– Что за новость? Говори!
– Сеньор, позвольте мне сперва сойти вниз, чтобы отдать кое-какие распоряжения людям, охраняющим во дворе носилки, – попросил Мотриль. – Я беспокоюсь, ибо оставил в одиночестве особу, которая мне очень дорога.
Дон Педро с удивлением посмотрел на мавра.
– Ступай и возвращайся скорее, – сказал он.
Мавр спустился по лестнице и приказал занести носилки в ближний двор.
С высокой террасы дон Педро рассеянно наблюдал за действиями своего министра. Через несколько минут Мотриль вернулся.
– Надеюсь, ваше величество и на сей раз, как обычно, соизволит предоставить мне комнаты в алькасаре, – спросил он.
– Да, разумеется.
– Позвольте мне тогда ввести во дворец особу, которая находится в носилках.
– Это женщина? – спросил дон Педро.
– Да, сеньор.
– Рабыня, которую ты любишь?
– Моя дочь, государь.
– Я и не знал, что у тебя есть дочь, Мотриль.
Мавр промолчал; сомнение и любопытство закрались в душу короля, чего Мотриль и добивался.
– Теперь расскажи мне, что тебе известно о королеве Бланке, – велел дон Педро, вынужденный из-за важности этого дела снова спрашивать о том, что ему хотелось узнать.
VIII. Как мавр рассказал королю дону Педро о том, что произошло
Мавр подошел к королю и, придав лицу выражение глубокого сочувствия (проявление этого чувства со стороны подначального больно ранило дона Педро), сказал:
– Прежде чем начать этот рассказ, государь, необходимо, чтобы ваше величество вспомнило те приказы, которые мне были даны.
– Рассказывай, я никогда не забываю то, что однажды приказал, – заметил дон Педро.
– Король повелел мне ехать в Коимбру, и я туда отправился; король повелел мне передать великому магистру, что ожидает его, и я сообщил ему об этом; король повелел мне ускорить отъезд великого магистра, и в день нашего приезда мы – я отдыхал всего час – двинулись в путь…
– Хорошо, хорошо, – перебил дон Педро, – я знаю, Мотриль, что ты верный слуга.
– Ваша светлость также сказал: «Ты должен будешь следить за тем, чтобы во время пути великий магистр никому не сообщил о своем отъезде». Так вот! Утром в день отъезда, великий магистр… Но я, право, не знаю, должен ли я, несмотря на повеления вашего величества, рассказывать вам о том, что произошло.
– Говори! Утром в день вашего отъезда…
– …великий магистр написал письмо…
– Кому?
– Той самой особе, которой, как и опасалось ваше величество, он мог бы написать.
– Королеве Бланке! – побледнев, вскричал дон Педро.
– Королеве Бланке, государь.
– Мавр! – сказал дон Педро. – Подумай о серьезности подобного обвинения.
– Я думаю лишь о службе моему королю.
– Берегись, если я достану это письмо! – угрожающе вскричал дон Педро.
– Оно у меня, – бесстрастно ответил мавр.
Дон Педро сделал шаг в его сторону, вздрогнул и отпрянул назад.
– Оно, действительно, у тебя? – спросил он.
– Да.
– Это письмо написал дон Фадрике?
– Да.
– Бланке Бурбонской?
– Да.
– Ну и где же оно?
– Я отдам его вашей милости, когда вы умерите свой гнев.
– Я? Разве я в гневе? – нервно усмехнулся дон Педро. – Я никогда не был более спокойным.
