А в это время Джон и Йоко в Нью-Йорке дали очередное интервью-рекламу «Двойной фантазии». Джону задали вопрос о песне «Власть - народу!». Теперь, преисполненный новых надежд, он говорил о том, как на протяжении десятилетия сумел сохранить старые идеалы и приверженность радикализму: «Оглядываясь назад, я думаю, что, если бы мне пришлось сегодня говорить то же самое, я бы сказал, что у народа есть власть. Не власть оружия - у народа достаточно власти, чтобы создать то общество, какое он хочет». Он подтвердил приверженность феминизму: «Сегодня я больше феминист, чем тогда, когда пел «Женщина - что черномазый…». Я был тогда феминист рассудком, а теперь я феминист в душе… Я пытался жить по заповедям, которые проповедовал. По-моему, нам пора отказаться от идеи мужского превосходства. Смотрите, к чему мы пришли за тысячи и тысячи лет! Мы что же, так и будем продолжать дубасить друг друга до смерти? Неужели мне надо обязательно мериться с вами силой мускулов, чтобы между нами установились нормальные отношения? Неужели мне обязательно надо тащить ее в койку только потому, что она - женщина? Неужели нельзя строить наши отношения каким-то иным образом? Не хочу я жить и притворяться, что я Джеймс Дин или Марлон Брандо!»
Это было его последнее интервью. Через шесть часов Джон Леннон был убит…
Эпилог
Судьба связала Марка Дэвида Чэпмена с Джоном Ленноном далеко не случайно. Как музыкант и личность Джон много значил для молодых людей, чье детство, отрочество и юность пришлись на 60-е годы. Чэпмен был одним из них. В здоровом состоянии Чэпмен являлся страстным поклонником Леннона. Но когда он оказался во власти душевной болезни, фигура Леннона. приобрела для него поистине устрашающее значение…
Отношение Чэпмена к Леннону сформировала информационная культура, чье влияние прослеживается во всех сферах жизни нашего общества. За пределами повседневности, ограниченной семейным кругом, работой, общением с друзьями, наша пресса создает как бы вторую реальность: мир знаменитостей и звезд - людей, которые становятся нашими хорошими знакомыми - словно соседи или близкие приятели. Поклонники получают подробные сведения о жизни и увлечениях своих кумиров. В итоге фанатам начинает казаться, что они знают о своих идолах больше, чем о собственных друзьях и соседях.
Это ощущение близости к «звездам» тревожно даже для тех из нас, кто обладает сильной психикой. Для тех же, кто лишен теплоты и близости отношений с реальными людьми, кто утратил связь со своей семьей, со своими друзьями, воображаемая близость к кумирам может стать всепоглощающим заменителем пустой, бессодержательной и даже страшной повседневности.
Эмоциональное воздействие знаменитостей на поклонников проистекает даже не только от сведений об их жизни: идолы популярной культуры становятся олицетворением фантазий и желаний обывателей. Поп-звездам в жизни дано все: красота, талант, энергия, удача. Они отдаются творчеству и страстным любовным увлечениям. Они на короткой ноге со всем миром. Для тех же, кому собственные желания представляются недостижимыми, идолы, персонифицирующие эти желания, могут приобрести колоссальное значение.
Кумиры становятся для поклонников не просто олицетворением желаний - они создают ожидания. Голливудские красотки должны всегда оставаться красивыми, боксер должен всегда побеждать. Когда же ожидания не оправдываются, большинство поклонников испытывают разочарование. Те же, кто утратил связь с реальностью, испытывают в буквальном смысле ужас - кумиры, персонифицирующие их затаенные желания, превращают их в кошмар.
Джон Леннон в роли кумира не знал себе равных. Он не предлагал своим поклонникам стандартный вариант биографии и любовных похождений рок-звезды. Напротив, он открывал им - во всяком случае, старался открыть - свои подлинные чувства. Он давал им понять, что не похож на прочих рок-звезд, он не был на короткой ноге со всем миром, его обуревали страхи, он испытывал чувство слабости, которое упорно стремился побороть. В то время, когда отношения между родителями и детьми переживали кризис, он дал пример глубоко интимных отношений с близкими. Он дал пример откровенной исповеди.
Леннон персонифицировал некоторые очень глубокие и неотвязные желания своих фанатов: не просто стремление иметь эффектную внешность или вести увлекательную жизнь, но и быть искренним, правдивым в своих взаимоотношениях с окружающими. Для многих поклонников Джона его борьба явилась подтверждением их идеалов. Его жизнь была важна не только как источник новых этических ценностей, но, скорее, как яркое воплощение этих ценностей, получивших широкое хождение в культуре 60-х годов.
В результате Джон нес на своих плечах особенно тяжкое бремя ожиданий. Именно в силу особой интенсивности связанных с его личностью ожиданий и эмоционального отношения к нему и возникла, так сказать, «предательская литература» о нем - книги, статьи, мемуары, в которых содержалась попытка доказать, будто он является поддельным богом, будто он лгал, фальшивил и «запродавался» всю жизнь.
Марк Дэвид Чэпмен ощущал близость к Джону. Джон воплощал его внутренние желания, которые приобрели извращенный характер под воздействием психической болезни. Как заявил судебно- медицинский эксперт, «он обожествлял и обожал Леннона». Но ощущение близости представляет опасность для параноиков, а Чэпмен был форменным параноиком. Он убедил себя, что «Джон оказался «липовым»! Он решил, что человек, воплощавший его затаенные мечты и желания, его предал. И он купил пистолет и отправился к «Дакоте».
Чэпмен родился 10 мая 1955 года и вырос в пригороде Атланты. В 1965 году, в самый разгар битломании, десятилетний Чэпмен впервые ощутил свой разлад с внешним миром. Во время следствия он рассказывал психиатру, что в детстве создал воображаемый мир человечков, которые жили на обоях в гостиной родительского дома. Он главенствовал над ними, и они «почитали его как короля». Чтобы доказать свою благодетельность, он «устраивал для своих подданных концерты». В этих придуманных концертах принимали участие «Битлз». Итак, уже тогда «Битлз» ассоциировались в его сознании с благом. Как вспоминал его бывший одноклассник, Чэпмен в школе был уверен, что Леннон - самый одаренный из «Битлз».. Чэпмен заканчивал некоторые письма к друзьям цитатами из Леннона. Чэпмен научился играть на гитаре. За год до того в прессе много писали об употреблении Ленноном ЛСД - и Чэпмен стал принимать ЛСД и другие галлюциногены и, как говорили его приятели, «чуть не окочурился».
В пятнадцати- или шестнадцатилетнем возрасте Чэпмен увлекся религией, стал поклонником новомодного культа Иисуса. Он распродал свои «битловские» пластинки, постригся и проклял Леннона за его заявление о том, что «Битлз» популярнее Иисуса. В школьном христианском хоре он пел: «Вообразите себе, что Леннон мертв». Приятели Чэпмена вспоминали, что в это время он «заболел» проблемой противоборства добра и зла: «Он хотел доказать, что он - хороший человек, чуждый порока».
Так Чэпмен причастился к своему параноидальному миру, весьма далекому от культуры 60-х. Он определял для себя добро в категориях нравственной чистоты, самопожертвования и святости. Леннон же проповедовал прямо противоположное мировоззрение. С его точки зрения, мир не делился на святых и грешников. Как он не раз заявлял: «В этой жизни мы все в одной компании». Он считал, что все люди имеют возможность творить как добро, так и разрушение и что все мы обязаны стремиться к самосовершенствованию и все несем ответственность друг перед другом.
«Ассоциация молодых христиан» открыла перед Чэпменом путь к творению добра, как он его понимал. Он стал активным членом этой организации и в 1975 году, в возрасте двадцати лет, поехал в Ливан работать в Бейрутском представительстве АМХ. Но через две недели началась война, и он был вынужден покинуть страну. Тогда он поступил на работу в центр социальной помощи вьетнамским беженцам в Форт- Уэффе, штат Арканзас. По словам его тамошнего начальника, он зарекомендовал себя «великолепным работником», все свое время посвящал заботам о беженцах. В декабре 1975 года его контракт истек, и
