магнитофонную запись, пущенную в обратную сторону.
– Как? А я думала, ты звонишь из-за этого, – продолжала Мад. – К тебе ведь новости доходят быстро. Нет, говорю тебе, мне намного лучше, Бевил прописал постельный режим на двадцать четыре часа. Нет, другой врач вряд ли понадобится. Что ж, если будет второй приступ… Да, у меня масса таблеток. – (Она состроила внучке восторженную гримасу.) – Много работаю? Нет, я спокойно провожу время. Более спокойно, чем ты, как мне кажется. Правда, у нас было одно неприятное происшествие, которое всех нас расстроило. – (У Эммы замерло сердце.) – Бедняжка Терри в больнице, он сломал ногу. Так глупо все произошло. Бевил, когда ехал меня смотреть, слишком резко свернул на подъездную аллею и ударил бампером Терри, который встречал его у ворот. Да, это неосторожно с его стороны, но он беспокоился обо мне… Нет, дорогой, тебе нет надобности приезжать и, как ты выразился, разбираться с нами… Ну, конечно, я бы хотела тебя повидать. Как ты можешь так говорить… – (Так, подумала Эмма, она добилась своего, разозлила его как следует, и теперь он не отступит, как и она, так что тут будет…) – Ну конечно, приезжай, когда захочешь, твоя комната всегда в твоем распоряжении, будем ждать… Нет, я не буду лежать в постели… – На другом конце линии опять заработал магнитофон, и Мад возвела глаза к небу. – Да, да, ты приедешь на машине… Посты тебе не помешают, у тебя есть специальный пропуск? Везет тебе, у нас такого нет…
Разговор окончился. Мад повернулась к внучке, разводя руками.
– Что мне было делать? Он захотел приехать, ты знаешь, как он может настаивать. Эм, включи в свободной комнате электрический обогреватель и, будь ангелом, скажи Дотти, чтобы она позвонила Тому Бейту насчет палтуса.
Этого еще не хватало, думала Эмма, отправляясь выполнять свои обязанности: сначала мальчишка пропал, потом умышленное убийство; а в довершение всего ним собирается явиться Папа, который обо всем этом ничего не знает и который, судя по всему, в прекрасных отношениях с властями, с правительством, депутатами парламента, СШСК, всеми: он может приехать сегодня днем, вечером, завтра – Папа настолько лихорадочно спешил, что даже не сказал когда. Жизнь слишком сложна, думала она по пути в магазин в Полдри; остановив машину у шлагбаума, она показала пропуск и бросила украдкой взгляд на огороженный проволокой пляж. Она еще не виделась с Джо и не знала, что они с бродяжкой и мистером Трембатом делали после своего ухода вчера вечером, – не считая того, что бабушка сказала, что все в порядке. Энди и Сэм, которых она мельком видела, войдя на кухню что-нибудь перехватить, выглядели совершенно нормально, говорили о том, чтобы выпустить голубя, дать ему попробовать вылеченное крыло. Малыши решили играть в Давида и Голиафа, что, если задуматься, было мрачноватой затеей после вчерашнего.
Войдя в супермаркет, Эмма сразу столкнулась с Пегги Трембат. Эмма невольно отпрянула, чтобы избежать вопросов, но опоздала. Миссис Трембат уже увидела ее.
– Они уже к вам приходили? – спросила она, взяв Эмму за рукав.
– Кто? Зачем? – ответила Эмма удивленно.
– Офицер морской пехоты, – сказала миссис Трембат, понизив голос, – и еще двое. Что только они не спрашивали; бедная Миртл расплакалась, пока отец за нее не вступился. «Вы запугиваете мою девочку, – так он сказал офицеру в глаза, – я пойду к вашему командиру. Я одно знаю: если у вас какой-то капрал пропал, так, значит, ему этого захотелось. Нечего ему околачиваться здесь вокруг Миртл, она несовершеннолетняя – ей нет и шестнадцати!» Что ж, я увела Миртл наверх и отправилась за покупками. Но я слышала, как офицер сказал Джеку, что они тщательно осмотрят поля, а затем отправятся в Треванал.
События развиваются чересчур быстро; Эмма думала, что она подготовлена к такому повороту дел, но не тут-то было. Сердце у нее учащенно забилось.
– Что мы можем им сказать? – произнесла она. – У нас свои заботы. Вы слышали про Терри?
– Да, его сбила машина доктора. Вчера вечером Джо помогал Джейку поймать овцу и рассказал об этом. А почему он не появился после фейерверка, прятался где-нибудь?
Эмма сглотнула слюну. Она и забыла, что миссис Трембат не знает о том, что в действительности произошло с Терри, и о ночи, проведенной им в лесной хижине.
– Даже не знаю, – сказала она. – Глупости какие-то. Ну ладно, передавайте Миртл привет, скажите, что с Терри все в порядке. Я пойду…
Она, как во сне, прошла по супермаркету. Мясо, ветчина, сыр, сахар; она заглядывала в список, выданный Дотти, кивала или улыбалась знакомым лицам, мелькавшим вокруг, не узнавая их, а в силу привычки. Потом она отправилась по узкому тротуару к торговцу рыбой. Том Бейт в одиночестве сидел в своей лавке. Похоже, что его товар не пользовался большим спросом.
– Нету палтуса, дорогая, – сказал он Эмме. – Только камбала.
Плохо, подумала Эмма, но Папа сам виноват: вечно требует рыбу. Дотти приукрасит как-нибудь ее. Она подождала, пока Том разделает рыбу.
– Это мальчишки придумали или твоя бабушка так нарядить чучело? – спросил он.
Эмма удивленно посмотрела на него. Фейерверк казался делом давно минувшим. Она выдавила улыбку.
– Думаю, совместными усилиями. Том Бейт усмехнулся:
– Лучшее представление, черт возьми, которое я когда-либо видел. Такое не скоро забудешь. Как и ее речь в здании городской управы. Передай от меня бабушке, что в Полдри много еще кто думает так же, как она, и, более того, поддержит, если будет надо.
– Спасибо, мистер Бейт. Обязательно передам.
– Эта новая идея, – продолжал Том Бейт, протягивая ей завернутую в бумагу камбалу, – превратить нас в ярмарку, назад, мол, к прошлым векам. Не успеем мы оглянуться, они нас вырядят в пиратов, контрабандистов и так далее. Вот что я тебе скажу: если, когда время придет, увижу хоть одного туриста- янки в водолазном костюме возле моих садков с омарами, то я его вместо наживки на крючок надену.
«Они и мы, – думала Эмма, выйдя из лавки, – мы и они…» Казалось, что морских пехотинцев в Полдри больше, чем было во вторник, когда они приезжали в магазин с бабушкой. Нечего себя обманывать, подумала она, никакой это не дружественный визит союзных сил, а оккупация. На обратном пути, когда постовой у шлагбаума проверял ее пропуск, она не могла понять, кажется этой ей или действительно он просматривает документы более тщательно, чем обычно. Или воображение, или нечистая совесть.
– О'кей? – спросила она, улыбнувшись.
– О'кей, – ответил он и пропустил машину. Но не улыбнулся.
Она свернула на подъездную аллею, отогнала машину в гараж. Игравшие за конюшней Колин и Сэм побежали ей навстречу. На голове у Колина, переодетого не то в Голиафа, не то в диверсанта, был дуршлаг. За пояс заткнута бамбуковая палка. Весьма острая.
– Привет, Эмма, – сказал Колин. – Тебя ждет твой жених.
– Мой жених?
– Да, лейтенант Шермен, – передразнил он. – Он в доме, говорит с Мадам. Мы с Беном полдничали на кухне, а он звонит в дверь и говорит Дотти: «Дома ваша мисс Эмма?» – Колин улыбнулся. Он очень похоже передразнивал голоса. – Так что поторопись, узнай, что ему надо. – Он притронулся к палке за поясом. – Если что не так, зови меня. Пойдем, Бен.
– X… – заулыбался Бен, и они опять убежали за конюшню.
Эмма не спеша пересекла задний двор, вошла в дом с черного хода и выложила на кухонный стол покупки.
– Здесь этот лейтенант Шермен, – сообщила Дотти. – Я сказала ему, что ты уехала за покупками, и он собрался уходить, но Мадам крикнула из музыкальной комнаты, что она хочет с ним поговорить. Пришлось пригласить его зайти, и было видно, что уходить ему не хочется. А это что? Обыкновенная камбала? С ней много не сделаешь.
– Придется. Где Сэм и Энди?
– Они в огороде с Джо, в кои-то веки занялись полезным делом.
Эмма быстренько оглядела себя в зеркало в прихожей. Немного растрепана, но это не страшно. Взмах расческой, и она готова к бою. Страшнее, помнит ли Мад, что у нее якобы был сердечный приступ? Она вошла в музыкальную комнату. Лейтенант Шермен сидел на краешке стула, поглаживая Фолли, которая, свесив слюнявый язык, сидела с хитрой ухмылкой на пятнистой морде. Мад не забыла о сердечном
