– Жив. Нужно срочно вызвать «скорую помощь»! – крикнул он.
– Всеволод Вениаминович, мы же не в Москве, – напомнила Пульхерия, – пока она приедет, может пройти очень много времени.
– Да, вы правы, дорога каждая минута. Мы сами его отвезем.
Решительно подхватив тело юноши на руки, Вольский стал карабкаться с ним по склону обочины к джипу. Ноги скользили по мокрой траве. Всеволод Вениаминович упал. К нему подбежали мужчины, подхватили Кузьму и помогли донести до машины.
– Положим на заднее сиденье, – скомандовал Вольский.
– Я сяду вместе с ним, – объявила Пульхерия и полезла в машину, – кладите его голову мне на колени.
Вольский гнал джип как сумасшедший. Пульхерия молчала, а сама про себя молилась. Она просила Бога оставить жизнь молодому парню и помочь им самим добраться до больницы живыми. Только единственный раз она сделала Вольскому замечание, когда они на бешеной скорости на глазах у изумленных гаишников проскочили пост ДПС.
– Всеволод Вениаминович, вы все-таки будьте поосторожнее, если нам на дороге разложат ленту с шипами, мы до больницы тогда уж точно быстро не доберемся.
Вольский ничего не ответил, но перед постами ДПС и в населенных пунктах, которые они проезжали мимо, скорость все же сбавлял.
За всю дорогу Кузьма так и не пришел в сознание. Он не стонал и больше походил на труп, чем на живого человека. Пульхерия сидела, боясь пошевелиться. Она осторожно гладила его по голове и с грустью думала о его родителях. Хорошо, если он останется в живых, но такая авария для него бесследно не пройдет. Потом вспомнила об убийствах. Неужели этот мальчик убил Вячеслава Вольского и Оксану Шпак? Студенческую шалость превратил в настоящий кошмар. Два миллиона евро очень большие деньги, но убить за них?.. Что бы он там ни совершил, это слишком большая плата за ошибку.
Глава семнадцатая
Нашей полной откровенности с друзьями мешает обычно не столько недоверие к ним, сколько недоверие к самим себе.
– Кузьмин у телефона, – услышала она сонный голос майора.
– Алексей Александрович, это Пульхерия Афанасьевна, – жалобно представилась Пуля.
– Так, что на этот раз случилось? – В голосе майора она уловила нотки раздражения.
– А как вы догадались, что у меня что-то случилось?
– Сейчас глубокая ночь, давайте не будем тратить время на дурацкие вопросы, – свое раздражение майор уже не скрывал, – говорите, что у вас там произошло, и я пойду спать, а то мне завтра рано вставать.
– Я вам тогда утром перезвоню, – она тяжело вздохнула. – Вы когда просыпаетесь?
– Это даже не смешно, Пульхерия Афанасьевна, сказали А, говорите Б, иначе я занесу вас в черный список и мой телефон для вас всегда будет занят, – пригрозил Кузьмин.
– Свято место пусто не бывает. Я найду себе другого майора Кузьмина, – хихикнула Пульхерия и уже серьезным тоном продолжила: – Мы с Вольским попали в аварию…
– Что с ним? Он жив? Вы не пострадали? – обеспокоенно спросил Кузьмин.
– Да с нами все в порядке, но вот другой человек серьезно пострадал. Ему сейчас делают операцию. Мы с Вольским его в Склиф доставили.
– Кого?
– Вы его не знаете.
– Тогда при чем здесь я? Что вы от меня-то хотите?
– Вопрос, конечно, интересный, – хмыкнула она, – боюсь, что это была не простая авария… По телефону всего и не расскажешь… Короче, на месте аварии мы оказались не случайно… Даже не знаю, как сказать…
– Пульхерия Афанасьевна, вот вы где, – услышала она голос Вольского, – а я вас ищу…
– Что, операция уже закончилась? – спросила Пульхерия и сделала вид, что просто сидит, отдыхает, телефон при этом она не отключила.
– Нет, мне стало скучно, я решил разыскать вас.
– Скажите, Всеволод Вениаминович, вы родителям Реброва уже сообщили об аварии? – поинтересовалась она.
– Нет. Я им потом все скажу, когда операция закончится. Впрочем, пусть им лучше медики или гаишники сами все рассказывают… – Вольский осекся, заметив ироничную улыбку на лице Пульхерии, и помедлив немного, с грустью добавил: – Я – как тот страус, который прятал свою голову в песок.
– Вам, Всеволод Вениаминович, никогда не приходила в голову мысль, что страус вовсе не прячет голову, а всем показывает свою задницу? – с усмешкой спросила она.
– Надо же, какие у вас интересные ассоциации, а я об этом даже не подумал, – искренне изумился он.
– К сожалению, автором сего афоризма являюсь не я, – честно созналась Пульхерия, – впрочем, кто это сказал, я уже и не помню. Но вернемся к нашей теме. Как вы потом им объясните, почему оказались на месте аварии?
– А как я им сейчас объясню мое присутствие в больнице? – вопросом на вопрос сердито ответил Вольский.
– Но все равно это придется сделать. Какая разница когда?
– Я боюсь, – честно признался он. – И не знаю, что им говорить.
– Расскажите правду, – посоветовала она. – Ведь вы ее уже знаете.
– Как вы себе это представляете? Я прихожу к Реброву и говорю, что его сын принимал участие в похищении моего сына, которое они вместе инсценировали, чтобы украсть у меня два миллиона евро. Выполняя их хитроумный план, Кузьма должен был забрать деньги, но при этом попал в аварию и сейчас находится между жизнью и смертью на операционном столе. Вы хотите, чтобы я его отцу это прямо так в лоб и выпалил?
– Начало можно опустить, просто скажите, что его сын сейчас находится между жизнью и смертью на операционном столе. Всеволод Вениаминович, поймите, не дай бог, если Кузьма умрет… они должны иметь возможность проститься с сыном. Его родственники не виноваты в том, что произошло. Все объяснения можно будет привести потом, – жестко проговорила Пульхерия.
– Хорошо, я подумаю над вашими словами, – лицо Вольского окаменело. – Вы забыли, что мой собственный сын тоже погиб, – добавил он с горечью.
– Примите мои соболезнования, Всеволод Вениаминович, я постоянно об этом думаю. Именно поэтому я нахожусь сейчас рядом с вами, – Пульхерия старалась говорить мягко, – я хотела помочь вам найти убийц вашего сына, но роль судьи не по мне. Мне вообще роль судьи не по душе. Я приведу вам слова из Библии, которые люблю повторять самой себе: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будут судить и вас». Поэтому я даже не знаю, что вам сказать. Решайте сами.
Вольский тяжело вздохнул и вышел.
Пульхерия поднесла телефон к уху:
– Вы все слышали, Алексей Александрович?
– Да.
– Подробности сообщу при встрече…
– Пульхерия Афанасьевна, а как вы оказались там с Вольским?
– Это длинная история.
– Минуточку, после визита к нему, как меня информировал Штыкин, вы отправились домой.
– Эта информация уже устарела.
– Я так и думал, вы вернулись и опять стали изображать из себя мисс Марпл.
– Я могла вам и не звонить, – устало вздохнула Пульхерия, – но мой внутренний голос буквально заставил меня это сделать.
– Лучше бы он вас тогда заставил пойти домой, – не удержался Кузьмин от язвительной реплики.
