— Я думала, что почувствую себя спокойно в своей комнате, но мне вдруг стало неуютно в ней. Я поняла, что этот дом больше не принадлежит мне.
Джек пристально на нее посмотрел.
— Эдмонд скоро спустится сюда?
— Он, вероятно, еще спит. Обычно он поздно истает.
— Жаль. Я думал, он сможет показать мне имение.
Лицо Онории просветлело.
— Не хотели бы вы прогуляться верхом? У дяди прекрасные лошади.
— Я подожду Эдмонда.
— А когда мы с вами осмотрим дом?
— Можно сейчас, какая разница, . — пожал плечами Джек.
— Может, захватите с собой ваш план?
— Зачем? Вы же все мне покажете.
— Я думала, вы захотите отметить на плане все, что покажется вам подозрительным или заинтересует вас. Для того, чтобы потом более тщательно осмотреть эти места.
— У меня отличная память. — Джек постучал пальцем по голове.
Онория быстро закончила завтрак.
— Два наиболее вероятных места, где может храниться ожерелье, — кабинет или дядина комната, но мы не можем зайти туда сейчас. Обе комнаты закрываются.
— Это не проблема, — сказал Джек, — если только вы найдете подходящие инструменты.
— Вы знаете, как вскрывать замки?
— У меня есть кое-какие навыки в этом деле, — скромно кивнул головой Джек.
— Хорошо. Мы сможем попробовать пробраться в кабинет сегодня вечером, когда дядя отправится спать.
Онория повела его через холл в библиотеку, но Джек вдруг остановился.
— Не торопитесь. — Он встал на колени и принялся ощупывать деревянные панели, которые покрывали стены холла. — Ожерелье могли спрятать под одной из этих панелей.
Онория метнула на него неодобрительный взгляд.
— Не позволяйте вашему воображению завладеть вами. — Она толкнула дверь в библиотеку, Джек прошел за ней. — Эта комната не такая уединенная, как кабинет, но здесь легко спрятать вещь между книг.
Джек посмотрел на переполненные книжице стеллажи, заполнявшие простенки между окнами.
— Понадобится уйма времени, чтобы просмотреть все книги.
— Вы считаете маловероятным, что он спрягал ожерелье здесь?
— Он мог спрятать его где угодно. — Джек взял с полки толстый том и сдул с него пыль. Он мог вскрыть переплет и спрятать все, что захочет, между корочками.
На лице Онории отразился испуг.
— Не хотите ли вы сказать, что нам придется просмотреть все книги до единой?
. — Не думаю, более вероятно, что он спрятал драгоценность где-нибудь в другом месте. Я не собираюсь тратить тут понапрасну время, пока мы не проверим все другие возможные варианты.
— Я хочу начать прямо сейчас. Мне необходимо как можно быстрее найти ожерелье.
— Вы же знаете «всех слуг в доме. Попробуйте достать ключи от кабинета и спальни вашего дяди. Мы сэкономим время, и мне не придется возиться с замками. Попытайтесь выманить дядю из дома под каким- нибудь предлогом, чтобы я смог обыскать эти две комнаты.
— Постараюсь.
; Джек провел пальцем по корешкам книг и скорчил гримасу, наткнувшись на латинские названия. Господи, как он ненавидел латынь! Однажды она отравила ему существование, а последующие годы лишь доказали ее бесполезность.
Повернувшись, он увидел Онорию, стоящую посреди комнаты с задумчивым видом. Он обезоруживающе улыбнулся.
— Вы уверены, что в доме под лестницей нет потайной комнаты, а за камином — потайного хода? Тогда все станет намного яснее.
— Здесь ничего подобного нет. Джек направился к выходу.
— Куда теперь, дорогая?
Онория пропустила мимо ушей это обращение
— Мы можем осмотреть весь первый этаж, если, конечно, вы не хотите спуститься в подвал.
— Оставим это на потом. — Он повернулся к ней. — Не забыли ли вы сообщить мне что-либо важное?
Онория остановилась в дверях.
— Что такое?
— Как выглядит это чертово ожерелье?
Она уставилась на него немигающим взглядом.
— Вы хотите сказать, что вы не заметили его вчера?
— Кто-то надевал его? Кто? Онория гневно всплеснула руками.
— 'Я начинаю понимать, почему вас поймали и почему вы оказались в тюрьме. Вы не так наблюдательны, как мне показалось.
Она снова прошла через холл и распахнула дверь в гостиную. Джек прошел вслед 'за ней по пятам к камину.
— Посмотрите, — показала она на картину, висящую над камином.
С потемневшего от времени портрета смотрела дама, одетая по моде семнадцатого века с маленькой плешивой собачонкой на руках. Джек вспомнил, что вчера он мимоходом посмотрел на эту картину, но почти сразу отвернулся, увидев эту собаку.
Сейчас он внимательнее рассмотрел картину, и у него перехватило дыхание.
Джек не был ювелиром, но видел, что Онория Стерлинг не солгала ему — ожерелье на шее женщины на портрете стоило целого состояния. Оно состояло из такого количества бриллиантов и рубинов, что на них можно было купить пол-Европы. Один из центральных камней позволил бы человеку безбедно жить не одно десятилетие.
— Как оно досталось вашей семье?
— Насколько мне известно, его выиграли в карты. Первоначально оно принадлежало жене какого-то герцога королевской крови. — Она встрево-женно посмотрела на него. — Получится ли продать его?
Джек сомневался, что в стране найдется скупщик краденого, который рискнул бы взять это ожерелье. Оно слишком примечательно, его легко опознать. Если только разделить ожерелье на части и продать по камешку. А это еще большее преступление, чем просто украсть его.
Он отвернулся от картины. Да, это не какая-нибудь дамская безделушка. Джек еще никогда в жизни не видел более ценной вещи, а он-то разбирается в драгоценностях. Никто, а тем более такой надменный высокомерный человек, как сэр Ричард, не закроет глаза на эту кражу, позволив ей пройти безнаказанно.
— Давайте осмотрим остальную часть дома, — цредложил Джек.
В то время как они бродили по этажам, осматривая все закоулки в доме, Джек вновь и вновь удивлялся целеустремленности Онории во что бы то ни стало добыть это ожерелье. Эта решимость и восхищала, и пугала его, потому что, если бы дело дошло до выбора между ожерельем и собственной безопасностью, он знал, что выберет. Но он также знал, что Онория сделает другой выбор. И ему следовало об этом помнить. Девушке необходимы деньги, чтобы устроить свою жизнь, она реально смотрит на вещи. Онория может оставаться мягкосердечной и уступчивой в одном, но Джек уже знал, что она также может проявить бульдожью хватку, если дело касалось чего-то важного.
Ожерелье, конечно, являлось фамильной драгоценностью, но ей оно необходимо только ради денег.
А денег оно могло принести море. Столько, что он начал подумывать, что его вознаграждение в шестьсот фунтов слишком мало. Он мог бы и пересмотреть свой договор с Онорией.
