– Тебя к телефону!
Несмотря на разницу в возрасте (Тимуру двадцать четыре), мы с самого начала на «ты», и это кажется нам совершенно естественным. Произнося свою реплику, Тимур одновременно протягивал мне трубку беспроводного телефона.
–
– Адвокат?
В самом деле, у меня нет ни одного знакомого адвоката, поэтому странно слышать, что кому-то из представителей этой профессии понадобилась я!
– Индира Пратаповна Варма? – раздался в трубке приятный голос в ответ на мое «алло?». Я подтвердила, все еще недоумевая по поводу звонка адвоката. Однако так как он стал первым человеком в моей жизни, не исковеркавшим мое имя, я решила, что он, по меньшей мере, заслуживает быть выслушанным. – Меня зовут Егор Балашов, я адвокат и представитель фирмы «Баджпаи и сыновья».
– Какой фирмы?
– Это индийская адвокатская контора в Дели.
– Индийская?
Я чувствовала себя глупо, постоянно переспрашивая, но разговор казался мне странным.
– «Баджпаи и сыновья», – продолжал между тем адвокат, – поручили мне разыскать вас в связи с одним деликатным делом, о котором я не могу говорить по телефону. Когда вам удобно подъехать в мой офис, Индира Пратаповна?
Вот, он снова произнес мое имя – без единой ошибки. Что ж, все равно придется его разочаровать:
– К сожалению, у меня очень плотный график, Егор… – я подняла интонацию, рассчитывая услышать отчество, но он сказал:
– Просто Егор, если не возражаете.
– Ну, тогда я – просто Индира, – усмехнулась я в трубку. – Тем не менее в ближайшее время я занята…
– А у вас обеденный перерыв имеется? – прервал он меня.
– В половине третьего.
– Отлично! Предлагаю вместе пообедать и обсудить наше дело. Идет?
Я освободилась позже, чем рассчитывала, но Егор терпеливо ждал меня в кафе за углом, где я назначила встречу. Он оказался невысоким стройным молодым мужчиной, одетым в классический коричневый костюм, безупречно отутюженный, с жесткими стрелками на брючинах. Загар, явно приобретенный в солярии в это время года, подчеркивал яркость вдумчивых темно-карих глаз. При виде меня он приподнялся в приветствии.
– Я так вас себе и представлял, – улыбнулся он, демонстрируя белоснежные виниры.
– В самом деле? – удивилась я.
– Вы поймете – в свое время. А пока что, Индира, присаживайтесь: я взял на себя смелость сделать заказ. Надеюсь, вы не вегетарианка?
– Ни в коем случае! – ответила я, усаживаясь.
За годы работы в «Авиценне» я перепробовала в этом кафе все блюда, поэтому не боюсь отравиться.
– У меня для вас две новости – хорошая и плохая, – сказал Егор, складывая ладони на клетчатой скатерти.
– Начните с плохой, – предложила я.
– Хорошо. Ваш отец, Пратап Варма, скончался.
Это известие не всколыхнуло во мне никаких чувств. В последний раз я видела отца в шесть лет. Дело было в аэропорту, куда он примчался, пытаясь остановить нас с мамой. Та сцена почти стерлась из моей памяти, но осадок от нее, неприятный и болезненный, остался. Тогда дело едва не закончилось дракой, и я до сих пор помню, что еще несколько лет мама порой вздрагивала при каждом телефонном звонке: она опасалась, что отец попытается отобрать меня у нее. Наблюдая мою реакцию – вернее, ее отсутствие, Егор произнес:
– Я вас понимаю: отец ушел из вашей жизни давно, поэтому новость о его смерти не может опечалить. И все же, поверьте, я имею право утверждать, что Пратап Варма был вам не таким уж плохим родителем. Он оставил вам наследство, которое оценивается примерно в восемьдесят миллионов долларов.
Я сидела, словно приколоченная к стулу, и только появление официанта с подносом, шумно водрузившего на стол тарелки и бутылку воды «Перье», доказало, что это не сон. Тем не менее врожденная осторожность не позволяла вот так просто довериться незнакомому человеку. Егор, казалось, читал меня, как открытую книгу.
– Ваши опасения абсолютно справедливы, – кивнул он. – Уверяю, я не пытаюсь вас дурачить: у меня есть все бумаги, тщательнейшим образом оформленные и переведенные на русский язык. Они нотариально заверены как нашей, так и индийской стороной.
Но я не так проста, как, возможно, полагает этот хлыщ!
– И сколько мне придется заплатить, чтобы получить все это
– Нисколько, – спокойно ответил адвокат. – Я же говорю, что меня наняла фирма, поэтому от вас требуется только одно: отправиться в Индию и вступить в права наследования.
– И только-то! – хохотнула я, делая огромный глоток из бокала и едва не подавившись водой, так как пузырьки газа ударили мне в нос.
– Я вижу, вы все еще мне не верите, – констатировал Егор. – Это понятно – такой шок… На самом деле на моей практике это первый случай, когда речь идет о столь большой сумме. Давайте сделаем так: вы все как следует обдумаете и позвоните, когда будете готовы обсудить детали. Еще раз повторяю, это – не шутка и не розыгрыш, и вы на самом деле являетесь богатой наследницей.
– Неужели у… отца нет других детей? – с усилием разомкнув губы, спросила я.
– Есть, – ответил адвокат. – И мне неизвестно, чем руководствовался мистер Варма, составляя завещание. Возможно, адвокаты из «Баджпаи и сыновья» знают больше? Когда вы поедете в Агру, несомненно, они посвятят вас в подробности, а пока что – вот, – и он положил на стол блестящую золотом визитную карточку со своим именем и телефонами, добавив: – Звоните в любое время! А теперь предлагаю закончить обед.
Егор управился гораздо быстрее меня и откланялся, сославшись на обилие дел, а мне кусок в горло не лез. Я думала, что обстоятельства моего рождения и годы, проведенные в Индии, остались в далеком прошлом, но появление адвоката как будто задело далеко запрятанные воспоминания, заставив их всплыть на поверхность. Оказалось, что помню я не так уж и мало; странная штука – человеческий мозг!
Естественно, я не могу помнить своего рождения, но мама рассказывала, что это произошло в одной из частных клиник Дели. На этом настаивал отец: он желал, чтобы его первое дитя появилось на свет в самых лучших условиях. Отец был уже не молод, как, в сущности, и моя мама: ему под пятьдесят, а ей недавно стукнуло сорок три. Для обоих этот брак являлся первым. Что касается мамы, это объяснимо, так как она была директором музыкальной школы и вращалась исключительно в женском коллективе. О детях до определенного возраста она не задумывалась, так как считала своими всех учеников, посещавших вверенное ей заведение. Мама с отцом познакомились на концерте. В филармонии выступали
