Он замолчал, и я вдруг испугалась, что он скажет: да ничего. Я пошутил. Полетели домой.
– Лена, – начал он заново. – Александр, которого ты хорошо знаешь, принц Александр, мой сын… он подменыш.
– Кто?!
Я ждала чего угодно, только не такого признания.
– Подменыш. Это значит, что едва он родился – его подменили.
– Кто?!
– Есть такие существа. Да ты и раньше, наверное, слышала. Подобные случаи бывали много раз, и еще, к сожалению, будут. В те дни на Королевство напали, началась война, я уехал защищать дальние границы. Мать Александра болела, а нянька проявила беспечность. Она надеялась, что никто ничего не заметит, но когда я вернулся – с первого взгляда разгадал подмену.
Оберон замолчал.
– Ну тогда все ясно, – сказала я дрожащим голосом.
Король посмотрел на меня так холодно, что я чуть языком не поперхнулась.
– Ничего не ясно. Александр – мой сын, я его вырастил и отвечаю за его судьбу… бесславную, если честно. И ты не скажешь ему ни слова. Ни при каких обстоятельствах.
– Да, ваше величество, – пробормотала я покорно.
Оберон снова замолчал. Я ждала, пока он соберется с мыслями.
– Много лет после этого я искал… другого своего сына. В том месте, куда его утащили еще младенцем.
– Нашли?!
– Да, – глаза Оберона вспыхнули. – Давно нашел. Давно за ним слежу. Сейчас он учится на третьем курсе авиационного университета в трех остановках метро от твоей школы.
– Что?!
– Ты никому ничего не скажешь, – снова предупредил Оберон.
– Это значит…
– Это значит, что по рождению он настоящий принц.
– Вы заберете его сюда? В Королевство? Вы наконец-то заберете…
– Никогда я его не заберу, – в голосе Оберона скрипнул полярный холод. – У него есть родители, мама и папа, бабушка и дедушка, которые обожают его, а он их. У него есть будущее, потому что он очень толковый и работящий парень. Я с ним даже никогда не заговорю.
– Но почему…
– Подумай своей глупой головой почему. Подумай о нем. И подумай об Александре.
Сделалось тихо. Только волны шумели.
– Я поняла, – сказала я еле слышно.
– Вот и молодец.
– Но как же мы…
– Очень просто. Ты возьмешь Стеллу с собой – в твой мир. И она там выйдет замуж за… Александра. За Сашу.
– А если он не захочет?
– Тогда все пропало, – сказал Оберон, но не сурово, а с иронией. – Не бойся. Если бы на месте Стеллы оказалась Филумена, или Розина… любая из этих принцесс, ничего не вышло бы. Но судьба выбрала Стеллу… Судьба. Или Лена Лапина.
– Ваше величество, – пролепетала я.
И тогда он обнял меня за плечи.
Мы сидели и смотрели на далекий берег. Отсюда был отлично виден замок, освещенный огнями. Отражались звезды в воде, а в глубине ходили, как звезды, особые светящиеся рыбы. Одна на секунду выскочила на поверхность, я увидела выпученные глаза и фосфоресцирующие «горошки» на шкуре. А потом она снова нырнула в глубину.
– Я пойду с вами, – сказал Оберон. И склонился к самому моему уху:
– Лена…
– Да, ваше величество?
– Спасибо… тебе.
Эпилог
Был весенний день. Шел дождик. И светило солнце.
По всему городу раскрывались почки. И орали птицы: скоро май!
У ворот авиационного университета толпились студенты, в основном парни. У них своя головная боль: скоро сессия!
– Как же он выглядит? – растерянно спросила Стелла.
– Ты узнаешь, – сказал Оберон.
Мы вместе стояли на противоположной стороне улицы. На Стелле был короткий лиловый плащик и смешной берет на голове, а в руках она неумело держала нераскрытый зонтик.
– Не бойся, – мягко сказал Оберон. – Мы же здесь.
– Только переходи на зеленый, – скороговоркой напомнила я. – Помнишь, что я тебе рассказывала про светофор?
Она неуверенно кивнула и зашагала к переходу. Там как раз зажегся зеленый, Стелла пристроилась за парочкой старушек, тащивших сумки с базара и что-то громко обсуждавших.
За переходом старушки повернули направо. Стелла остановилась на краю тротуара и неуверенно глянула на нас с Обероном. Я глазами указала ей на ребят у входа.
– Не глазей слишком пристально, – тихонечко сказал Оберон. Мне хотелось взять его за руку, но я не решалась. Тогда он сам сжал широкой теплой лапой мою замерзшую мокрую ладонь.
Стелла медленно двинулась по улице мимо авиационного университета. Она шла, глядя перед собой и не видя, куда идет, и поэтому, конечно, не успела отшатнуться, когда из ворот выскочил, лавируя в толпе, высокий парень с плоским портфелем под мышкой.
– Ой!
Они оказались нос к носу. Парень чудом успел затормозить в последний момент. Стелла смотрела на него снизу вверх – с удивлением и ужасом. А я увидела лицо парня и сама чуть не ойкнула: он был копия – Оберон, только юный и без бороды!
Король плотнее сжал мою руку.
– Ты кто? – спросил парень обалдело. Чудо – я слышала его слова на расстоянии, сквозь грохот улицы и оголтелое воробьиное чириканье.
– Стелла, – испуганно ответила принцесса. – А ты кто?
– Саша, – он поправил под мышкой свой портфель. – Ты… вообще-то… далеко собралась?
Она мигнула:
– Я… не знаю.
Молодой Оберон улыбнулся.
Я вдруг поняла, что все его товарищи-студенты смотрят на них, а больше – на Стеллу. И даже преподаватель лет шестидесяти, как раз выходивший из ворот, остановился и смотрит на Стеллу. И я знала, что они все увидели: как будто над головой принцессы прекращается дождь, а под ногами светлеет небо в синих лужах.
Наверное, им всем в этот миг показалось, что эта девушка пришла из другого мира. Может быть, кто-то из них подумал даже, что, возможно, она сказочная принцесса – несмотря на лиловый плащик и смешной берет.
– Ну, это, – сказал Александр. – Как ты смотришь на чашечку кофе?
– Смотреть не смотрю, – Стелла улыбнулась, – а вот если выпить?
– Тогда пошли!
И он взял ее под руку.
Они завернули за угол. Все смотрели им вслед. И мы с Обероном смотрели им вслед. И набухшие почки звонко лопались у них над головами, и приветственным хором орали воробьи.
