улыбнулись, завидев хозяев.
– Ты помнишь Шарбонно и Бовуа, не правда ли, дорогая?
– Пожалей бедную девочку, Этьен, – выступил в ее защиту младший из двух мужчин. – Нас так много, а она одна. Как может твоя милая жена запомнить все имена?
– Благодарю. – Кристине тотчас понравился этот коротко подстриженный кудрявый мужчина с живыми карими глазами.
– Я – Франсуа Шарбонно, – напомнил он. – А эта красивая леди, – представил он стоящую рядом хрупкую блондинку с заметной беременностью, – моя дорогая жена Иветта.
Тучный мужчина под пятьдесят с мелкой сеткой бордовых прожилок на носу попытался втянуть внушительных размеров живот.
– Я – Филипп Бовуа.
– А я – Нанетта Бовуа, – Высокая женщина с острыми чертами лица в платье неудачного оттенка фуксии оперлась на руку мужа.
После обмена любезностями разговор свернул на тему, близкую сердцу каждого плантатора.
– Ты расчистил еще землю под посевы с тех пор, как мы в последний раз встречались? – обратился к Этьену Франсуа Шарбонно.
– Нет, но в скором времени собираюсь. Посылаю своего надсмотрщика, чтобы он обследовал участок и дал предварительное заключение. А! – воскликнул Этьен. – Вот и он.
Все посмотрели туда, куда он указывал пальцем, Кристина увидела Рида, с бокалом вина в руке стоящего у стеклянных дверей веранды. Он держался поодаль от богатых французских плантаторов и отличался от них и манерой поведения, и костюмом, Его простой, но хорошего покроя камзол, панталоны из черной шерсти и обшитый кружевом белый шейный платок выделяли его из толпы веселящихся и делали похожим на элегантного черного лебедя в окружении напыщенных павлинов. Как будто почувствовав себя объектом наблюдения, Рид посмотрел в их сторону и слегка кивнул своему хозяину.
С тонкой усмешкой Этьен обнял Кристину за плечи, указательным пальцем нарочито медленно водя по каемке платья как раз над вырезом. Девушка окаменела. Его прикосновение вызывало у нее мурашки. Любой присутствующий мог бы принять эту сцену за проявление нежных чувств, но Кристина знала – все было просчитано и демонстрировало только право собственности. «Она моя, – означало его движение, – полностью моя. Можешь смотреть, но не прикасайся».
Рид с непроницаемым лицом наблюдал этот спектакль, потом приветственно поднял свой бокал.
Филипп нахмурился.
– Твой надсмотрщик наглец, каких мало. Не могу сказать, чтобы он мне нравился.
– А женщины, похоже, не разделяют твоего мнения, – с чопорной улыбкой проговорила его жена. – Я знаю некоторых, кто находит его интересным.
– Александер умеет управляться с черными, вот и все, что меня волнует, – сказал Этьен, отворачиваясь от того, кого они обсуждали, и перестав обращать на него внимание.
– Это банда лентяев, – понимающе покачал головой Филипп.
Этьен со страдальческой миной произнес: – Только на прошлой неделе мне пришлось на примере показать им, что происходит с тем, кто сомневается в моей власти. Надеюсь, до всех остальных дошло.
Кристина вся сжалась при упоминании о жестоком наказании Джуно, Внезапно она почувствовала, что ни секунды больше не может выносить прикосновений мужа. Она смахнула его руку и, изогнувшись, отодвинулась так, чтобы держаться хоть немного подальше от него. Его ледяные глаза метнули молнии, но она проигнорировала это.
Филипп Бовуа поставил пустой бокал на поднос проходящего слуги и взял полный.
– А... до нас дошли слухи, Делакруа. Мы гадали, могут ли они оказаться правдой.
– Слухи?
Кристина была благодарна за то, что разговор отвлек внимание Этьена от нее. Однако она не испытывала никаких иллюзий по поводу того, что позже ей придется заплатить за свою выходку. Франсуа и Филипп обменялись взглядами. Бовуа едва заметно кивнул головой.
– Давайте не будем утомлять дам разговорами отделах. – Мужчины взяли Этьена под руки и увели с собой.
Когда мужчины ушли, дамы занялись Кристиной, к двум прежним присоединились еще несколько, и они образовали полукруг. Всем явно не терпелось побольше узнать о новой хозяйке Бель-Терр.
– Мы умираем от любопытства, – экспрессивно начала Иветта. – Не могли дождаться, когда же мы познакомимся с женой Этьена, Женитьба по доверенности. Кто бы мог подумать?
– Нам всем известна любовь Этьена к красивым вещам. – Нанетта теребила оборку на своем ядовитого цвета платье. – И вся эта таинственность. Мы решили, что, возможно, вы слишком уродливы и поэтому он не представляет вас другим господам.
– Или слишком прекрасны, – призналась Иветта, заглушая хихиканье подруг. – Мы подумали, что он хочет все время быть с вами наедине.
– Иветта, как тебе не стыдно, – укоризненно проговорила Нанетта. – Если вы с Франсуа постоянно воркуете, как голубки, то это не означает, что и все остальные ведут себя так же.
Иветта положила руку на слегка выдающийся животик.
– Да, но мы производим таких красивых детишек.
Женщины рассмеялись. Кристина изобразила улыбку, чувствуя себя лишней среди этих дам, которые, казалось, очень хорошо знали друг друга.
