был его большой палец.
На лице Стабуха появилась улыбка, когда острие ножа вошло в тело врага. Капиетро оцепенел, вскрикнул и умер. Когда тело упало на пол, убийца встал над телом жертвы, улыбаясь, а глаза его были устремлены на девушку.
Но неожиданно улыбка исчезла, так как новая мысль пришла на ум хитрого убийцы, и его глаза уже смотрели не на лицо девушки, а на дверной проем, на котором висело грязное одеяло, заменявшее дверь.
Он забыл об орде головорезов, которые называли эту вещь, лежавшую на полу, своим главарем. Но сейчас он вспомнил о них, и его душа переполнилась ужасом.
Ему не нужно было задавать себе вопроса, какая участь ждет его, если они обнаружат преступление.
– Ты убил его! – выкрикнула девушка с ноткой страха в голосе.
– Тихо! – прошипел Стабух. – Ты хочешь умереть? Они убьют нас, когда узнают.
– Я не делала этого, – запротестовала она.
– Они все равно убьют тебя после. Они звери. Вдруг он наклонился, схватил труп за лодыжки и, оттащив его в самый дальний угол хижины, закрыл его коврами и тряпьем.
– Сиди тихо, пока я не вернусь, – сказал он Иезабель. – Если ты поднимешь шум, я убью тебя сам до того, как у них будет возможность это сделать.
Он поискал что-то в темном углу хижины и принес револьвер с кобурой и поясом, который он застегнул на бедрах, а ружье прислонил около двери.
– Когда я вернусь, будь готова идти со мной, – прошептал он.
Подняв одеяло, закрывавшее дверной проем, он вышел на улицу.
Он быстро прошел туда, где стояли кони. Около них копошилось несколько черных.
– Где вождь? – спросил он.
Но никто из них не понимал по-английски.
Он попытался объяснить им при помощи знаков, что ему нужно оседлать две лошади, но они только качали головами. Если бы даже они и поняли его, что было сомнительно, то все равно отказались бы выполнять его приказания.
В это время из ближайшей хижины появился вождь. Он немного понимал ломаный англо-китайский жаргон, и Стабух без труда объяснил ему, что он хочет, чтобы оседлали двух лошадей. Но вождь хотел знать больше.
– А главарь хочет этого?
– Да, хочет, – ответил Стабух. – Он послал меня за этим. Ему плохо. Его мутит, перепил.
Стабух рассмеялся и вождь, казалось, все понял.
– Кто поедет с вами? – спросил вождь. Стабух заколебался. Может быть нужно сказать ему правду, ведь все равно увидят, что он поедет с девушкой.
– Девушка, – сказал он. Глаза вождя сузились.
– Так сказал главарь? – спросил он.
– Да, девушка думает, что белый не умер. Он послал меня посмотреть.
– Берете ли вы людей?
– Нет. Мы привезем человека сюда, если он жив.
Вождь приказал оседлать двух лошадей.
– Скорее всего он мертв, – высказал он свое предположение.
Стабух пожал плечами.
– Посмотрим.
Он повел двух лошадей к хижине, где его ждала Иезабель. Вождь сопровождал его, и Стабух был в ужасе. Что если он настоит на своем и войдет в хижину посмотреть на главаря? Стабух вынул револьвер из кобуры. Самое страшное было сейчас в том, что выстрел может привлечь внимание к хижине.
Он остановился, вождь тоже.
– Не входи в хижину, – сказал Стабух.
– Почему?
– Девчонка боится. Если она увидит тебя, то подумает, что мы обманываем ее, и откажется показать нам то место, где лежит человек. Мы обещали ей, что ни один черный человек не войдет сюда.
Вождь колебался, потом пожал плечами и повернулся.
– Хорошо, – сказал он.
– Скажи своим людям, чтобы оставили ворота открытыми, пока мы не выедем, – крикнул ему вслед Стабух.
У дверей жилища он позвал девушку.
– Все готово, – сказал он. – Дай мне ружье. Но она не знала, что такое ружье, и ему пришлось войти и взять ружье самому.
Иезабель смотрела на лошадей с испугом. При мысли, что она поедет на одном из этих странных животных, ей стало не по себе.
– Я не могу сделать это, – сказала она Стабуху.
– Тебе придется делать это, или ты умрешь, – прошептал он. – Я поведу твою лошадь. Давай, поторапливайся.
Он поднял ее в седло и показал ей, как пользоваться стременами и держать поводья. Потом он надел веревку на шею ее лошади и, сев на свою собственную, повел лошадь Иезабель через деревню к воротам. Полсотни головорезов наблюдали за их отъездом.
Когда они свернули по направлению к высоким холмам, садившееся солнце очертило их тени далеко впереди, и, наконец, наступила ночь, которая скрыла изменение направления беглецов от каких-либо наблюдателей.
ГЛАВА 21. ДЕННИ ПАТРИК СТРЕЛОК ПРИХОДИТ В СОЗНАНИЕ
Денни Стрелок Патрик открыл глаза и уставился в голубое африканское небо.
Сознание медленно возвращалось к нему, голова страшно болела. Он поднял руку и ощутил это. Что это? Он посмотрел на руку и увидел, что она в крови.
– Черт возьми, – пробормотал он. – Они добрались до меня.
Он пытался вспомнить, как все произошло.
«Я знал, что за мной следили, но как же им удалось добраться до меня? Где я был?»
Его мысли были в Чикаго, и он был озадачен. Смутно, он чувствовал, что убежал, и все-таки они «добрались до него».
Он не мог ничего понять. Потом он слегка повернул голову и увидел высокие горы, возвышавшиеся над ним. Медленно, страдая от боли, он сел и осмотрелся.
Память частично вернулась к нему.
– Я, должно быть, упал с этих гор, – размышлял он, – когда искал лагерь.
Он осторожно поднялся на ноги и обнаружил, что не так уж серьезно ранен, по крайней мере, его руки и ноги были целы.
«А голова моя никогда особенно хорошо не соображала. Черт возьми, как больно».
Единственная мысль теперь подгоняла его: найти лагерь. Старик Смит будет
