кого, у кого руки понежнее моих.
Он, улыбаясь, подтолкнул мое кресло прямо к постели, и я увидела руку Ричарда, потянувшуюся, чтобы раздвинуть полог.
– А, – вздохнул он глубоко, – наконец-то ты приехала. Он был смертельно бледен. По контрасту глаза казались огромными, рыжие кудри были коротко острижены, от чего он выглядел странно помолодевшим. Впервые я заметила, насколько они с Диком похожи друг на друга. Я взяла его за руку и слегла сжала.
– Я получила твое письмо и тотчас отправилась в путь. Ричард повернулся к молодым людям, к племяннику и высокому юноше по имени Гарри, все еще стоявшим у него в ногах.
– Убирайтесь оба, и если этот эскулап еще раз появится, гоните его ко всем чертям.
– Да, сэр, – ответили они дружно, щелкнув каблуками, и могу поклясться, что, выходя из комнаты, Джек Гренвиль подмигнул своему приятелю.
Ричард поцеловал мне руку и прижал ее к щеке.
– Ну что же, всемогущий Господь славно пошутил, поразив и тебя и меня в чресла.
– Очень больно? – спросила я.
– Господи, конечно! Осколки ядра, впиваясь в бедро, жгут больнее, чем женские поцелуи. Что и говорить, очень больно.
– Кто осматривал рану?
– Да все хирурги в армии. И каждый норовил в ней покопаться.
Я позвала Матти, которая ждала под дверью. Она тут же вошла, неся таз с теплой водой, бинты и полотенца.
– День добрый тебе, красотка, – сказал Ричард. – Ну-ка, признайся, сколько капралов ты уложила в постель по дороге сюда?
– Не было у меня времени на кроватях лежать, – огрызнулась Матти. – Мы так торопились, что мисс Онор делала остановки только ночью, чтобы передохнуть несколько часов. Приехали, а тут нас ждут одни оскорбления.
– Я не собираюсь тебя оскорблять, особенно если ты не станешь слишком туго бинтовать мне рану.
– Дайте-ка я посмотрю, что они с вами сделали. Матти быстро и уверенно сняла бинты и раскрыла рану. Она оказалась глубокой, осколки проникли в кость и там застряли. Пока Матти ее осматривала, Ричард морщился и стонал, обзывая ее по-всячески, но она не обращала внимания.
– Первое дело, рана чистая, – заключила она. – Я очень боялась, как бы не началась гангрена. Но эти осколки вам придется терпеть до конца дней, если не дадите отрезать ногу.
– Этого я не позволю, – ответил Ричард. – Лучше буду терпеть боль и ходить с осколками.
– В этом случае у вас всегда будет оправдание для дурного нрава.
Матти промыла рану, снова ее перевязала, а Ричард все время держал мою руку, чем напомнил мне Дика. Когда она закончила и собралась уходить, Ричард успокоился и спросил меня:
– Последний раз я видел тебя три месяца назад. Как там Поллексефены? Такие же злые, как и все твое семейство?
– Пока ты их не вывел из себя, мое семейство было вполне благожелательным.
– Нет, меня с самого начала невзлюбили. Ты, наверное, знаешь, как они преследуют меня по всему графству. Сейчас в Эксетер приехала депутация из Девоншира, и у них список жалоб на меня длиной в милю.
– Я ничего про это не знаю.
– И весь этот заговор плетет твой братец. Трое из приближенных принца, члены его совета, должны приехать из Бристоля и обсудить жалобы вместе с депутацией. Как только я смогу двигаться, я должен буду туда явиться. Джек Беркли, который командует тут, в Эксетере, тоже по уши в этой интриге.
– Да что за интрига такая?
– Естественно, ее цель убрать меня и назначить на мое место Беркли.
