появилась на его губах. – Эль Гато, примчавшийся в гасиенду, пожелает узнать, почему Елена, жена Диего, уехала на встречу с любовником, которого муж ей порекомендовал».
Если Елена не убьет его взглядом, то ее отец повесит. Он сжал зубами сигару так сильно, что напряглись мускулы на его щеках. Застреленный или повешенный – это не для него. Он мрачно вглядывался в темноту. Ему надо было отвлечься от своих мыслей.
– Шеф, они приближаются, – прошептал Педро.
– Приготовьтесь, друзья! – тихо сказал Мигуэль вооруженным до зубов людям. Закрыв маской лицо, он повел их к фургону.
Елена безошибочно направила свою лошадь в глубокое ущелье, где ветки деревьев и лозы скрывали от глаз родник. Проникнув через кусты, как сквозь джунгли, она спешилась и привязала лошадь. Внимательно огляделась, не желая натолкнуться на кого-либо из бандитов или их преследователей, кому могла придти в голову та же идея. По крайней мере, ей не нужно беспокоиться об индейцах. Большинство племен настолько опасались Ангела, что не отваживались появляться возле ранчо. Найдя глубокий пруд, питающийся родником, манящий и одинокий, Елена улыбнулась. Это место было настоящим оазисом, почти волшебным, укрытым ивами, ольхой и платанами. Она вдыхала аромат дикой мяты и вербены, которые покрывали землю фиолетовым ковром.
Чувствуя себя как школьница-прогульщица, Елена быстро сняла сапоги и одежду и взобралась на выступ скалы, который проходил на естественную площадку для прыжков в воду. Подняв руки над головой, она наклонилась и, вытянув вперед кулаки, нырнула в прохладную темноту. Она вынырнула, тряхнула головой, разбрасывая брызги по блестящей поверхности воды. Елена плавала во все стороны, освобождая от напряжения свое тело. Наконец, смягченная и усталая, она выбралась из воды. Растянувшись на каменной плите, ощутила, что та еще хранила тепло дневного солнца.
Мягкий вечерний бриз ласкал ее, высушивая капли воды на коже. Мирные ночные звуки – кваканье лягушек, стрекот кузнечиков – говорили о покое и безопасности. Елена пролежала несколько часов, глядя на луну, скользящую на черном небе, пока не начала дремать. Боясь, что уснет, она неохотно натянула на себя свою одежду.
Она медленно пошла назад к Серебряной Луне, отвязала ее и подвела к водопою. После того, как лошадь напилась, Елена вывела ее из тенистых зарослей на яркий лунный свет. Видя, что кобыла колеблется и прядет ушами, Елена насторожилась.
Легкое ржание донеслось из тени ближайшего хлопкового дерева.
– Кто там? – позвала она дрожащим голосом. Тонкая фигура появилась в свете луны.
– Это я, Елена.
Елена положила руку на грудь, чтобы унять биение сердца. Она подошла к улыбающемуся мужчине.
– Джуан, ты меня напугал!
– Извини, дружок. Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке, – сказал он тихо.
Юноша взял поводья ее кобылы и повел обеих лошадей назад, к месту с густой зеленой травой возле пруда. Оставив лошадей пастись, он отошел от них и приблизился к Елене. Вспрыгнул на скалу у воды, которая отливала серебром при ярком лунном свете.
– Помнишь, мы в детстве здесь плавали?
– Да, – ответила Елена. – А теперь из-за бандитов и отцовских наемных стрелков здесь больше никто не купается.
Положив свою руку на его плечо, она заглянула в его влажные темные глаза.
– Как ты узнал, что я приеду сюда?
Он улыбнулся.
– Потому что знаю, что ты несчастлива. Когда ты была маленькой, то часто приходила сюда плакать.
Елена взглянула на него.
– Откуда ты узнал? Здесь тогда никого не было.
– Ты никогда не видела меня, дорогая. Но я всегда был неподалеку, – сказал он тихо.
– Сегодня ты не плакала, ты таишь свою боль глубоко в душе. Разве я не прав?
Она кивнула, сдерживая рыдания.
– Ты слишком хорошо меня знаешь! – она наклонилась вперед, положив голову ему на плечо.
Джуан на четыре года старше, он был другом с самого ее рождения. Он знал девушку лучше, чем она знала себя. Она вздохнула, чувствуя покой от обнявших ее сильных рук. Воспоминания о других руках и напоенных страстью поцелуях пронеслись, как в вихре. Она вгляделась в его тонкое бронзовое лицо.
– Джуан, ты поцелуешь меня?
Его глаза расширились от изумления. Смутившись, он склонил голову и нежно поцеловал ее в щеку, избегая губы, которые она обратила к нему.
«Мило, – подумала она, – но это лишь братский поцелуй». Она отстранилась.
– Прости меня, дружок! Я не должна была так поступать!
Он вздохнул, потрепав ее волосы.
– Малышка, когда тебе будет нужен мой поцелуй, помни, я здесь! А теперь, я думаю, нам надо возвращаться, прежде чем спохватятся в доме, что тебя нет. – Он подвел к ней кобылу и пошел к своей лошади.
