гимназию, Николай организовал реабилитационный центр для бывших заключенных. Ростислав получил степень доктора богословия, издал большой труд по библейской истории, Аня работала редактором в издательстве, Светлана — журналисткой, а Наташа, изучавшая композицию в Германии, связала свою жизнь с музыкой. К тому времени даже Лилия уже заканчивала университет, а Дина — школу.
Итак, в первую неделю после того, как доктор сказал, что никакой надежды уже нет, она еще гуляла с мужем вдоль леса. Вторая неделя прошла на скамейке в саду. Когда она подолгу безмолвно сидела в одиночестве, близким казалось, что в ней появилась какая-то замкнутость. На самом деле это была внутренняя сосредоточенность, непонятная для тех, кто хотел удержать ее на земле, которой она уже не принадлежала.
В третью неделю того сентября даже спускаться в сад ей стало не под силу. Она покорно выпивала невкусные травяные отвары, заботливо предлагаемые дочерьми, и большую часть времени проводила дома, в кресле у окна. Рассматривала содержимое маленького чемоданчика со старыми письмами и фотографиями. Там были фотографии Анны Ефимовны и матери, проживших в ее доме до конца своих дней, фотографии Инны Константиновны, когда-то заменившей ей мать. «Неплохая, все-таки, была жизнь», — однажды сказала она вслух.
Последняя неделя в постели оказалась сплошным страданием. Тот, кто хоть раз видел предсмертный взор человеческий — слепой, изменяющий лицо — никогда ни с каким другим его не спутает. Но ее глаза, вот так потухнув, вдруг снова широко распахнулись, и она посмотрела вверх. Да, она смотрела вверх, и это был абсолютно ясный, живой, хорошо знакомый всем взгляд. Она рассматривала что-то там, высоко, она что-то видела!
Это чудо длилось почти минуту. А потом закончилось.
Примечания
1
Штундизм — сектантское течение среди русских и украинских крестьян во 2-й половине XIX века, возникшее под влиянием протестантизма, элементы которого сочетало с вероучениями духовных христиан. Позднее слилось с баптизмом.
