— Что здесь происходит? — спросил Маккензи командирским голосом.
— Ничего, сэр, — откликнулся Шадд. Выражение лица Маккензи явно выражало недоверие к словам Шадда.
— Слегка шумно для ничего, раз уж я услышал из коридора. Элсон, вы тоже утверждаете, что ничего не произошло?
— Ничего особенно важного.
Глаза Маккензи сузились. Он глубоко вздохнул и расправил плечи.
— Мы все Драгуны, — начал он, переводя взгляд от Шадда к Элсону. — Понимаете? Драгуны!
Элсон почувствовал, что взгляд Маккензи задержался на нем чуть дольше, чем на его оппоненте, Драгунами рожденном и вскормленном. В этом взгляде было одновременно напоминание, на чьей стороне здесь сила, и вместе с тем сквозил намек, что некоторых Драгун начинает сносить с верного курса. Однако Элсон знал толк в чести, даже если это понимание оставалось для кого-то недоступным. Он выдержал взгляд Маккензи, покорно выслушав дальнейшую речь офицера.
— Мы не здесь — оттого, что были здесь рождены; мы не там — оттого, что воспитывались где-то на стороне. В первую очередь мы Драгуны — в первую, в последнюю и навсегда. Потому что ими вы стали с тех пор, как надели эту форму. Вы больше не клановцы. Вы не делитесь на наемников и сибов. Все вы Драгуны. — Во время своей речи Маккензи расхаживал по комнате вокруг главной голограммы. — Мне все равно, жила ли ваша семья во Внутренней Сфере до падения Звездной Лиги или ваши предки путешествовали вместе с генералом Керенским. Мне все равно, вольнорожденные вы или сибы. Наняты вы после Мизери или после Лютеции. Молодые и старые, зеленые и ветераны, все вы Драгуны, и я жду от вас, что вы будете действовать в соответствии с этим.
В последнее время у нас полюбили повторять, что ирландцы с Терры воевали друг с другом потому, что не могли отыскать достойных противников. Так вот, подобные оправдания могут быть уместны где угодно, только не у Драгун. У нас уйма врагов, не последние из которых — кланы. Сейчас они сидят и выжидают за рубежом Токкайдо, но они не останутся там навсегда. Мы должны быть готовы ко всему. И мы будем готовы. Драгуны еще открутят головы своим врагам — будьте спокойны: с нас станется. Если вы забудете, кем были, и будете теми, кто вы есть. Драгуны! — Он оперся рукой о голограмму. — Вы все поняли?
В нестройном хоре возгласов: «Так точно, сэр» прозвучало строптивое «Слушаюсь» Элсона. Интересно, подумал он, обратил ли внимание Маккензи на эту разницу?
Мы с Джеймсом Вульфом прибыли как раз к концу небольшого спича Маккензи. Это не лучшим образом предваряло первое появление Волка со времени его ранения. Напряженная атмосфера несколько разрядилась, когда Волк прошелся по комнате, приветствуя офицеров и принимая ответные поздравления с благополучным выздоровлением. Мы заняли уже наши места, открывая совещание, когда распахнулась боковая дверь, впуская группу запоздавших, в числе которых была и Мэв.
Последний месяц мы редко с ней виделись после ночи, проведенной у маток, — с того самого дня мы встречались лишь на дежурствах. У меня потеплело на душе при одном взгляде на нее, но затем сердце упало, как только я своими глазами убедился в том, что слухи оказались правдой. Вместо кожанки телохранителя она носила форму батальона «Паучья Сеть», подразделения Маккензи. По возвращении домой на Фортецию Маккензи оставил командование Джону Клейвеллу, который издал приказ о перемещении офицеров и освободил таким образом вакансию. Должно быть, Мэв составила запрос на должность, прошла командирскую аттестацию и заняла вакансию. Мне этот запрос в рапортах и документах не попадался; оставалось только заключить, что она почему-то постаралась сохранить свое решение в тайне от меня.
Может, я что-то сделал не так? Времени на размышления у меня не оставалось. Волк открыл совещание, и в скором времени я был целиком поглощен прогоном данных на экране и своевременной доставкой сводок.
По его распоряжению я открыл секретный файл по производственным мощностям цехов «Омнисов», которыми ведала гильдия Блэквелла по ту сторону гор. Я знал о существовании этого файла, но никогда еще не просматривал его содержания. Обычно я так же зачарованно следил за прогрессом развития техники, как и другие воины, но сейчас не обращал ни малейшего внимания на эти интереснейшие данные. Мои мысли были прикованы к Мэв, которая вперилась в экран таким жадным взором, что я пожелал хоть малую толику этого внимания для себя. Каким-то образом Мэв оказалась рядом с Джеймсом Вульфом, видимо, используя последнюю возможность побыть его телохранителем, решил я про себя. Стэнфорд Блейк пихнул меня локтем, когда я слишком зазевался и пропустил сигнал Волка перебросить на экран новые данные.
Начав с утешительных новостей, Волк перешел к своим планам насчет будущего Драгун в новой традиции, произрастающей из структуры Драгун и направленной для их же блага. План был неплох, хотя Стэн выразил некоторые сомнения насчет его выполнимости перед лицом противника. Волк, конечно, был красноречив — этого у него нельзя было отнять. Вероятно, его речь содержала и аргументы, с которыми спорить трудно, — тут уж я не упомню.
На обломках разбитых надежд меня повлекло куда-то в сторону, и я целиком погрузился в грезы. Я смутно помню, как Маккензи время от времени вставлял фразы в поддержку доводов отца, и я неосознанно чувствовал, как что-то меняется в самом направлении беседы. Это, конечно, тоже беспокоило меня, но что это было в сравнении с моей потерянной любовью.
Затем был перерыв, и Джеймс Вульф воспользовался возможностью поздравить Мэв с новым назначением. Я задумчиво наблюдал за ними. Бывшая телохранительница была того же роста, что и человек, которого она охраняла, но телосложение воина не имеет значения, когда боевой робот начинает действовать на поле сражения. Теперь вообще ничто не имело значения. Она будет где-то в другом месте, и кто-то другой станет охранять Волка. Глупейшие размышления. Что ж, я впал в глупость. Уже ничего толком не соображая, я сел и сидел — бездумно и бездеятельно. Так или иначе, но ее глаза никогда не будут смотреть на меня. А если и посмотрят, то я... а что я? Не знаю. Знаю только, что я не сводил с нее глаз, когда она уходила с офицером Маккензи, отряженным проводить ее до места новой службы.
Шаттл Мэв должен был стартовать в ближайшие два часа. Когда снова началась эта затяжная дискуссия, я понял, что так и не смогу отлучиться до самого ее конца. Одни хотели изменить порядок распределения «Омнисов», в то время как другие расспрашивали насчет новой организации полков. Поступил протест в отношении личных обозначений. Офицеры обсуждали проблемы строения подразделений элементалов, и каждый при этом желал принять командование элементалами на себя. Оживленнее всего обсуждались вопросы о новых сиб-группах и ревизованных тренировочных полках. И все это текло мимо меня. Позже я ухватил многие детали этого обсуждения, просматривая записи, но в то время не слышал ничего, кроме какого-то скорбного бормотания внутри.
Мы так и не простились.
