НеМир

Бэмби откашливается, привлекая к себе наше внимание:

— А, скажите, статья расхода на Избранного увеличилась с появлением у него жены?

— Это ты к чему?

— К тому, что ты меня кормишь, одеваешь, обуваешь…

— И…

— Рэд, ты уже прекрасно понял, к чему я клоню.

— Честно говоря, нет.

— Я хочу, чтобы вы мне подобрали какое-то общественно-полезное занятие.

Я не знаю смеяться мне или плакать:

— Бэмби, только не говори мне, что ты решила, так сказать, устроиться на работу.

— А почему бы и нет? Ну, неужели, я совсем ни на что негодная? Я могу, не знаю, научиться готовить, например, и мы сэкономим на…

Я уже злюсь ни на шутку:

— Прекрати городить чепуху! Ты — моя жена, и я не позволю тебе…

Бэмби сжимает кулачки:

— Вот именно, Рэд, я — твоя жена. Только при чем здесь, позволишь ты мне, или нет, делать то, что я считаю нужным??? Да ты хоть понимаешь, насколько неприкаянной я себя ощущаю, сидя целыми днями без дела. Да я же скоро превращусь в растение, ведя подобный образ жизни.

Она смотрит на Вилена, отмахивается от внутреннего, промелькнувшего в ее взгляде сомнения, и продолжает с еще большей горячностью в голосе:

— Хочу рассказать тебе один анекдот. Приходит как-то одна вдова к медиуму и просит того вызвать ей дух умершего мужа. Ну, когда появился этот дух, вдова его и спрашивает: «Любимый, как ты там? Что ты там делаешь, чем занимаешься?», дух ее мужа ей и отвечает: «Занимаюсь любовью, сплю, просыпаюсь, кушаю, занимаюсь любовью, сплю, просыпаюсь…» «О, милый, так ты в раю?» «Дура, я — кролик на животноводческой ферме».

Вилен ржет, как ненормальный. Мне же, почему — то, совсем не смешно. Бэмби не собирается отступать:

— Ты понял шутку юмора? Ты понимаешь, что это неправильно — консервировать мой, пусть и небольшой, потенциал… что это неправильно — отказывать моему желанию быть нужной не только тебе в качестве жены, но и…

Она всегда добивается своего, не так ли?

— Бэмби, я не хочу с тобой ссориться. Чем бы ты хотела заниматься?

— Не знаю, ты же все равно географически ограничишь мне выбор занятий территорией нашего дома.

— О том, чтобы позволить тебе утруждать себя домашним хозяйством не может быть и речи.

— Хорошо, я подумаю и что-нибудь придумаю…

Опять опускаю взгляд на листки:

— Рэд, а можно мне посмотреть?

— Конечно, но здесь нет ничего интересного…

И передаю ей бумаги. Она уделяет каждой странице примерно десять секунд и говорит:

— Здесь — две неправильно посчитанные суммы статей, и, соответственно, неправильно выведены общие суммы баланса.

Я уже устал удивляться… Меня уже хватает лишь на то, чтобы тупо посмотреть на мое чудо. Вилен просит:

— Бэмби, покажи…

Брат берет писало, пересчитывает на нем в столбик (ах, как же мы с ним скучаем по калькуляторам…) те цифры, на которые показывает Бэмби, и ошарашено кивает:

— Ты права… Но, Бэмби, это невероятно… Ты же считаешь быстрее компьютеров… которых уже давно не существует…

Моя девочка пожимает плечиками и как-то грустно говорит:

— Я — фрик…

Обнимаю Бэмби, сдерживая свой смех:

— В точку. Только, как же я счастлив, что ты — мой фрик…

Вилен предлагает:

— Рэд, идем искупнемся.

Бэмби встает и говорит:

— Мальчики — налево, девочки — направо.

Мне не хочется отпускать ее в море одну:

— Нет, подожди меня на берегу — мы с Виленом недолго… а, когда я вернусь, поплаваем вместе.

Мой брат улыбается и встревает:

— Да пусть идет сама — она же плавает лучше нас с тобой вместе взятых.

И, хитро прищурившись, обращается к моей жене:

— Бэмби, ты чувствуешь себя в воде, как рыба… Так ты поэтому не кушаешь селедку? Потому что тебе твоих сородичей жалко?

Бэмби принимает шутливый облик оскорбленной в лучших чувствах женщины:

— Ты… назвал… меня… селедкой? Ну держись!!!

И начинает гоняться за моим братом по пляжу, загоняет его в море, игриво удерживая под водой… Детский сад…

Глава 12 Вилен

Я врываюсь в кабинет Вилена, жестом спрашиваю, поставлена ли Защита, и, после их утвердительных кивков, кричу:

— Эврика!!! Я все поняла…

… Несколько дней назад у нас с ребятами состоялся серьезный разговор.

— Бэмби, мы сами многого не понимаем, и не в нашей власти разобраться в этом.

— Рэд, подожди, вы — умные образованные люди, говорите мне сейчас, что не можете выяснить, в чем здесь дело? Да вы хоть пытались сделать это?

— Пытались, но безрезультатно. Нас тоже напрягает тот факт, что все в Королевстве завязано на духовниках и то, что они до абсурда обожествили всю науку. Но, если ты не можешь изменить ситуацию, то надо принять ее такой, как есть.

— Они извратили науку, они извратили веру в Бога, а ты убеждаешь меня в том, что с этим надо мириться? Да они же — неумные ограниченные фанатики. Да как ты — Прим, можешь мириться с тем фактом, что именно они определяют стратегию научного и духовного развития во вверенном тебе Королевстве?

Вилен заинтересовано спрашивает:

— Бэмби, что ты предлагаешь?

— Почему ни один жизненно важный энергетический и промышленный объект Королевства не может работать без их ритуалов?

— Не знаю.

— Это первое, что мы должны выяснить. А там будем решать, что делать с этим знанием.