– Как умер Тиата-ов?
Странный вопрос. Какое отношение он имеет к Джанай или ко мне?
– Он погиб в коридоре, который ведет к камере 3-17. Его убил хормад, когда мы убегали из здания лаборатории.
Она улыбнулась.
– А теперь что ты хотел мне сказать?
– Я хотел сказать, что очень люблю тебя. И спросить, есть ли у меня надежда на ответную любовь?
– Я едва знаю Вор Дая, – снова повторила она. – Тор-дур-бар научил меня любить. Но я теперь знаю, что мои предположения подтвердились. И я принимаю жертву, которую ты готов принести ради меня.
Она подошла, положила руки мне на плечи и впервые в жизни я почувствовал губы женщины, которую любил, на своих губах.
Десять дней великий флот крейсировал над Морбусом, сбрасывая бомбы на город, на остров, чтобы остановить продвижение массы, грозящей поглотить мир. Джон Картер не желал улетать, пока не станет ясно, что угроза миновала окончательно. Наконец корабли повернули к Гелиуму. По пути мы сделали единственную остановку, чтобы высадить Ган Хада в Туноле.
Когда большие башни Двойного города показались на горизонте, Джанай и я стояли на палубе.
– Скажи мне, – спросил я, – почему ты спросила, как погиб Тиата-ов? Ты же сама прекрасно знала.
– Глупый! – рассмеялась она. – Тор-дур-бар, Тун Ган и я были единственными, кто остались живы в том бою и вернулись с флотом в Морбус. И из этих троих ты мог видеть только Тор-дур-бара до того, как встретился со мной. И раз ты ответил мне верно, значит, мозг Тор- дур-бара пересажен в твой череп. Это все, что я хотела узнать. Ведь я знаю, какой благородный человек был Тор-дур-бар, и мне все равно, чей мозг в твоей голове, Вор Дай. Если ты не хочешь говорить, я никогда сама не спрошу. Но я подозреваю, что в голове Тор-дур-бара был твой мозг. Это было сделано для того, чтобы легче защитить меня от посягательств Эймада.
– Да, это был мой мозг.
– Был, – рассмеялась она. – Теперь он мой.
