Системы, которая бесчеловечна и аморальна… Она должна быть безжалостно уничтожена. В этой нашей мечте проявляется не жестокость и не безумие. Напротив, в ней проявляется самая что ни на есть страстная любовь. Любовь, которая не противостоит страданию, угнетению и унижениям, - это просто слюнтяйство и глупость». К этому автор добавлял, что «Стоунз» «это прекрасно понимают и в своей музыке отказываются примириться с системой, которая нас калечит». Автор открытого письма доказывал Джону, что правящий класс «по-прежнему тебя ненавидит, потому что твои поступки смешны и сам ты - простой работяга, во всяком случае по происхождению, ты неуправляем и к тому же связался с азиаткой». Письмо завершалось призывом: «Иди к нам!»
На эту критику Джон ответил письмом, благодаря которому у него завязалась дружба с редактором «Блэк дуорф» Тариком Али. Это произошло как раз тогда, когда он заинтересовался политической борьбой «новых левых». Али возглавлял национальный комитет солидарности с Вьетнамом, который организовывал марши протеста у американского посольства. Впоследствии Тарик Али вспоминал, как вскоре после появления в журнале «открытого письма» в его рабочем кабинете зазвонил телефон: «Это Джон Леннон. Вы там нападаете на меня».
«Это не нападение. Это дружеская критика, Джон, и если хочешь, можешь на нее ответить», - сказал ему тогда Али.
«Разумеется!» - согласился Джон.
В январском номере за 1969 год «Блэк дуорф» опубликовал его ответ.
«Очень открытое письмо» Джона, где он отвечал левакам на критику песни «Революция», следовало сразу после редакционной полосы. Джон был уязвлен и разозлен. «Мне начхать на то, что все вы - левые, правые или какие-то там еще - думаете. Я не настолько буржуазен… Я не только против истэблишмента, но и против вас!» Он опять повторил свою точку зрения, которую изложил в «Революции»: «Я вам скажу, в чем корень мирового зла: в людях! Вы что же, можете уничтожить их? До тех пор, пока вы/мы не изменим свой образ мышления - у нас нет шансов. Покажите мне хотя бы одну удавшуюся революцию. Кто обгадил коммунизм, христианство, капитализм, буддизм и т.д.? Паршивые людишки - и никто иной!»
Он защищал «Эппл» с социалистических позиций: «Мы создали «Эппл», вложив в него деньги, заработанные своим горбом, чтобы самим распоряжаться продуктом своего труда». Возражая на заявление, будто «Стоунз» были радикалами, а «Битлз» - либералами, Джон писал: «Вместо того чтобы по мелочам спорить о «Битлз» и «Роллинг стоунз», подумайте вот о чем: взгляните на мир, в котором мы живем, и задайте себе вопрос - а почему?» Это был сильный аргумент. Джон закончил письмо так: «Вы хотите все разрушить, а я - построить».
К письму Джона был подверстан и ответ - плод коллективных усилий редколлегии. Джона призывали присоединиться к «новому левому» движению. «Благодаря таким песням, как «Один день в жизни», я и стал социалистом. И вдруг ты берешь и все ломаешь своей «Революцией». Потому-то я и написал тебе в ответ на твой выпад против нас, зная, что миллионы людей слушают твои песни, прислушиваются к ним, а вот наши публикации прочитают в лучшем случае несколько тысяч… Я только хочу, чтобы ты нас поддержал. Несколько хороших песен нам бы не помешали».
Через три месяца Джон и Йоко стали всемирно известными борцами за мир и выпустили пластинку «Дайте миру шанс».
А в ноябре 1968 года вышел альбом «Двое невинных» - как раз в тот день, когда Джона признали виновным в хранении марихуаны. Фотография на конверте пластинки изображала Джона и Йоко, как потом писали газеты, «обнаженными в полный рост». Электронная музыка на этой пластинке была записана той ночью, которую они впервые провели вдвоем в мае 1968 года. Как и следовало ожидать, реакция прессы была яростной. «Нам это казалось так естественно, - говорил со смирением Джон в интервью журналу «Роллинг стоун». - Ведь все мы, люди, по существу - нагие». И это говорил человек, который еще совсем недавно пел: «Тебе надо скрывать свою любовь!» Из века в век нагота человеческого тела символизировала возвращение к подлинности. Руссо и Маркс использовали образ наготы как метафору нелживой и трезвой мысли. Джон так объяснял смысл фотографии на конверте альбома: «Смотрите - вот два человека. И чем же они провинились?» И добавлял: «Конечно, я никогда еще не позировал с хреном наперевес для фотографии или для конверта пластинки. Конечно, это странно - мужик свой хрен выставил!»
Когда появилась скандальная фотография - спустя неделю после выкидыша у Йоко, - пресса тут же вспомнила, что оба еще не разведены со своими супругами. Так уж случилось, что все это произошло в течение одной недели - Джона обвинили в хранении наркотиков, а тут еще эта злополучная фотография - словом, в глазах не только истэблишмента, но даже и поклонников «Битлз» он выглядел как конченый человек. В это время его рейтинг в общественном мнении упал до нижней отметки - лондонские газеты изливали на него потоки желчи и оскорблений. Во всем, что случилось в последнее время с Джоном, обвиняли Йоко. Она сполна изведала враждебность и даже жестокость англичан. Юные битломанки собирались около штаб-квартиры «Эппл» на Эбби-роуд и орали ей вслед расистские прозвища типа «Эй, китаеза!» - что, естественно, вряд ли могло относиться к японке.
Альбомом «Двое невинных» заинтересовалось ФБР. В течение всей своей многолетней карьеры Эдгар Гувер был просто одержим идеей борьбы с сексуальной революцией. В мае 1968 года он приказал агентам ФБР, задействованным в тайной кампании против «новых левых», собирать свидетельства о «непристойных и нездоровых занятиях, привычках и образе жизни объекта наблюдения». В октябре он отправил свирепое распоряжение, где ругал спецагентов за то, что те не уделяют должного внимания «все более вопиющим свидетельствам моральной извращенности» и «непристойного поведения» радикальной молодежи. В январе 1969 года руководитель отделения ФБР в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, проинформировал Эдгара Гувера о демонстрации студентов Хартфордского университета. Двести человек выступили против решения администрации приостановить выпуск университетской газеты за публикацию в ней «фотографии обнаженного «битла» Джона Леннона, держащего за руку свою любовницу Йоко Оно». Копии рапорта ФБР были отосланы в военную разведку, секретную службу и главнокомандующему сухопутных войск. Гувер считал, что придание гласности данных о развращенности молодых радикалов поможет «нейтрализовать» движение «новых левых».
Представители ФБР даже встречались с заместителем Генерального прокурора США, чтобы обсудить конверт альбома «Двое невинных». А Гувер сообщил одному из сенаторов, что, по мнению ФБР и министерства юстиции, фотография «не подпадает под существующие критерии непристойности с точки зрения действующего законодательства». Когда конгрессмен от штата Флорида затребовал у Гувера информацию об обусловленности «значительного числа совершенных преступлений увлечением преступников порнографией», ФБР направило ему материал о «Двоих невинных», продемонстрировав весьма специфические воззрения Гувера на секс.
Леннон не мог жениться на Йоко, не разведясь с Синтией. Они поженились шесть лет назад, еще до появления первого хита «Битлз», когда Синтия забеременела от Джона. У него не хватило мужества сообщить ей о решении развестись. Он послал к ней приятеля. Потом оформил бумаги для развода, обвинив ее в супружеской неверности.
Питер Браун, ассистент «Битлз», занимавшийся разводом, говорил мне: «Думаю, ему самому хотелось в это поверить. Это обвинение основывалось на каких-то косвенных сведениях, но выглядело довольно убедительно. Мы-то все знали, что Джон не был особенно хорошим мужем. Так что разве можно было осуждать ее за то, что она завела какую-то интрижку на стороне?»
Скоро Джон расскажет в интервью журналу «Роллинг стоун», что жизнь «Битлз» во время гастрольных поездок была похожа на «Сатирикон» Феллини - сплошная оргия. Свою любовь к Йоко он сделал достоянием всех газет мира, а Синтии сказал, что уходит от нее из-за ее неверности! В мемуарах она писала: «Я думаю только о том, какой же жестокий и трусливый поступок он совершил». И она была права.
К концу 1968 года стало ясно, что один этот год спрессовал важнейшие события десятилетия. Под занавес 1968 года вновь возник, словно из далекого прошлого, первый король рок-н-ролла, и эта неожиданная встреча прошлого и настоящего придала истории молодежной культуры особую выразительность.
В декабре 1968 года Элвис появился на телеэкране - впервые за прошедшие восемь лет. «Долго не
