раз я шла, окруженная не враждебной толпой, а как своя в их компании. Я поняла, что добилась не только безопасности Ричарда, но и завоевала себе друзей.
Там были трое детей Смита: плотный восьмилетний Гарри, его сестра Джилли и младший братишка, который изо всех сил семенил позади нас, чтобы не отстать. Все называли его Малыш. Ему было четыре года. Когда он родился, никто не ожидал, что он выживет, и не позаботился дать ему имя. Так он и остался без имени. Просто Малыш.
Но это неважно, сухо пояснила мне Клари. Следующую зиму он наверняка не переживет. Он кашляет кровью в точности как его мать, которая уже умерла. Она умерла вскоре после родов, дав ему жизнь, и ее долго не хоронили, ожидая, что он умрет тоже и их положат в один гроб. Но Малыш выкарабкался.
Я посмотрела на него. Его кожа была бледная, как снятое молоко. Почувствовав мой взгляд, он улыбнулся мне такой светлой и доброй улыбкой, что мне показалось, будто в его глазах зажглись маленькие свечки.
— Ты можешь называть меня Малыш, — разрешил он мне.
— Ты можешь называть меня Джулия, — предложила я.
Меня вдруг охватила такая безнадежность, что заболело сердце.
— А я — Джейн Картер, — сказала другая девочка. — У меня есть сестра Эмили. Есть и еще одна сестра, но она сидит дома с ребенком. Еще у нас есть два брата. Один из них дурачок.
Я кивнула, пытаясь справиться с этим потоком сведений.
— Они ушли воровать кроликов, — дерзко заявила она.
Все остальные обменялись при этом быстрыми взглядами, ожидая, как я отреагирую на эти слова.
— Надеюсь, им повезет, — искренно сказала я. — Чтобы прокормить шестерых, нужно много еды.
Джейн кивнула, подтверждая этот очевидный вывод.
— Мы также воруем фазанов, — добавила она. — И зайцев, и куропаток.
Это уже был открытый вызов.
— На здоровье, — сказала я. — Я правда хочу, чтобы вам повезло.
Они кивнули, будто бы я прошла какое-то испытание и выдержала его с честью. Двое маленьких детишек сапожника подошли ко мне и сунули свои холодные ручонки в мои руки.
Клари и я взглянули на яркое солнце в вышине и, не сговариваясь, побежали по тропинке на вершину холма. Она бежала довольно быстро для такой худенькой девочки, и остальные дети скоро отстали от нас, остались только Мэтью Мерри и Тед Тайк. Я старалась сдерживать дыхание, чтобы они не заметили, что я задыхаюсь, но тут Клари начала отставать, и я поняла, что она тоже устала.
Тропинка была сплошь усеяна камнями, и если мне было трудно бежать в моих прохудившихся башмаках, то каково было им босиком. Когда мы добежали до вершины, я уже еле дышала, неудобное пальто немилосердно жало мне под мышками и давило шею. Но я была первой.
— О-о-отлично бегаешь, — едва выговорил Мэтью, присоединившись ко мне.
— Мой кузен Ричард бегает еще быстрее, — сказала я и свалилась на землю, чтобы отдышаться, пока мы ждали Клари и всех остальных.
Мэтью сплюнул на землю.
— Мы н-н-не любим его.
Я хотела тут же ринуться на защиту Ричарда, но что-то подсказало мне, что лучше промолчать и сохранить мир в едва возникшей дружбе.
— Он очень хороший. Он мой лучший друг.
Мэтью кивнул.
— А наших лучших друзей уже нет в Экре.
— Почему? — непонимающе переспросила я.
Добежавшая Клари рухнула на землю рядом со мной, и рядом плюхнулся Тед. Девочка перекатилась на спину и уставилась в безоблачное зимнее небо.
— Они умерли, — холодно объяснила она. — Прошлой зимой умерла моя лучшая подруга Рейчел. Она долго болела.
— И мой друг Майк, — добавил Тед.
— И моя подруга, только я забыл, как ее звали, — вставил Мэтью.
— Салли, — сказала Клари. — Но она умерла не здесь. Приходский надзиратель увез всех детей, которых отобрал для работ в мастерских. Вот почему мы теперь самые старшие в Экре.
— Я слышала об этом, — кивнула я. — Но я не поняла, как это произошло. Куда их забрали?
Тед смотрел на меня, будто я была полной невеждой.
— На север. Даже дальше, чем Лондон. Там нужны дети для работы на огромных машинах, и приходский надзиратель пришел и отобрал самых крепких и здоровых ребят. Никто из них не вернулся, но мы слышали, что Салли умерла.
Я чуть было не сказала: «Как жаль», но поняла, что для настоящего горя пустые слова ничего не значат.
— Н-н-н-но меня они не забрали, — с гордостью сказал Мэтью.
Клари улыбнулась ему с почти материнской гордостью.
— Они подумали, что Мэтью дурачок, — объяснила она. — Когда он боится, он заикается еще больше, а они начали задавать ему вопросы громкими голосами, и он вообще не смог ничего ответить. И они оставили его здесь.
— С-с-с тобой. — Слова Мэтью сопровождал полный обожания взгляд.
— Да, я присматриваю за ним. И за всеми малышами тоже.
— Ты здесь прямо как сквайр, — улыбнулась я.
Тед сплюнул на землю так же грубо, как Мэтью.
— Никаких сквайров нам не надо, — сказал он. — Лейси не любили наших. И сквайры ни о ком никогда не заботятся.
— Почему ты так говоришь? — покачала головой я. — Ведь раньше, когда Лейси были богаты, все шло хорошо. Когда были живы мой папа и Беатрис. Только после пожара и их смерти все изменилось к худшему.
Стоило мне упомянуть имя Беатрис, и я увидела, как их пальцы сами складываются в старинное заклятие от нечистой силы. Я схватила Клари за руку.
— Зачем вы это делаете?
— Разве ты не знаешь? — изумленно спросила она.
— Что я должна знать?
— Не знаешь о колдовстве Лейси? И о Беатрис? — Это имя она произнесла шепотом.
— Что за ерунда… — начала я, но, оглянувшись вокруг и увидев внимательные лица, почувствовала, как по моей спине пробежал холодок.
— Беатрис была ведьма. — Клари говорила очень тихо. — Она знала, как заставить землю плодоносить, как заговорить погоду. Она могла вызывать бурю. Она могла насылать проклятия на деревья, и они падали как подкошенные. Каждую весну она брала одного юношу в мужья и каждую осень убивала его.
— Но это не так… — попыталась возразить я, но магия ее голоса подействовала и на меня.
— Это так, — настойчиво повторила Клари. — Один из тех, кого она взяла, был Джон Тайк.
— Мой дядя, — вставил Тед.
— И где он сейчас? — продолжала Клари. — Его нет.
— А Сэм Фростерли? Или Нед Хантер? Спроси про них в Экре — и увидишь, что тебе скажут. Всех их убила Беатрис.
Я была слишком поражена, чтобы отвечать.
— Но самый первый юноша, которого она взяла себе в мужья, когда была совсем еще девушкой, оказался не обычным человеком. Его мать была цыганкой, а отец — один из старых богов. Его даже никто не видел в человеческом облике. И ей не удалось погубить его. Он вернулся в другой мир и выждал, пока она забудет про него. И тогда он пришел за ней.
