собственном голосе, вспомнив о трех мужчинах, на покровительство которых она рассчитывала и которые скитались теперь в глубинах ужасного леса.
Вскоре девушка увидела, что дверь была снабжена внутри тяжелой деревянной перекладиной, и, после нескольких попыток, соединенные силы обоих женщин помогли, наконец, им вдвинуть ее на место в первый раз после двадцати лет.
Тогда они, обнявшись, сели на скамейку и стали ждать.
XIV
ВО ВЛАСТИ ДЖУНГЛЕЙ
После того, как Клейтон исчез в зарослях, бунтовщики принялись спорить о своих дальнейших намерениях. В одном они все были согласны, что им следует поспешить вернуться на стоящий на якоре «Арроу», где они могли быть в полной безопасности по крайней мере от копий незримого врага. Итак, пока Джэн Портер с Эсмеральдой баррикадировались в хижине, трусливая шайка поспешно гребла к своему кораблю в двух лодках, доставивших их на берег.
В этот день Тарзан увидел столько всего, что его голова шла кругом. Но самое удивительное зрелище из всех было для него – лицо прекрасной белой девушки.
Наконец, тут одна из его собственной породы, – в этом он не сомневался! И молодой человек и оба старика также были именно такими, какими он рисовал себе людей.
Наверно и они так свирепы и жестоки, как и другие люди, которых он видел. Тот факт, что они были безоружны, служил вероятно объяснением, почему они еще никого не убили. Быть может, они были совсем другими, если бы у них в руках оказалось оружие.
Тарзан видел, как молодой человек поднял упавший револьвер раненого Снайпса и спрятал его у себя на груди, и он видел также, как он осторожно передал его девушке, когда та входила в хижину.
Тарзан не понимал ничего в их мотивах, но так или иначе, интуитивно, молодой человек и оба старика ему нравились, а к молодой девушке он чувствовал странное влечение, которое он едва понимал. Что же касается большой черной женщины, она, очевидно, каким-то образом имела отношение к молодой девушке, и потому она тоже ему нравилась.
К матросам, и в особенности к Снайпсу, Тарзан определенно чувствовал ненависть. Он знал по их угрожающим жестам и по выражению их скверных лиц, что они были врагами той другой группы, и потому решил тайно за ними присматривать.
Тарзан дивился, почему мужчины пошли в джунгли, но ему и в голову не могло прийти, что можно заблудиться в спутанной чаще низколесья, которая для него была также ясна, как для вас главная улица в родном вашем городе.
Когда он увидел, что матросы отплыли к кораблю, и сообразил, что девушка и ее спутница в безопасности в хижине, Тарзан решил пойти в джунгли вслед за молодым человеком и узнать, какое у него могло быть там дело. Он быстро помчался по направлению, избранному Клейтоном, и вскоре услышал слабые из-за расстояния и теперь уже лишь редкие оклики англичанина.
Вскоре Тарзан настиг белого человека; почти доведенный до истощения, тот прислонился к дереву, вытирая со своего лба пот. Обезьяна-человек, безопасно скрытый за ширмой листвы, сидел и внимательно изучал этот новый экземпляр своего собственного рода.
По временам Клейтон громко кричал, и, наконец, Тарзан понял, что он ищет стариков.
Тарзан собрался-было сам идти на поиски за ними, как вдруг заметил желтый блеск гладкой лоснящейся шкуры, осторожно пробиравшейся сквозь джунгли к Клейтону. Это был леопард Шита. Теперь Тарзан слышал тихое шуршание трав и удивлялся, почему белый молодой человек не насторожился. Могло ли быть, чтобы он не слышал громких шагов? Никогда раньше Тарзан не видел Шиту таким неуклюжим. Но нет, белый человек ничего не слыхал. Шита приготовился к прыжку, и тогда, в тишине джунглей, раздался пронзительный и леденящий кровь боевой крик человека-обезьяны.
Шита повернулся и, с треском ломая ветви, исчез в кустах.
Клейтон вскочил, содрогаясь. Кровь застыла у него в жилах. Никогда во всей его жизни такой ужасающий крик не раздирал ему уши. Он далеко не был трусом, но если когда-либо мужчина чувствовал ледяные пальцы страха на своем сердце, Уильям Сесиль Клейтон, старший сын лорда Грэйсто-ка из Англии, почувствовал их в этот день в глуши африканских лесов.
Треск кустов под прыжком громадного тела, кравшегося так близко рядом с ним, и звук ужасного крика сверху – испытали до последних пределов мужество Клейтона. Он не мог знать, что этому крику он был обязан жизнью и что, издавший его был его двоюродным братом, настоящим лордом Грейстоком.
День склонялся к закату, и Клейтон, растерянный и упавший духом, был в страшном затруднении, как ему лучше поступить, продолжать ли поиски профессора Портера, подвергая себя почти верной гибели в джунглях ночью, или же вернуться в хижину, где, по крайней мере, он мог быть полезен, защищая Джэн Портер от опасностей, угрожавших ей со всех сторон.
Ему не хотелось возвращаться в лагерь без ее отца; а еще более не хотелось ему оставлять ее одну беззащитной среди бунтовщиков с «Арроу» и сотни других неведомых опасностей джунглей.
– «Возможно ведь», думал он, – «что профессор и Фи-ландер уже вернулись. Да, это более чем правдоподобно». Он решил во всяком случае идти к лагерю и убедиться в этом прежде, чем продолжать дальнейшие поиски. И, таким образом, спотыкаясь в густом и спутанном низколесье, он двинулся по направлению, где, как ему казалось, находилась хижина.
К своему удивлению, Тарзан увидел, что молодой человек идет все дальше – прямо к поселку Мбонги, и его проницательный ум подсказал ему, что пришелец просто заблудился.
Это казалось почти невероятным; но его разум подсказывал ему, что ни один человек не отважится сознательно идти в поселок жестоких чернокожих, вооруженный одним лишь копьем, которое, по-видимому, было непривычным оружием для белого человека. Он отходил к тому же и от следа стариков. Этот след он почему-то оставил далеко позади, хотя он был ясный и свежий перед глазами Тарзана.
Тарзан недоумевал. В свирепых джунглях, незащищенный чужеземец явится легкой добычей, если его не довести быстро до берега.
Вот уже лев Нума выслеживает белого человека в двенадцати шагах от него справа!
Клейтон слышал, что какое-то большое животное идет параллельно с ним. Внезапно в вечернем воздухе раздался громовый рев зверя. Человек остановился с поднятым копьем, лицом к кусту, из которого раздался ужасный звук. Тени сгущались, темнота спускалась на землю.
Боже! Умереть здесь одному, под клыками диких зверей; быть истерзанным и изорванным, чувствовать горячее дыхание зверя на своем лице в то время, как громадные лапы раздавят ему грудь!
Одно мгновение все было тихо. Клейтон стоял неподвижно, с поднятым копьем. Теперь слабый шорох в кустах известил его, что животное крадется к нему. Оно уже готовилось прыгнуть. И вот он увидел его всего в двадцати шагах от себя, – извилистое длинное мускулистое тело и бурую голову громадного льва с черной гривой.
Животное лежало на брюхе, двигаясь вперед очень медленно. Когда глаза его встретили глаза Клейтона, лев остановился и осторожно подобрал под себя задние лапы.
В порыве мучительного отчаяния человек ждал, боясь бросить копье, не имея сил бежать.
В ветвях над его головой раздался шум. – «Новая опасность» – мелькнуло у него в уме, но он не решился отвести глаз от горевших перед ним желто-зеленых зрачков. Раздался резкий звук, словно порвалась струна мандолины, и стрела вонзилась в желтую шкуру льва.
С ревом боли и гнева животное прыгнуло, но Клейтон как-то отскочил в
