«И я смогу следить, чтобы никто не увивался за моим мужем», – подумала она с юмором, в котором уже не было ревности.
На следующее утро ее навестил Алан.
В клинике не было специальных «часов для посещения». Все пациенты клиники лежали в отдельных палатах, и администрация старалась сделать все, чтобы как-то скрасить их пребывание здесь. Обычно Алан заезжал к Кристине по дороге на работу или обратно. Сегодня вечером у него была деловая встреча за ужином, поэтому он заехал утром. Как обычно, он привез ей букет своих цветов.
– Сейчас они не такие красивые. Теперь надо ждать сентября, – сказал он, протягивая ей букет дивных пестрых циний.
У Кристины вырвался вздох восхищения.
– Я обожаю их, Алан.
– Этим летом у нас их целая плантация. Мне хочется, чтобы ты сама посмотрела на них.
– Надеюсь, что это будет скоро. Чувствительность ног с каждым днем улучшается. Врачи говорят, что через одну-две недели я смогу вставать. Алан, разве это не восхитительно – опять начать ходить!?
Глаза Алана засияли.
– Это будет прекрасно, – сказал он.
– Здесь, в клинике, ко мне все хорошо относятся, и я им очень благодарна. Но мне все равно хочется домой. Клиники есть клиники, даже если они оборудованы по последнему слову техники.
– Ты права. Тебе будет хорошо в Рэкхэме. Это такое прекрасное место. Должен признать, что у леди Г. хороший вкус.
– Но мне, – задумчиво сказала Кристина, глядя на цинии, – хотелось бы поехать в свою квартиру.
– А разве ты не можешь?
– В создавшейся ситуации это неудобно…
Она поведала ему всю историю, а он сидел и молча слушал.
Алан считал, что Кристина совершает ошибку, поддавшись на уговоры свекрови. Он тоже не любил Розу Гейлэнд. Несомненно, она умелая и гостеприимная хозяйка, но он не доверял ей. Не надо хорошо разбираться в психологии, чтобы понять, что Роза испортила своего обожаемого сына и будет продолжать это делать. Он также знал, что она не одобряет выбора Винса. Но сейчас, глядя на хрупкую беззащитную молодую девушку с прекрасными золотыми волосами, разбросанными по подушке, он подумал, что Роза не смогла бы найти более красивой жены для своего сына.
«Надеюсь, она будет счастлива в Рэкхэме. Она и так уже настрадалась», – подумал он.
– Ты загорел, Алан, – голос Кристины прервал его мысли. – Как и Винс. Хорошо поплавали?
– Первый класс, – кивнул он, – но чувствовалось твое отсутствие.
У нее засияли глаза. С Аланом всегда было так приятно. Она любовалась им: Алану очень шел загар. Она спросила:
– Как прошел званый ужин?
– О, ужин длился до половины десятого или до десяти. Ты же знаешь, как растянуты такие приемы.
– Да, они всегда меня тоже утомляют. Все говорят о еде, вине или обсуждают соседей.
– Позднее Винс включил свой новый проигрыватель, и кое-кто из молодежи танцевал.
Кристина вздохнула.
– Но почему там не было меня?
– Совсем скоро ты тоже будешь танцевать, милая, – попытался успокоить ее Алан.
Слово «милая» вырвалось у него случайно, и он покраснел. Но Кристина ничего не заметила. Многие очень часто использовали это слово при обращении, а для Алана это слово имело первоначальный смысл. Ее свадьба с Винсентом не смогла разрушить его глубокой любви к ней. Эта любовь была похожа на сильное растение, которое продолжало расти несмотря на то, что у него отрезали стебель. Он был очень тесно связан с Винсом и его семьей и поэтому не мог прекратить отношения с ними, хотя на самом деле это надо было давно сделать. Алан ждал и боялся этих моментов, когда он может поговорить с Кристиной с глазу на глаз. Казалось, она всегда была ему рада. Она могла и не знать о его чувствах по отношению к ней, поэтому Алан постоянно убеждал себя, что она может обидеться, если он перестанет ходить к ней.
– Думаю, что больше всего мне недостает танцев, – сказала она вздохнув, – но мы организуем прекрасную вечеринку, когда я начну ходить.
Она закинула руки за голову (с болью в сердце Алан заметил, как похудели ее красивые руки).
– Я могу сказать, как Элиза Дулитл: «Я танцевать хочу, я танцевать хочу до самого утра…» – и я буду танцевать!
– И я тоже буду с тобой танцевать, – сказал Алан, – но я не такой хороший танцор, как твой муж. Я должен взять несколько уроков танцев.
– Это будет прекрасно, – засмеялась она.
Затем она вдруг вспомнила девушку, о которой ей вчера говорил Винс и… как он описывал ее.
– Тебе понравилась Гейл Бишоп?
