канальи больше не сунутся. Сейчас они в ужасе подсчитывают потери. Не будь я генералом, если к вечеру они не сдадутся. Вы настоящие герои, молодцы, все самое страшное позади.
Конечно же, дон Габриэль не верил в собственные слова, но генеральский долг заставлял его произносить подобные подбадривающие речи. Солдаты пили за победу, а их генерал думал об отступлении. Уже отправлены в Кайон все раненые, которых должны были погрузить на корабли. Уже были преданы земле все павшие и отслужена по ним месса, а дон Габриэль все еще пристально всматривался в сторону скального форта. Но надежда, что французы возобновят переговоры о капитуляции, становилась все меньше и меньше, несмотря на то что наша батарея на горе не переставала сыпать ядра на осажденных. Было где-то около четырех часов, мы втроем сидели за столом и обсуждали план отступления, когда к нам вошел встревоженный капрал.
– Мой генерал, из крепости доносится барабанный сигнал.
Мы разом повернулись… Слова застряли в горле, а мысли в голове.
– Французы просят переговоров?
– Да, экселенс, они уже спустились вниз и барабанят почем зря, вызывая на переговоры.
На изможденном лице нашего генерала заиграла улыбка. Он провел здоровой рукой по лицу и отдал необходимые приказания. Когда замолчали пушки, мы с Кальдероном и барабанщиком уже были рядом с парламентерами. Я снова стал переводить.
– Я, капитан Мартин, от имени губернатора острова Тортуга кавалера де Фонтене уполномочен заявить, что мы согласны на ранее предложенные условия капитуляции. Все, кто находится в крепости, уйдут с оружием, знаменами…
– Нет-нет, уважаемый капитан. Эти условия были вам предложены несколько дней назад, но сейчас обстановка изменилась. За это время нашим пушкам все же удалось доставить вам массу неудобств, и мне кажется, вы с этим ничего поделать не можете. Поэтому условия сдачи крепости должны быть другими. Скажем, мы должны получить компенсацию за свои труды. Ведь из-за вашего упрямства нам пришлось тащить на гору пушки, строить там батарею, затем доставлять к ней боеприпасы, а ночью отбиваться от ваших атак. Думаю, что будет справедливо, если вы оставите нам свою казну и пушки форта. Это по крайней мере в какой-то степени компенсирует наши затраты и нашу работу.
Капитан Мартин сказал, что это вполне справедливо. Да и куда бы дели французы пушки своего форта. Они просто не в состоянии были бы их увезти. Итак, достигнув предварительного договора, парламентеры пошли докладывать о нем своим главнокомандующим. Через некоторое время мы встретились вновь, потом еще раз и наконец обменялись подписанными договорами о капитуляции.
В понедельник 20 января 1654 года в назначенное время ворота скального форта Святое Таинство распахнулись и оттуда с развернутыми знаменами под бой барабанов стали выходить сначала солдаты гарнизона (около ста человек), а за ним жители поселка с женами и детьми. Всего около пятисот человек. Согласно подписанной капитуляции, наши солдаты выстроились в почетный караул по бокам дороги и салютовали покидавшим крепость. Кроме этого мы предоставили французам два корабля для того, чтобы те навсегда покинули Тортугу и отправились к себе на Сент-Кристофер. Эти суда защитники крепости должны были вернуть нам обратно. А чтобы все было без обмана, генерал взял у них несколько заложников, в том числе и младшего брата губернатора де Фонтене Томаса Хотмана. После того как корабли отвели от берега, мы дали им прощальный салют из мушкетов. Остров снова стал принадлежать королю Испании.
Глава шестнадцатая
Шаблоны, стереотипы и штампы. Человек напичкан ими. Считается, что Тортуга была самой главной базой флибустьеров, а ведь это не так. Почему все думают, что вольным мореплавателям было удобнее обустраиваться на мелких островах? Откуда такая уверенность? Ведь на маленьком острове легко обнаружить и уничтожить корабль, а затем, прочесав остров, перебить и команду. Нет, братцы, флибустьеры и буканьеры были не дураками и переселяться на мелкие островки вокруг Сан-Доминго не собирались. Не правы те, кто думают, что, кроме Тортуги, у нас нигде не было прибежища и что этот скалистый остров нам был уж так позарез нужен. Если на то пошло, то прикиньте, а где же находили пристанище наши корабли, когда Тортугу захватили испанцы? А? Вот то-то и оно. Порта-Ройяла тогда и в помине не было, поскольку Ямайка тоже была испанской. Кстати, когда мы обороняли форт Святое Таинство, то слышали от Фонтене его сетования на то, что нападение испанцев на Тортугу сорвало его планы по захвату Ямайки, который он планировал совершить осенью. Но англичане его опередили. Представьте, что Ямайка была бы наша, а вместо Порт-Ройяла, например, Пор-Дофин. А? Как вам такая перспектива? Так вот, кроме Тортуги у нас были не менее знаменитые базы в бухте Марго и в Пти-Гоаве. Что, не слышали о таких местах? Значит, и в ваших головах тоже эти шаблоны с черным флагом с костями, одноглазыми и одноногими уродцами с попугаями на плечах. Но это портрет фигляра, а не флибустьера. Впрочем, я об этом уже говорил…
Запомните одно: ничто так не освежает мозги, как добрый глоток хорошего вина. Но не нужно меня понимать буквально, я лишь говорю о тех морских волках, к которым себя приписываю…
Так вот, многие полагают, что Тортуга всю жизнь была базой флибустьеров, а ведь это не так. После захвата ее испанцами все перебрались в бухту Марго, где было множество французских поселков и буканов, например знаменитая Байя, Марго, Пор-Марго и прочие. И несмотря на то что рядом был этот малюсенький остров Марго, который не на каждой карте и отыскать можно, никто не собирался там селиться, потому что он был уязвим и не дал бы никакой защиты, какую могла предоставить Большая земля. Я имею в виду Сан- Доминго.
Ну хватит об этом. Итак, уйдя с Тортуги, мы высадились в бухте Марго, а кавалер де Фонтене отправился дальше на Сент-Кристофер, куда все буканьеры категорически отказались следовать. «Мы охотники и привольнее себя чувствуем на большой земле, нежели на море или маленьком островке, где и живности-то никакой нет», – высказались мы. Фонтене пообещал, что через пару недель вернется с подмогой и мы отобьем у испанцев Тортугу. Не очень-то в это тогда верили, но все же…
Так мы с Франсуа впервые попали в знаменитую базу флибустьеров бухту Марго, где в 1639 году Левассёр набрал всего сотню буканьеров, с которыми потом захватил Тортугу. Не знаю почему, но в этом месте было самое плотное французское население. Возможно, из-за того, что отряды испанских лансерос не могли добраться до этих мест, так как им мешали обширные болота и низменности, шедшие вдоль берега южнее Кап-Аитьена, не доходя до залива Акул. Как я уже сказал, поселок, куда мы попали, назывался Байя. Он был основан напротив островка Марго еще испанцами, но потом разрушен голландцами и снова отстроен и заселен уже французами. Иногда его называли еще Байахо.
Традиционные для жаркого климата хижины почти без стен, но зато с добротными крышами из пальмовых листьев прятались в глубине леса. С моря поселок, который стоял на берегу реки, называвшийся также Марго, был совершенно скрыт лесом. Селение располагалось от моря милей выше по течению да еще в притоке реки, а город Порт-Марго располагался еще выше, на другой речке, что также была притоком Марго. Так что мы, буканьеры, умели прятаться от испанцев, которые со своих кораблей постоянно наблюдали за побережьем. Им и в голову не приходило, что в глубине леса есть наши селения и даже речные порты. Они, как и остальные недалекие люди, думали, что все поселения колонистов в Новом Свете расположены на берегу моря. Боже, какая наивность…
…Чтобы распробовать хорошее вино как следует, нужно выпить немало. В Вест-Индии мы были лишены такой возможности, что объясняет мое неудержимое влечение к новым ароматам в Европе, которыми я не перестаю наслаждаться даже в своем довольно преклонном возрасте…
В Байе мы были встречены как герои, исполнившие свой долг. Многие жившие в окрестностях буканьеры были весьма огорчены и раздосадованы тем, что теперь сбыть шкуры и букан в привычном месте уже нельзя. Им мы говорили, что скоро сюда явится кавалер де Фонтене, который снова захватит Тортугу, и все будет по-прежнему. Эти разговоры подбодряли и нас. Так мы с Франсуа и жили, арендуя в доме одного рыбака в Байе навес и занимаясь охотой на диких свиней, пока снова не появился Фонтене. Об этом мы узнали однажды утром от нашего хозяина. Кавалер высадился в бухте с небольшого корабля, привезя с собой около пятидесяти искателей приключений с Сент-Кристофера. Губернатор заявил, что созывает всех вольных стрелков сегодня вечером у таверны «Большая черепаха», которую, впрочем, местные жители называли «У вонючего клопа», поскольку ее хозяин любил поговорку: мал клоп – да вонюч.
Сейчас, вспоминая эти года, мне самому не верится, что в то время никого из известных флибустьеров и
