что они его убьют, – и промолчу?!
До полуночи Лидка с сыном искали выход – и перенесли окончательно решение на утро. Правда, уже через два часа оказалось, что проблема снята. Совсем.
– Мама, – Андрей босиком пробрался к Лидке в спальню. – Там… Я не спал… там небо… такое. Такое. Посмотри, а?
Лидка поднялась. Отодвинула штору. Небо медленно разгоралось красным. Таким знакомым, таким тяжелым красным светом.
– Так, – сказал она, удивляясь своему спокойствию. – Вот и все. Одевайся, быстро. Бежим на сборный пункт.
Андрей стоял столбом. Ему было очень страшно. Наверное, он сам не ожидал, что ТАК испугается.
Лидка оттянула цепочку на его шее. Бирка ожила. Пульсировала зеленым огоньком.
– Все в порядке, – сказала Лидка, подавляя вздох облегчения (сколько раз ей снился сон: наступил конец света, а бирки не активизировались). – Все в порядке. Через полчаса мы будем на сборном пункте, нас заберут в машину. Или в вертолет. Дальше – не наша забота. Через несколько часов для нас все закончится… Одевайся, ты же не пойдешь в трусах.
Шлепая босыми ногами, он побежал к себе. Одеваясь, Лидка слышала, как он мечется по комнате, роняет предметы, бормочет себе под нос.
Она посмотрела на себя в зеркало. Проверила, все ли в порядке. Успела сложить ночную сорочку и застелить постель.
Набрала телефонный номер Беликова – занято. Позвонила Яночке – номер пришлось искать в записной книжке. Она очень редко звонила племяннице, а встречалась и того реже, два раза в год на кладбище, на могиле родителей.
Попыталась дозвониться младшему брату Паше, но трубку никто не брал.
Андрей прыгал в коридоре, не мог попасть ногой в штанину джинсов.
– Ну, мама, – пробормотал он, увидев, как Лидка поправляет воротничок. – Ну, мама, ты молодец… Скала!
«И ты укрыт за скалой, – подумала Лидка. – Тебе нечего бояться».
Андрей вдруг перестал прыгать. Будто что-то вспомнив, кинулся к телефону, стал лихорадочно вертеть диск – Лидка на глазок определила номер девочки Саши. Длинные-длинные гудки… И вдруг – тишина.
– Ма… телефон отключили!
Лидка рассеянно кивнула:
– Конечно… Не беспокойся, она уже вышла, наверное… Ничего с собой не бери. Только термос. Я с вечера приготовила, как обычно. Готов? Пошли.
Они вышли на лестницу одними из первых. Где-то хлопали двери, звенели стекла, потом разом вырубилось электричество – красный свет из окон придавал коридору сходство с фотолабораторией. Лидка прекрасно помнила, что именно эта мысль пришла ей в голову в ее первую мрыгу. Наверняка Андрей сейчас подумал то же самое.
В полутемном дворе кто-то мертво вцепился в Лидкину руку:
– Лидия Анатольевна! Признайтесь, вы в списке! Признайтесь! Возьмите нас, мы тоже имеем право! Мы имеем! Почему только вам?!
Лидка растянула губы в улыбке:
– Скажите, пожалуйста, у вас паспорт при себе?
– Паспорт?
Собеседник отвлекся и на секунду ослабил хватку. Лидка рванулась, высвободилась и, волоча за собой Андрея, бегом кинулась на улицу.
– Стой, сука!…
На инструктаже ее предупреждали о чем-то подобном. Человек, внесенный в список, должен хранить это в тайне, иначе ему не добраться до места сбора. Другое дело, как трудно эту тайну сохранить…
На бегу Лидка удивилась себе. Пятьдесят семь лет, больные ноги, а припустила, как спринтер…
Андрей бежал рядом.
Лидка намеренно направилась в сторону берега, как раз туда, откуда через несколько секунд повалит человеческий поток: никто не хочет приближаться к морю, когда небо уже окрасилось красным. Преследователь отстал, потеряв Лидку и ее сына в багровых сумерках, в густеющей толпе, и только тогда Лидка почувствовала, что дрожит, как заяц.
Она чуть было не угодила в ловушку. По собственной глупости. Надо было уходить из дома незаметно, по крышам, ведь еще секунда – и на нее навалились бы вчерашние добрые соседи, сорвали бирки, переломали ребра и ей и Андрею. Как глупо. Господи, как глупо все могло закончиться!…
Прижавшись к стене, она сориентировалась. До сборного пункта оставалось квартала четыре: место встречи «условленных» лиц выбиралось тщательно, с учетом направления движения толпы, с учетом появления глеф, с учетом возможной паники на улицах.
– Всеобщая эвакуация, – бормотали динамики ГО на столбах.
– Дай руку, Андрюша.
Его рука была, как лед.
