несколько бочонков виски и отправилась в Холли Гэп, захватив с собой свой кнут.
Она думала о своих заботах, и не заметила трех мужчин, вышедших из-за деревьев, пока они не приказали ей остановить лошадей.
– Миссис Диди, смотрите! Юнионисты!
Руфус потянулся за длинной палкой, которую он возил в повозке, но Дайана остановила его.
– Нет, Руфус, я сама с этим справлюсь. Она понимала, что переговоры – их единственный шанс.
– Привет. Я везу кое-какие припасы в Холли Гэп. Пропустите меня!
Один солдат вышел вперед и широко ухмыльнулся.
– Смотри-ка, какая красотка! Да у тебя в повозке есть кое-что получше припасов!
– Ну, может, ты и прав. Скажи мне, куда вы направляетесь, и я, может, покажу вам дорогу покороче.
– Мы направляемся туда, где нет наших войск.
Другой солдат подошел к повозке и откинул покрывало с бочонков виски.
– Так, что у нас тут? Похоже на контрабанду, капитан.
У Дайаны кольнуло сердце при мысли о том, что она может потерять свой товар, но это было лучше, чем потерять что-то еще. Может быть, даже жизнь.
Дезертиры – опасные люди.
– Это хорошее виски. Попробуйте стаканчик.
– А почему бы тебе не повеселиться с нами?
– Что, если я просто оставлю вам этот бочонок, а сама поеду по своим делам? К тому времени, когда я буду возвращаться, вы уже будете в хорошем настроении, и я отправлю Руфуса домой вместе с тележкой.
Виски уже начинало действовать. Капитан смерил девушку взглядом.
– Тебе придется возвращаться этой дорогой. Мы знаем окрестности. А если не вернешься…
Дайана знала короткий путь через поля и, когда солдаты скрылись из виду, повернула обратно в Монкер. Она возвращалась в Монкер без картофеля и масла, но, по крайней мере, они с Руфусом были живы.
Аурэлия ухаживала за Андрэ во время его выздоровления. Ее шатало от истощения, хотя Дайана прилагала все усилия, чтобы заставить ее позаботиться о себе.
– Я считаю честью ухаживать за героем. Вы и Пруди делаете всю работу, и мне тоже пора чем-то помочь вам. Жан Поль говорит, что вы единственная знаете, как массажировать ему спину, чтобы не было больно.
Это было сказано в присутствии Андрэ. Дайана увидела выражение его лица. Ей хотелось только одного – чтобы Аурэлия не упомянула о все возрастающей зависимости ее мужа от Дайаны.
– Но ведь именно вы, Аурэлия, способны развеселить его своим оптимизмом!
Девушка повернулась к Андрэ.
– Это правда. Ваша невестка никогда не теряет присутствия духа.
– Аурэлия – удивительная женщина. – Андрэ посмотрел на обеих женщин, так заботливо ухаживающих за ним.
После всех ужасов войны они казались ему сошедшими с небес ангелами.
– Вы обе удивительные. Но я не могу оставаться здесь и лежать в постели, зная, чем занимаются мои товарищи. Моя одежда – сплошные лохмотья. Аурэлия, как ты думаешь, ты не могла бы отдать мне пару брюк и рубашек Жан Поля? И ботинки покрепче, если у него есть лишняя пара. У нас один размер.
Аурэлия пошла выполнять просьбу Андрэ, и Дайана осталась с ним наедине. Все это время она избегала его, он это чувствовал и вот придумал этот предлог.
– Ты не должен переутомляться. Война может обойтись без тебя пару дней…
– Диди, я не хочу говорить о войне. Когда я уеду отсюда, я могу уже не вернуться обратно.
– Не говори так! – воскликнула Дайана. – Андрэ, ты должен вернуться к нам!
Она поняла, что ее слова прозвучали слишком страстно, и слабо добавила:
– Ты нужен своей семье, Монкеру… Югу, после войны нужны будут такие люди, как ты больше, чем когда-либо!
– А тебе, Диди? – он победно улыбнулся. – Тебе я нужен?
Она не могла говорить, поэтому он ответил за нее:
– Думаю, нужен. И, пожалуй, больше, чем кто-либо другой.
Ей нужно уходить, пока он не сказал больше.
– Андрэ, это неприлично, что я с тобой здесь сижу, а ты со мной так разговариваешь. Я должна идти.
– Диди!
