необходимые пожелания для экспериментальной отработки и форсирования всех работ.
Хорошее решение совета было слабым утешением. Забраковать двухлетнюю работу — составную часть плана НИИ-88 — было невозможно ни по существу, ни по формальным основаниям. На разработку проекта Г-1 (Р-10), являвшуюся основой для филиала № 1, было затрачено много средств. В то же время для реализации проекта параллельно с планами, которые выполнялись под руководством Королева, не хватало ни инженерных, ни производственных сил.
Для дальнейшего развития ракетной техники требовалась концентрация усилий на одном решающем направлении. Условия, которые были созданы в то время, заранее делали проект Р-10 неосуществимым. Однако работа над проектом продолжалась еще в течение 1949 года.
В октябре 1949 года уже были проведены полигонные испытания разработанной ОКБ Королева ракеты Р-2Э — экспериментального варианта ракеты Р-2 — на дальность 600 км. Работы в филиале № 1 над проектом, в который вложили столько сил, постепенно сворачивались. Немецкие специалисты слышали еще много обещаний начать эксперименты, но теряли веру и начинали понимать бесплодность такой деятельности.
Некоторое место в тематике работы немецких специалистов занимали зенитные управляемые ракеты. Целью этих работ была попытка модернизации ракет «Вассерфаль» и «Шметтерлинк». В Подлипках — на основной базе — эту работу вели главные конструкторы Синильщиков и Рашков.
Однако с переходом зенитной тематики в Министерство авиационной промышленности, в котором разработка ракет была поручена известному главному конструктору С.А. Лавочкину, а всего комплекса управления — новой организации КБ-1, продолжение этих работ в Министерстве вооружения теряло смысл.
В этот же период и тоже под руководством Греттрупа на острове прорабатывались идеи создания ракеты Р-12 (Г-2) с дальностью стрельбы 2500 км и массой боевой части не менее 1 т. Имелось в виду, что разработка такой ракеты должна быть развернута сразу же после запуска в производство Р-10. Двигательную установку для такой ракеты предлагалось сделать в виде блока из трех двигателей Р-10 и получить таким образом общую тягу свыше 100 т. В этом проекте впервые предусматривался отказ от газоструйных рулей.
Это избавляло двигательную установку от потери тяги за счет газодинамического сопротивления рулей, стоящих в потоке горячих газов, и повышало надежность управления. Следует отметить, что до этого в процессе наших работ в Германии таких предложений не было.
Полный отказ от газоструйных графитовых рулей был нами осуществлен спустя восемь лет на знаменитой межконтинентальной ракете Р-7. Немцы в проекте Р-12 предлагали осуществлять управление изменением тяги двигателей, расположенных по периферии хвостовой части под углом 120°.
Подобная идея была нами впервые реализована на «лунной» ракете Н-1 спустя более чем 20 лет. Это, если не ошибаюсь, были единственные примеры управления тяжелой ракетой таким методом. Но Г-12 не пошла далее бумажного отчета, а работы по Н-1 были прекращены в 1974 году после четырех неудачных пусков. Все современные жидкостные ракеты управляются либо специальными рулевыми двигателями, либо реактивными соплами, либо поворотами основных двигателей относительно корпуса ракеты с помощью гидравлических приводов.
Кроме детального эскизного проекта ракеты Р-10 на дальность 800 км, отчета-предложения по ракете Р-12 на 2500 км проводились предварительные расчеты более перспективных проектов (ракета Р-13 (Г-1М) с корпусом Р-10 и форсированной двигательной установкой от А-4, баллистическая ракета Г-4 (Р-14) и крылатая ракета Г-5 (Р-15) с дальностью 3000 км и полезным грузом 3 т). Все эти разработки находились на уровне прорисовок схемы и расчета основных параметров. По глубине проработки они уступали пенемюндовским проектам А-9/А-10 и зенгеровскому межконтинентальному ракетному бомбардировщику.
Немцы вели эти работы, не имея возможности консультироваться с советскими специалистами. Наши аналогичные работы по перспективным планам были строго засекречены, и мы не имели права даже дискуссировать с немцами на эти темы.
Уже в конце 1947 года под руководством Королева начались работы по плану Р-3.
Имелось в виду провести широкомасштабные исследования по созданию ракеты на дальность не менее 3000 км. При этом к рассмотрению были приняты четыре основные конструктивные схемы ракет: БН — баллистическая нормальная (одноступенчатая), БС — баллистическая составная, КН — крылатая нормальная, КС — крылатая составная.
Основное внимание уделялось работе по схеме БН. Что касается крылатых схем, то параллельно с НИИ- 88 работы по ним были начаты в значительной мере под влиянием отчета Зенгера еще в 1945 году в НИИ-1 при Болховитинове и широко развернуты с приходом к руководству НИИ-1 Келдыша.
Работы над проектом Р-3 велись в уже сформированной в течение 1947 года кооперации. Головным по разработке эскизного проекта было КБ Королева.
Двигатели разрабатывались параллельно в двух организациях: в ОКБ-456 — главным конструктором Глушко и в НИИ-1 авиационной промышленности — Полярным.
Проектирование системы управления в целом было поручено НИИ-885, во главе которого стояли Рязанский и Пилюгин. Конкурентный вариант системы радиоуправления с использованием гиростабилизированной платформы параллельно выполнялся под руководством Коноплева в НИИ-20 (в радиочасти) и в НИИ-49 (в гироскопической части).
Всеми работами по плану Р-3 руководил лично Королев. Он взял на себя ответственность за содержание первого тома эскизного проекта «Принципы и методы проектирования ракет большой дальности». Весь проект, содержавший 20 томов, не считая десятков томов и отчетов смежных организаций, был завершен в июне 1949 года.
Я много внимания уделял разработке по этой теме системы звездной навигации — астрокоррекции для автономных систем управления и, прежде всего, крылатых вариантов, требовавших управления по всей трассе полета. Об этом подробнее я пишу ниже.
7 декабря 1949 года состоялось заседание научно-технического совета НИИ-88, на котором рассматривался эскизный проект ракеты Р-3, двигателей и системы управления. Это заседание проводилось через год после обсуждения греттруповского проекта Р-10 и окончательно перекрывало перспективу разработки немецкого варианта.
Эскизный проект Р-3 в целом был одобрен, но одновременно была отмечена большая сложность поставленной задачи и ее «необычайные для нашей области масштабы». Эти слова Королева из его докладной записки показывают понимание им необходимости системного подхода и сосредоточения больших сил на единой целевой задаче. Касаясь организации работ, Королев в связи с окончанием эскизного проекта Р-3 в докладной записке четко сформулировал организационные принципы для работ такого масштаба:
«Провести комплекс крупных мероприятий в различных областях промышленности, в итоге которых был бы в кратчайший срок осуществлен значительный качественный подъем в области техники, связанной с созданием Р-3.
Провести такую организацию работ, при которой бы не отдельные организации и группы активно работали по ракете Р-3, а созданием Р-3 занимались бы лучшие и все необходимые коллективы страны…
Для того, чтобы привлечь наилучшие технические кадры, нужно предусмотреть ряд материальных условий, из которых одним из главных является обеспечение жильем и соответствующим материальным обеспечением… В значительной мере расширить и укрепить экспериментальную базу по новой технике, пойти на капиталовложения, необходимые для ее переоборудования… Возложить на соответствующие научные и технические организации страны весь комплекс работ и полноту ответственности за разрешение проблемных вопросов и задач, связанных с созданием ракеты Р-3…
Объединение в одном из ведомств всех специализированных организаций, работающих по ракетной технике в настоящее время».
Эти положения, ставшие программными не только для Королева, но и для его коллег по знаменитому Совету главных конструкторов, по существу определили требования в общегосударственном масштабе к дальнейшей программе развития ракетной техники.
Логика здравого смысла, однако, подсказывала, что даже 3000 км — это не та дальность, которая нужна
