Затерянные во времени

непосильную ношу, от которой она не в силах избавиться из-за крошечного существа по имени Coutea u Noik.

Шеннон горела желанием увидеть малыша, подержать его на руках, шепнуть молитву, попросить прощения. Должно быть, он прелестный и шустрый! Хитрый, с мгновенно вспыхивающей улыбкой отца и подозрительностью матери. Шеннон наблюдала, как саскуэханнокские женщины пеленали младенцев, привязывали их к доскам. Джон говорил, у них вместо пеленок мох… Их младенцы редко плачут… Но они плакали и кричали шестнадцатого июня. Воздух дрожал от их жалобного плача…

«Мазохистка, – сказала Шеннон себе вечером двадцать седьмого мая. – Перестань! Если кто и виноват, так это Кахнаваки. Вспомни: он напился и убил возлюбленного сестры и его товарищей. Узнай Джон о помолвке Мередит и Гастона, он устроил бы собственную резню».

Как брат, как брат, звенело в мозгу. Шеннон взяла сумку и стала искать свои записи. Надо прочесть обо всех грехах и ошибках Кахнаваки. Это ослабит ее чувства вины. Но придется читать и о погибших детях… Может, не стоит… Она нахмурилась: кто-то писал в ее записной книжке. Какой ужасный, неразборчивый почерк… Почерк Джона…

Понадобилась целая ночь, чтобы разобрать его каракули. Шеннон села поудобнее и стала читать.

«Шеннон, любимая».

Мне хочется, чтобы за время моего отсутствия ты хорошо отдохнула. Постарайся не мучить себя думами о прежней жизни и окружении. Сейчас ты моя. Мой мир теперь и твой. Мама и Мередит любят тебя. И саскуэханноки терпеливо ждут твоего возвращения.

Они хотят обнять тебя, когда ты будешь готова к встрече с ними. Я чувствую сердцем, что ты, как и я, заодно с ними. Кахнаваки говорит, что в тот день не надо было резать тебе руку и смешивать твою кровь с саскуэханнокской. Он считает, что, когда ты смешала пепел своего отца с прахом его отцов, ты связала свою судьбу с его судьбой. Он хотел бы стать тебе братом, если ты позволишь ему. Ты скучаешь по своему брату Филиппу. Клянусь, если он жив, мы найдем его. Но сейчас я предлагаю тебе своего брата, и сестру, и мать… и свое сердце.

Преданный и любящий тебя Джон».

С трудом разбирая почерк, Шеннон прочла письмо первый раз. Потом читала снова и снова. Когда она, наконец, закрыла глаза, перед ее мысленным взором всплыли слова: «Когда ты смещала пепел своего отца… ты связала свою судьбу…»

Шеннон полагала, что ей навязали это тяжкое бремя. Все не так. Она сама связала свое прошлое с прошлым саскуэханноков, добровольно изменила свою судьбу 16 июня 1656 года – бесславный день в истории. Но ее собственная судьба была решена в другой день, в другом веке, когда восьмилетняя девочка развеяла пепел своего отца и пожелала ему «покоиться с миром». Именно тогда Шеннон Клиэри связала желание покоя и мира для себя с неотомщенными мающимися душами, ожидавшими ее на священной земле.

Несколько недель назад Джон рассказал ей, что разжигать огонь запрещено.

– Думаю, тебе хотелось познать… себя… или могущество духов…

Шеннон получила ответ: невероятный подарок судьбы.

Мощной волной нахлынуло чувство безграничной власти над жизнью и смертью. К рассвету у нее кружилась голова от облегчения и отчаяния, волнения и безотчетного страха. Нужно уходить сию же минуту; еще была надежда своевременно предупредить Кахнаваки. Шеннон переполняла уверенность, что ее ждет удача.

Она тосковала по Джону Катлеру. Он обезумеет от горя, не застав ее в Нью-Амстердаме. Помчится за ней вслед, вовремя нагонит или не успеет ее догнать…

«Прощания прелестны», – говорила Шеннон зеркалу, надевая джинсы и футболку. Но настали другие времена и дорога каждая минута. Мы с Джоном никогда не теряли ни секунды, когда были вместе. Ты не могла любить его сильнее, физически и эмоционально. И он не мог быть более совершенным любовником и рыцарем. Все время он старался дать тебе это понять. Только сейчас ты осознала все.

Теперь Шеннон уверена в себе, как никогда. Ей нужны припасы и лошадь, и можно отправляться в путь.

Мередит поможет. Слава Богу, они встретились, когда девушка взбунтовалась против родителей… На рассвете Шеннон вошла в комнату Мерри. Зажав ей рот рукой, вдруг испугается и закричит, прошептала:

– Хватит смотреть сны о Гастоне. Просыпайся.

– Шеннон, что случилось? Джонни приехал? – сонно спросила та.

– Мне нужна твоя помощь. Успокойся и слушай.

– Моя помощь? Который час? На улице темно!

– Ш-ш! Уже утро. Я ухожу, и мне нужна твоя помощь.

– О, Шеннон! – услышав новость, Мередит проснулась окончательно. – Ты отправляешься на поиски Джонни и Бена? Как интересно!

– Мне нужно увидеть Кахнаваки. Сейчас не могу сказать, зачем. Я напишу тебе подробно… о путешествии и… о занятиях любовью. Обещаю тебе. Я всегда выполняю свои обещания.

Глаза девушки сузились.

– По твоим словам выходит, что мы никогда не встретимся.

– Возможно. Мы встретились случайно. Главное, что мы встретились и подружились. Правда?

– Конечно, – Мередит задумчиво смотрела на Шеннон. – Тебе нельзя отправляться в путь одной. Хочешь, я поеду с тобой?

Шеннон взволновало предложение сестры Джона.