военной науки. Но не хотели послушать меня и решили напасть на нее врасплох. И что же вышло?
– Отвечайте маркизе, господин Лене, – сказал герцог. – Я не очень силен в стратегии и потому не смею вступать с нею в борьбу.
– Маркиза, – сказал Лене, который до сих пор только улыбался, – вот сколько обстоятельств соединилось против вашего плана. Жители города Бордо не солдаты, а просто горожане, они хотят ужинать дома и спать на супружеской постели. При правильной осаде мы лишили бы их множества удобств, без которых они не могут обойтись. Они осаждали остров Сен-Жорж как любители. Не порицайте их за то, что они сегодня не имели успеха, они опять пойдут в поход и начнут это дело столько раз, сколько вам будет угодно.
– Вы думаете, что они опять начнут? – спросила принцесса Конде.
– О, в этом я уверен, – отвечал Лене, – они так любят свой остров, что не захотят оставить его королю.
– И возьмут его?
– Разумеется, рано или поздно...
– Когда они возьмут Сен-Жорж, я прикажу расстрелять этого дерзкого Каноля, если он не сдастся! – вскричала принцесса.
Мертвый холод пробежал по жилам Клары.
– Расстрелять его! – сказал герцог де Ларошфуко. – Браво! Если ваше высочество таким образом понимает войну, то я от души радуюсь, что принадлежу к вашей партии.
– Так пусть он сдается!
– Я желал бы знать, что ваше высочество скажете, если Ришон сдастся?
– Теперь и речи нет о Ришоне, герцог, не о нем идет дело. Приведите мне горожанина, советника парламента, кого-нибудь из них, кто сказал бы мне, что они чувствуют весь стыд, которому подвергли меня, – горько чувствуют его!
– Вот очень кстати, господин Эспанье просит о чести быть представленным вашему высочеству, – сказал Лене.
– Пусть войдет!
Сердце Клары во время этого разговора то билось так сильно, что ломило ей грудь, то сжималось, как в тисках. Она понимала, что Каноль дорого заплатит жителям Бордо за первую победу. Но ей сделалось еще хуже, когда Эспанье пришел и своими обещаниями подтвердил уверения Лене.
– Успокойтесь, ваше высочество, – говорил Эспанье принцессе. – Вместо четырех тысяч человек мы пошлем восемь тысяч, вместо шести пушек поставим двенадцать, вместо ста человек потеряем двести, триста, четыреста, если будет нужно, но все-таки возьмем Сен-Жорж!
– Браво, милостивый государь, – воскликнул герцог. – Вот это дело! Вы знаете, что я весь ваш, придется ли мне быть вашим начальником или просто идти с вами волонтером, всякий раз, как вы вздумаете предпринимать этот поход. Только не забудьте, если мы будем жертвовать по пятисот человек и если совершим четыре нападения, похожие на нынешнее, то к пятому армия у нас очень уменьшится.
– Герцог, нас, могущих взяться за оружие, здесь тридцать тысяч человек, – возразил Эспанье. – Если будет нужно, мы перетащим все пушки из арсенала к крепости, мы будем стрелять так, что превратим гранитную гору в порошок. Я сам переберусь через реку с саперами, и мы возьмем Сен-Жорж: мы сейчас торжественно поклялись взять его.
– Думаю, что вы не возьмете острова, пока барон Каноль будет жив, – сказала виконтесса де Канб едва слышным голосом.
– В таком случае, – отвечал Эспанье, – мы убьем его или прикажем убить его и потом уже завладеем островом.
Виконтесса едва удержала крик ужаса, вырывавшийся из ее груди.
– Так непременно хотят взять Сен-Жорж?
– Вот прекрасно! – вскричала принцесса. – Я думаю, что хотят! Только этого и хотят!
– В таком случае, – сказала Клара, – позвольте мне действовать, я доставлю вам крепость.
– Ну, – возразила принцесса, – ты уже обещала мне это, но не сдержала слова.
– Я обещала вашему высочеству переговорить с бароном Канолем, эта попытка не удалась, я нашла барона непреклонным.
– Так ты думаешь, что он станет сговорчивее после победы?
– Нет. Но на этот раз я ничего не говорю вам о коменданте. Я говорю вам, что могу доставить вам только крепость.
– Каким образом?
– Я введу ваших солдат во двор крепости.
– Вы, верно, волшебница, что беретесь за такое дело? – спросил Ларошфуко.
– Нет, я просто помещица, – отвечала виконтесса.
– Виконтесса шутит! – сказал герцог.
– Нет, нет! – вскричал Лене. – Я многое вижу в нескольких словах виконтессы.
– Так этого мне довольно, – сказала Клара, – мнение господина Лене – для меня все! Повторяю, остров Сен-Жорж будет взят, если мне позволят сказать теперь несколько слов нашему советнику.
– Ваше высочество, – сказала маркиза де Турвиль, – я тоже возьму Сен-Жорж, если мне позволят действовать.
– Позвольте сначала маркизе высказать ее план громко, – сказал Лене Кларе, которая хотела отвести его в сторону, – а потом и вы, виконтесса, скажете мне ваш план потихоньку.
– Говорите, маркиза, – сказала принцесса.
– Я отправлюсь ночью с двадцатью лодками, на которых будет человек двести мушкетеров. Другой отряд, тоже из двухсот человек, отправится по правому берегу. В это время тысяча или более жителей Бордо...
– Извольте заметить, – сказал Ларошфуко, – что у вас уже больше тысячи человек вступает в дело.
– А я, – прибавила Клара, – возьму Сен-Жорж с одною ротою, дайте мне навайльцев, и я за все отвечаю.
– Об этом стоит подумать, – сказала принцесса, а между тем герцог, улыбаясь самою презрительною улыбкою, с жалостью смотрел на этих женщин, рассуждавших о военных делах, которые затруднили бы мужчин, самых смелых и самых предприимчивых.
– Я готов слушать вас, виконтесса, – сказал Лене, – пожалуйте сюда.
И Лене увел Клару к окошку.
Клара сказала ему на ухо свою тайну. Лене вскрикнул от радости.
– Действительно, – сказал он принцессе, – на этот раз, если вы предоставите виконтессе полную свободу действовать, Сен-Жорж будет взят.
– А когда? – спросила принцесса.
– Когда угодно.
– Виконтесса – великий полководец! – сказал Ларошфуко с насмешкой.
– Вы будете судить об этом, – возразил Лене, – тогда, когда войдете в крепость, не истратив ни одного патрона.
– Тогда буду с вами согласен.
– Если дело так верно, как вы говорите, – сказала принцесса, – так надобно все кончить завтра.
– Извольте назначить день и час, – отвечала виконтесса, – я буду ждать в своей комнате приказания вашего высочества.
Она поклонилась и ушла. Принцесса, в одну минуту перешедшая от гнева к надежде, сделала то же. Маркиза де Турвиль пошла за нею. Эспанье, повторив свои обещания, тоже вышел, и герцог де Ларошфуко остался один с Лене.
VII
– Любезный господин Лене, – сказал герцог, – женщины завладели войною, стало быть, мужчины должны прибегнуть к интриге. Мне говорили о господине Ковиньяке, которому вы поручили набрать роту, и рассказывали, что он очень ловкий человек. Я призывал его к себе. Нельзя ли как-нибудь
