быть, вы их видели. Одного из них зовут Тарзан.
— Да. Вы их видели? — спросил и Грегори.
— Мы видели их вчера. Он и его друзья возвратились в Эшер.
— Его друзья? Кто еще был с ними? — спросила Магра.
— С ним пять человек. Четверо мужчин и одна девушка.
— Кто это мог быть, Грегори? — спросила Магра.
— Вы знаете их? — спросила она у человека, который говорил за всех.
— Да. Одного звали Херкуф, другого Лавак. Там был д'Арно, Брайен Грегори и девушка по имени Эллен.
Грегори побледнел. Магра взяла его за руку, так как подумала, что он упадет.
— Не может быть, — сказал он. — Не могу поверить, что все они живы. Это похоже на возвращение с того света. Я был так уверен, что их нет в живых. Подумайте только, Магра! Мой сын и моя дочь оба живы — и на пути в этот ужасный город. Мы должны спешить. Может быть, мы еще успеем перехватить их. Скажите, — обратился он к беглецам, — где мы можем их найти, если их еще не схватили эшерианцы?
Мужчина объяснил, как им найти потайное место, вход в коридор дворца.
— Там вы найдете их, — сказал он, — если они еще не вошли в город. Но не входите сами. Если вам дорога ваша жизнь, не входите в этот тайный лаз. Если они это сделали, они погибли. Вы можете с таким же успехом оставить попытку найти их. Вряд ли вы когда-нибудь увидите их снова.
— Не очень ободряюще звучит, — сказала Магра, когда они с Грегори продолжили свой путь, — но, может быть, они переоценивают опасность, давайте не терять надежды.
Грегори покачал головой.
— Боюсь, что опасность все-таки очень велика, — сказал он, — я сильно сомневаюсь, чтобы опасность, которой чревато посещение Эшера, могла быть переоценена.
— Какое странное место этот Тиен-Бака, — сказала Магра, — не удивительно, что оно — табу.
XXIV
ЛОВУШКА
Тарзан и Херкуф спускались по темному коридору и винтовым лестницам к двери из камня, которая закрывала вход в потайной коридор.
— Вот мы и здесь, — сказал Херкуф. — Если Бог с нами, мы вскоре будем в комнате Брулора, рядом с троном. Я займусь им, а вы возьмете ларец. Я долго ждал возможности отомстить за Чона, истинного бога, и заставить Брулора заплатить за унижения и муки, которым он меня подверг. Я вижу теперь, что я пережил все только ради этого часа. Если мы попадемся, это будет означать смерть, но если наш план не удастся, я буду желать смерти.
За каменной дверью их ждала группа эшерских воинов, потому что один из жрецов дворца выследил их и донес Атке.
— Они должны быть рядом, — сказал предводитель воинов, — будьте готовы! Но не забывайте, что королева приказала взять их живыми и замучить до смерти.
— Я не хотел бы быть на месте Херкуфа, когда Брулор заполучит его назад в клетку, — сказал один из воинов.
— А этот дикий человек, — сказал другой, — это он убил так много наших воинов в ту ночь в туннеле. Я тоже не хотел бы быть на его месте, когда Атка заполучит и его.
Каменная дверь была толстой и очень тщательно подогнана под стену, поэтому шепот воинов не достиг ушей двоих людей, находящихся по другую ее сторону. Не ведая о ловушке, в которую они угодили, Тарзан и Херкуф подождали еще минуту и открыли дверь.
В это время другой отряд воинов подкрался к тем четырем, находящимся в полном неведении, которые ожидали Тарзана и Херкуфа у входа в коридор.
— Наконец, дорогая, — сказал д'Арно, — я вижу проблески надежды. Херкуф знает порядки во дворце, и прежде чем его обитатели покинут свои комнаты, он и Тарзан будут здесь с Брулором и этим проклятым Отцом бриллиантов.
— Я уже ненавижу само название этой вещи, — сказала девушка. — Над ним тяготеет какое-то проклятие. Я чувствую это так сильно, что не верю в возможность освобождения папы и Магры. Что-то случится и превратит победу в поражение.
— Я не удивляюсь тому, что вы так пессимистически настроены. Но на этот раз вы ошибаетесь.
— Надеюсь, что это так. Я не знаю случая, когда бы я так желала ошибиться.
Лавак и Брайен сидели на земле в нескольких шагах от Эллен и д'Арно, причем первый сидел спиной, чтобы не видеть их нежной беседы, которая все еще причиняла ему боль. Он сидел лицом к холму и первым заметил эшерских воинов, как только они появились. Когда он вскочил на ноги с криком предостережения, остальные тоже обернулись и увидели, что их надежды разрушены, как карточный домик.
Воины победоносно кричали, сбегая с холма и размахивая копьями. Трое мужчин могли бы начать борьбу, какой бы бесполезной она ни была, но они боялись за девушку, поэтому стояли в молчании, пока воины окружали их, и уже через минуту вели их к ближайшим воротам города.
— Вы оказались правы, — сказал д'Арно.
— Да, — ответила она. — Над нами тяготеет проклятие бриллианта. О, Поль, лучше мне умереть, чем возвращаться в это проклятое место! На этот раз для нас не будет никакой надежды, и я больше всего боюсь того, что они не сразу нас убьют!
Пока четверо пленных шли в город, Херкуф повернул каменную дверь, и они оба вошли, чтобы попасть в приготовленную для них ловушку. У них не было ни одного шанса, даже могучий Тарзан не мог сопротивляться. Эшерианцы все хорошо продумали. Два воина сидели на корточках. Они сразу схватили Тарзана и Херкуфа за ноги и свалили их, а когда они упали, дюжина других воинов навалилась на них, связывая их по рукам и ногам.
— Вы знали, что мы идем? — спросил Херкуф одного воина.
— Конечно, — ответил тот, — стража наблюдала за подходами к городу, потому что Атка считала, что вы можете вернуться, чтобы украсть галеру. Только так чужестранцы могут уйти из Тиен-Бака. Лучше бы вы оставались в своей клетке, Херкуф, потому что теперь Брулор замучает вас, а вы знаете, что это значит.
Тронный зал дворца был пуст. Там не было никого, кроме трех заключенных в клетках, когда Тарзана и Херкуфа ввели туда, так как период размышлений все еще продолжался. А в течение этого времени все жрецы должны были находиться в своих комнатах.
Поэтому, пока воин ходил за разрешением к Брулору вызвать хранителя ключей, чтобы отпереть клетки и посадить туда новых пленников, произошла небольшая задержка. Херкуф тронул Тарзана за руку:
— Посмотри! — сказал он, — остальных тоже схватили. Тарзан обернулся и увидел Эллен, д'Арно, Брайена и Лавака, которых тоже вводили в комнату. Он приветствовал их одной из своих редких улыбок. Даже перед лицом смерти он не терял самообладания. Вместо того, чтобы так уверенно захватить Брулора, как они собирались, они сами оказались позорно схваченными и не смогли оказать ни малейшего сопротивления. Д'Арно заметил улыбку и улыбнулся Тарзану в ответ.
— Мы снова встретились, мой друг, — сказал он, — но не там, где мы собирались встретиться.
— Ив последний раз, — прибавил Лавак, — больше встреч не будет, по крайней мере, не в этой жизни. Что касается меня, то я рад. Мне не для чего жить. — Он посмотрел на Эллен, но все и так знали, что он имел в виду.
— И вы погибаете из-за меня, — сказал Брайен, — из-за моей глупой жадности, а я умру, не имея возможности расплатиться с вами.
— Давайте не будем говорить об этом, — взмолилась Эллен, — и без этого плохо.
— Если кому-то суждено умереть от медленных мучений, об этом не следует напоминать. Только это и занимает мысли. Иногда говорить об этом — облегчение.
