Шеннон нежно погладила его по щеке.
– И я тоже. Скажи, почему Кахнаваки не хочет взять тебя в зятья. Видно, что он восхищается тобой…
– Он сказал, что я показал себя с хорошей стороны, но я все еще белый человек.
– Какая-то… расистская… теория.
– У тебя странный взгляд на вещи. Это не «расистская» теория, а логическое… возражение. Он полагает, что когда-нибудь я захочу вернуться к прежней жизни, и тогда заберу с собой его сестру. И она будет несчастна.
Шеннон с сочувствием улыбнулась Кахнаваки.
– Он – типичный брат. Прекрасно, правда? У тебя тоже есть сестра, Джон, и ты можешь понять его.
– Отстань. Это наше с Кахнаваки дело.
– А что, если бы Кахнаваки захотел жениться на твоей сестре? – холодно спросила Шеннон. – Ты бы согласился?
– Ты что, спятила?
– Отвечай? Разве не честь для Мередит выйти замуж за вождя? Чего еще она может пожелать? – Недовольная улыбка скривила его губы. – Разве ты не хотел бы, чтобы твой друг стал твоим зятем?
– Не хочу, – Джон весело рассмеялся. – Я понял, – и быстро заговорил с Кахнаваки, по лицу, которого разливалась довольная счастливая улыбка.
Шеннон прислушалась к шутливым голосам мужчин. Потом отошла и села на деревянную скамью. Ей надо подумать и решить собственную проблему. С таким переводчиком, как Джон, у нее мало шансов уговорить Кахнаваки помочь ей. Нужно найти саскуэханнока, знающего английский, чтобы он передал Кахнаваки, или шаману, или старейшине ее слова. Только ей в голову могла прийти нелепая идея сватать другую за чертовски привлекательного – в жизни ей не приходилось встречать такого – мужчину. Она хотела Джона Катлера, но не могла получить его. Он принадлежал не ей, а своей саскуэханнокской невесте. И именно она обязана устранить разногласия и устроить этот брак. Боже, за что ей ниспосланы такие муки!
– Шеннон, – к ней подходили Джон и Кахнаваки, как и прежде, верные друзья.
«Забудь все, что собираешься сказать», – подумала она.
– Кахнаваки просит у тебя прощения.
– Вот как?
– Будь уверена. Я сказал ему, что ты хочешь выйти замуж за него, а не за меня…
– Как смешно! Пора относиться серьезно к этому вопросу.
– А я не хочу быть серьезным. Идем, поешь с нами. Мать Кахнаваки приготовила праздничный обед…
– Чтобы отметить наше обручение?
– Точно. Они убеждены, что нам свыше предопределено пожениться, и я устал убеждать их в обратном.
– Я не голодна. Ты велел мне идти гулять. Вот я и пойду… Увидимся позже. Приятного аппетита!
– Стой! – Джон схватил Шеннон за руку и на его губах заиграла улыбка змея-искусителя. – Я переведу ему все, что ты скажешь.
– Правда? Обещаешь?
– Ну, конечно.
– Я хочу домой. Скажи, что мне нужно уйти сейчас, пока я не вмешалась в ход истории.
– Вот что?.. С каждой минутой твое состояние ухудшается… Более сумасшедная… еще более прекрасная. Кахнаваки согласен со мной: ты самая красивая золотоволосая женщина на свете.
Взгляд Шеннон стал сердитым.
– А его сестра с большими черными глазами – самая красивая черноволосая женщина?
– Самая красивая черноволосая женщина – жена Кахнаваки.
– Жена? Джон Катлер, почему ты не сказал мне, что он женат? Где его жена?
– Она ждет ребенка, поэтому не хочет встречаться с тобой.
– Ребенка? Почему ты рассказал мне об этом? Я бы сразу убедилась, что он не собирается соблазнять меня.
– Именно в этом я и сомневался. Боялся, что из-за состояния жены он будет нервным, неудовлетворенным… У нее такой громадный живот, а ты… такая тоненькая, стройная.
Шеннон не могла отвести взгляд от мерцающих в глубине его глаз искорок желания… Ее волновал его хрипловатый, низкий голос, твердый квадратный подбородок и нежная, обаятельная улыбка… ей нравился человек по имени Джон Катлер. Она даже подозревала, что любит его, и сердце трепетало от догадки, что любовь взаимна…
– Ты должен был сказать, что он женат. – В ее грудном бархатистом голосе слышалась легкая хрипотца. – И что ты не влюблен в свою невесту. Это бы многое объяснило.
– Я не сказал, потому что не хотел разбить твое сердце. Улыбнись, Шеннон. Это просто шутка. У
