в воду скользнул аллигатор. Он тут же замер, выставив над водой пару едва различимых глаз, пристально наведенных на каноэ.
Расслабившись, Сара потихоньку выпустила воздух из легких. И в это мгновение Кан закричал – и крик его прорвался сквозь туман:
– А-а-а-и-и-й-а-а! У-у-у-и-и-й-а-а!
И ринулся к противоположному берегу.
– Боже правый! – воскликнул Генри. – Сара, Сара, смотри! Вскочив на ноги и чуть не опрокинув каноэ, пигмей радостно вопил, смеялся, и гогот его эхом отразился от стен и свода флоресты. И дикари стали смеяться и кричать. И Сара упала и заплакала.
На берегу, в излучине реки стоял Морган Кейн.
Живой!
Глава одиннадцатая
Генри выпрыгнул из каноэ и по колено в воде устремился к песчаному берегу. На полной скорости, разбрызгивая воду, в намокшей набедренной повязке, он подлетел к Моргану и бросился на него, как ребенок на потерявшегося отца. Морган попятился, и они грохнулись на землю.
– Морган, ты жив! Господи, я думал, мы тебя лишились! Морган лежал, широко раскинув руки и ноги, и поморщился, когда Генри сползал с него. У него не было сил даже говорить, не то что сесть. Усилие, потребовавшееся ему, чтобы перед этим стоять на ногах, было чрезмерным. Стоя на коленях, Генри вгляделся в его лицо, и выражение радостного облегчения сменилось у него на озабоченное. Он коснулся крошечными ладонями лица Моргана.
– Хреново ты выглядишь, Морган.
– А ты урод и коротышка. Сказал бы лучше что-нибудь, чего я не знаю. – На губах Генри мелькнула улыбка, от этого Морган сухо рассмеялся. – А что такого? Или тебе не доводилось до меня видеть людей с траченным светящимися муравьями лицом?
– Как, друг, сильно болит?
Морган попытался облизать губы; не вышло. Затем за плечом Генри материализовалась Сара, глаза ее светились от слез, кулачками она сдавливала рот, чтобы не дать выхода эмоциям. Морган сморгнул, пытаясь увидеть все почетче, но тщетно. Он пытался удостовериться, что девушка не настолько красива, как рисовалось все эти ужасные дни в его воображении. Совершенно определенно, она – просто галлюцинация, навеянная болью и горячкой.
Морган коснулся рукой Генри, и тот начал бессвязно лопотать.
– Мы же всякую надежду потеряли. Что случилось? Ты можешь нам сказать? Клянусь Ионой, последние дни были сплошной пыткой. А уж представляю, каково пришлось тебе.
– Генри…
– А местные молодцы, они верили до конца. «Американец бото, – твердили они. – Бото не тонет».
– Генри!
– Мы разбили лагерь двумя милями выше и…
– Генри!!! – Морган схватил Генри за плечи и рывком притянул к себе. – Заткнись же ты, – сказал он, – там, за деревьями полно яноами.
Генри кинул взгляд в сторону предательского леса.
– Ты их видел?
– Да.
– А они тебя?
– Очевидно, нет, иначе бы я давно уже достался кому-нибудь из них на обед.
Генри задумался.
– Мы могли бы до темноты пройти полпути до Манаоса, ведь плыть нам по течению.
Морган нахмурился.
– До какого такого Манаоса?
– Да-да. Мы решили наплевать на Кинга и трогаться к дому. Мы ре…
– Нет.
– Прошу прощения?..
– Я сказал «нет».
– Но, Морган…
– И никаких «но, Морган».
Он изо всех сил вцепился в Генри.
– Две мысли поддерживали во мне жизнь эти дни. Одна из них – добраться до Кинга. Я заставлю этого сукина сына расплатиться за все, что он сделал со мной. Он лишил меня достоинства. Он заставил меня желать себе смерти.
Генри кивнул.
– А другая… – Морган посмотрел в сторону Сары. – Золото, – шепнул он, голос плохо слушался его, он
