Дэниел с радостью и в то же время с отчаянием отмечал, что Кристина стала еще привлекательнее и женственнее. В ней появилась какая-то особая теплота и очарование. Она, в конце концов, носила его ребенка!
– Как ты оказался в Лондоне? – спросила Кристина.
– Мы направляемся в Саутхэмптон, но я попросил разрешить мне задержаться ненадолго в Лондоне. Из-за военных сборов на улицах такая суета. Я случайно оказался на Уимпл-Стрит и решил, что смогу попробовать зайти поговорить с тобой. Слава Богу, что ты оказалась дома!
Все в нем говорило о том, что он не мог уехать, не увидев ее хотя бы раз. И было кое-что еще. Получила ли она его письмо? Знает ли она правду? Он не собирался говорить об этом, но слова сорвались сами собой.
– Я не переставал надеяться, что ты все-таки напишешь мне, ответишь на мое письмо…
– Но, Дэниел! Я могу тебе то же самое сказать!
– Я послал тебе письмо вскоре после того, как мы с тобой расстались. Я объяснил все свои радости и проблемы. Я ведь узнал нечто очень важное, чем обязан был поделиться с тобой. Ты разве не понимаешь, о чем я?
Кристина задумалась и удивленно посмотрела на него.
– Что ты имеешь в виду? О чем ты говоришь, Дэн? Он помялся, потом достал из внутреннего кармана кошелек, вытащил из него желтый клочок газеты и протянул его Кристине. Она пробежала его глазами, еще раз медленно перечитала.
– Но это ведь значит…
– Да, это значит, что моя мать потеряла ребенка от твоего отца. Это значит, что я сын Джона Хантера, как всегда думал.
Он взял у нее из рук газетный листок.
– И ты писал мне об этом? Не может быть… Но когда?
– Кристина, милая, я очень надеялся, что ты сразу же мне ответишь, напишешь большое письмо, но… Ждал, пока однажды в газете не увидел сообщение о твоей свадьбе. Тогда я сказал себе, что ты сделала свой окончательный выбор, и что теперь все кончено.
– Поверь мне, Дэниел… Я не получала письма…
– Возможно, что его получил твой отец и решил, что разумнее будет не отдавать его тебе.
– На какой адрес ты его послал? На Белгрейв-Стрит?
– Да, по-моему, да…
– Я тогда была в Шотландии, у дяди Френсиса. Папа никогда бы не уничтожил письмо, не прочитав, а если бы он прочитал, то обязательно сказал бы мне. Это совершенно точно!
– Не знаю тогда, почему ты не получила…
– Я тоже не знаю.
– Тогда что же с ним случилось?
– Я узнаю, почему письмо пропало.
– Разве это теперь имеет какое-то значение? Все окончено. Может быть, так и лучше? Теперь мы избавлены от бесполезных переживаний.
– Не говори так, пожалуйста! Все не так, совершенно не так! – отчаянно сказала Кристина. – Мы были обмануты. И здесь вина того, кто получил письмо и позаботился о том, чтобы оно не попало ко мне в руки, и я обязательно узнаю, кто это сделал.
Боль будто ножом резанула по ее сердцу. Конечно, это могла быть ее мать, леди Кларисса. Она ведь никогда не любила Дэниела и могла так сделать, считая, что помогает дочери.
Дэниел встревоженно сказал:
– Я беспокоюсь о тебе, Кристина. С тобой все в порядке? Ты очень бледна.
– Все нормально. Сейчас пройдет. Я понервничала немножко. Дэниел, я так расстроилась, что не получила твое письмо, мне очень жаль. Мне очень жаль, Дэниел…
– Не нужно расстраиваться. Какое это теперь имеет значение, ведь ничего не исправишь. Все позади, мы ничего не вернем, как бы нам этого ни хотелось. Не стоит терять время на сожаления. Извини меня, Кристина, но мне уже пора идти. Очень мало времени, а я еще хотел бы увидеть мистера Брауна, прежде чем сяду в поезд.
– Дэниел, обещай, что напишешь мне! – Кристина схватила его за руку, в глазах ее была мольба. – Пожалуйста, напиши мне. Мне это очень важно.
– Хорошо. Я не знаю еще, в каких условиях буду жить, но если ты действительно так этого хочешь, я обязательно напишу тебе.
– Может быть, лучше пересылать письма через Кейт? – предложила Кристина.
– Почему? Что, Гарет будет ревновать? – слегка улыбнулся Дэниел.
– Не знаю, может быть, и не будет, но я хочу быть уверена, что все их получу.
– Хорошо, обещаю. Жаль, что не могу остаться дольше. Мне еще столько нужно сказать тебе, столько хочется услышать от тебя… Но это, наверное, уже невозможно.
Дэниел встал, взял Кристину за руку и притянул к себе. Он крепко обнял ее и стал покрывать ее лицо поцелуями. При зарождении любви влюбленные говорят о будущем, при ее закате – о прошлом. Так было и
