Сет наклонил голову к ней, показывая, как целиться. Ее волосы хорошо пахли, а шея слегка увлажнилась от дневной жары. Он взглянул на нее, почувствовав ее движение, и невольно задышал чаще. Ее маленький круглый зад прижался к его чреслам, и его пронзило желание.
— Черт возьми, — сказал он, опустив руки и отвернувшись от нее.
— Сет? — Она не поняла, почему он рассердился, подошла и дотронулась до его руки. Он резко отдернул свою.
Она вспыхнула и отвернулась.
— Моя мать была права. Мужчины действительно непонятные существа. То ты ведешь себя по- дружески, то ругаешь меня — Она пошла в лагерь, ускоряя шаг и все более сердясь.
Успокоившись, Сет догнал ее в несколько больших шагов. Но взгляд и голос у него были все такие же злые. Резким движением, причинившим ей боль, он повернул ее к себе. Ей в лицо брызнуло солнце.
— Твоя мать! Если бы твоя мать вообще была хоть сколько-нибудь матерью, она бы научила тебя уму-разуму. Если бы она о тебе заботилась по-настоящему, она бы рассказала тебе об отношениях мужчины и женщины и не заточала тебя в доме, как монахиню.
Она вырвала руку и крикнула в ярости.
— Как ты смеешь! Твое поведение только подтверждает то, что она была права. Я не могу говорить с тобой, даже находиться рядом, чтобы ты не разозлился без всякого повода.
И быстро пошла по тропинке к фургону. И вновь Сет нагнал ее, еще более разъярясь. Он перегородил ей дорогу и, стиснув зубы, процедил:
— Ты чертовски права, я не могу быть рядом с тобой. Чего ты ожидаешь, если трешься о меня?
— Я трусь? О чем ты говоришь? — Она взглянула на него с ненавистью.
Он порывисто обхватил руками ее голову и прижался губами к ее губам. Его поцелуй был нежным, и в нем таился вопрос. Морган опять почувствовала, будто земля под ней проваливается. Тело обмякло, но одновременно каждая жилка встрепенулась. Она коснулась его пояса, ощутив твердые мускулы живота.
Он осторожно освободился и взглянул: глаза у нее были закрыты. Тонкие прожилки просвечивали сквозь веки. Ресницы были длинные и густые. И он прошептал:
— Твоя мать должна была объяснить, как легко возбудимы мужчины. Вот почему я не могу быть близко и не сердиться, не имея возможности любить тебя.
Она успокоилась, но в ушах звучали слова матери, столько раз слышанные и заученные наизусть. Она уже не сердилась, но была настроена решительно и ответила свысока:
— Моя мать была права, когда говорила, что мужчины не могут любить, что они заботятся только о лошадях и делах, а женщинами только пользуются. С тех пор как мы познакомились, мистер Колтер, вы были со мной не так внимательны и заботливы, как с вашими лошадьми. А сейчас, извините, у меня кое- какие дела в фургоне.
Она ушла, и он остался один.
— Что случилось, моя прелестная голубка? — спросил Джоакин тихо и очень задушевно.
Морган прислонилась к дереву, стараясь сдержать подступающие слезы.
Она шмыгнула носом и бросила на него тревожный взгляд.
— Я, кажется, не понимаю мужчин.
— Ах, но мужчин понять очень легко. А вот женщины — это загадка. Они управляют мужчинами.
— Управляют мужчинами! Мне кажется, я даже не умею разговаривать с ними.
— Просто у вас любовная размолвка. Скоро помиритесь и опять будете счастливы.
Она взяла Джоакина под руку, и он проводил ее к фургону.
На следующий день Фрэнк учил Морган стрелять. Сет ее избегал.
Однажды, когда Джоакин и Морган, смеясь, возвращались с ручья, им дорогу загородил Сет. Взгляд у него был удивленно-насмешливый.
— Джоакин, кажется, моей женушке нравится твое общество. Обычно она не слишком дружелюбна с мужчинами.
Джоакин перевел взгляд с Сета на его жену.
— Морган приятный человек. Я завидую мужчине, у которого такая жена. Извините, я должен еще кое-что сделать перед завтрашним переездом.
Молча Морган пошла по тропинке. Сет шел рядом.
— Смотри! — сказал Сет, указывая на дерево.
— Ничего не вижу.
Он встал за ее спиной, взял за плечи и повернул так, что она увидела сидящего на ветке ярко- красного кардинала. Они улыбнулись.
— Я вышел прогуляться. Когда весь день на лошади, неплохо размять ноги. Хочешь, пойдем вместе?
Она улыбнулась. Он протянул руку, и она взяла ее.
— Тогда пошли.
И они побежали, и Морган, спотыкаясь, едва поспевала за ним.
— Эта зелень напоминает мне Кентукки, но скоро она останется позади.
— Расскажи мне еще о Нью-Мехико. Это действительно бесплодная равнина?
— Но это совсем не равнина. Некоторым она кажется бесплодной, но я так не думаю. Мне пустыни и горы всегда казались волшебной страной.
По изгибу речушки они подошли к уединенному месту, где деревья нависали над водой.
— После пыльной дороги неплохо смыть дорожную пыль. Пожалуй, я поплаваю. Хочешь со мной? — В его глазах мелькнул огонек.
Она еще не успела ответить, а Сет уж сбросил сапоги и рубашку. У него были огромные выпуклые мышцы. Морган смотрела как зачарованная.
Когда он начал снимать брюки, она охнула:
— Сет…
Он улыбнулся:
— Разве ты забыла, mi querida, что мы женаты. И ничего в том нет дурного, если я разденусь на глазах у жены. В конце концов, можешь отвернуться.
Она отвернулась и стала рассматривать ствол дерева, пока не услышала громкий всплеск воды.
— Вода такая теплая. Хочешь присоединиться?
Ей этого хотелось, она жаждала смыть грязь и пыль. Мытье с губкой в фургоне никогда не давало настоящей чистоты.
— Нет, я просто посижу, опустив ноги в воду. — Она смотрела, как Сет поплыл вниз. Какие сильные у него спина и руки. Она ясно видела в воде руки, спину, ягодицы и бедра. Морган вздрогнула. Она так и не стала купаться. Потом Сет вернулся, и она ушла до того, как он стал одеваться.
— Ладно. Можешь вернуться. Больше не буду тебя смущать. — Он не надел рубашку, а стал, как полотенцем, вытирать ею мокрые волосы.
Она села и прислонилась к дереву. Сет опустился рядом, потом повернулся, положил ей голову на колени и закрыл глаза.
— Сет, расскажи о себе. Обо мне ты уже много знаешь. Джейк о тебе рассказывал, но хотелось бы, чтобы ты рассказал сам.
Он сложил руки крестом. Она потянулась, сняла листик у него с живота и опять опустила руку. Кожа у него была такая теплая. Другой рукой она поправила завиток его волос, выглядевший на солнце совсем светлым.
— А что тебе рассказал обо мне Джейк? — Он остро чувствовал ее прикосновение.
— Он думает, что ты вряд ли когда влюблялся и что ты только использовал женщин. — Она запнулась. — И еще он говорил, что многие женщины хотели бы выйти за тебя замуж.
Сет рассмеялся:
