всей щеке. Пятно, отливающее бордовым, зеленым и желтым, портило совершенство ее кожи. Рид невольно шагнул вперед и заметил, что пухлая нижняя губа девушки тоже разбита. Гнев моментально охватил его. Только чудовище могло сделать такое. Риду захотелось сделать фарш из Этьена Делакруа. Подойдя, он нежно приподнял подбородок Кристины.
– Кто так обошелся с вами?
Хоть он уже и знал ответ, но чувствовал себя обязанным спросить.
– Вас это не касается. – Она рывком освободилась. – Вы переступаете все границы, даже просто задавая такой вопрос, месье.
Кристина прошла мимо него, вскинув голову. Одним взглядом ей удалось внушить ему ощущение собственной незначительности. Для нее он был не больше, чем жучком под ногами. И Рид неохотно признал, что она абсолютно права. Кристина замужняя дама, и у него нет никакого права вмешиваться. Совершенно никакого права. Поняв это, Рид испытал жесточайшее разочарование. Он хотел бороться за нее, выступать в ее защиту, стать ее рыцарем на белом коне. Абсолютно бессмысленные желания.
Он откашлялся, припомнив, зачем явился.
– Завтра на рассвете я уезжаю в Артибонайт.
– Куда вы уезжаете, меня не интересует.
Кристина опустилась на одну из кованых скамеек у дорожки, поставила корзину с цветами на землю и аккуратно расправила юбки. На тропинке, ведущей от дома, послышались чьи-то шаги. Рид проследил за взглядом девушки и увидел приближавшуюся служанку Астру, которая несла корзинку.
– Я принесла вам ваше вышивание, мадам, – объявила Астра, подойдя поближе.
Лицо Кристины озарила благодарность.
– Спасибо за заботу.
Астра осторожно поставила корзинку на скамью рядом с хозяйкой и быстро повернулась, чтобы уйти.
– Астра...
Служанка замерла на месте; ее обычно бесстрастное лицо выразило беспокойство.
– Да, мадам.
– Я нарвала немного цветов. Не захватишь ли их с собой в дом?
Астра робко посмотрела на корзину с цветами у ног Кристины, потом подняла ее за ручку и быстро убежала.
– Странно, – пробормотала Кристина.
– Действительно, – нахмурился Рид, глядя, как поспешно ретируется служанка.
– Все это время я думала, что Астра не любит меня, а сейчас она поступила так заботливо, и это так не похоже на нее, что я очень удивилась. Наверное, она наконец смирилась с моим появлением.
Рид поставил ногу на скамью, оперся локтем о колено и смотрел на Кристину, стараясь запомнить ее милое лицо, которому не смог повредить даже синяк. Решительно подняв голову, она сверкнула глазами и проговорила:
– Невежливо так рассматривать меня, месье.
Губы Рида искривила улыбка, потом он стал серьезным.
– Вам надо научиться придерживать язычок. Может оказаться, графиня, что вы слишком часто дергаете тигра за хвост.
Пообещайте мне одну вещь, пока я не ушел. Кристина напряглась.
– Вы не имеете никакого права просить об одолжении.
– Действительно. – Рид убрал ногу и выпрямился во весь рост. – И все-таки я буду чувствовать себя спокойнее, зная, что предупредил вас о необходимости сдерживаться. Она обдумала его слова, потом кивнула.
– Тогда, – коротко поклонившись, проговорил он, – кажется, нам больше нечего сказать друг другу.
Кристина подчеркнуто внимательно посмотрела на плеть, небрежно заткнутую за пояс его штанов. Это был символ его власти как надсмотрщика. Призрак Джуно стоял между ними.
– Я бы хотела, чтобы обстоятельства сложились по-другому, месье, но я не могу изменить фактов, чтобы привести иx в соответствие с моими желаниями.
Конечно, она была права, но понимание того, что он никогда не сможет открыть правду и развеять ее ненависть, заставило Рида ощутить какую-то пустоту в области сердца.
– До свидания, графиня.
– Прощайте, месье. – И она потянулась за вышиванием.
Легкое, почти неуловимое движение в корзинке привлекло внимание Рида, когда Кристина подняла крышку. Руководимый скорее инстинктом, чем пониманием того, что происходит, он сбросил корзинку на землю.
Девушка возмущенно смотрела на яркую смесь шелковых ниток и на льняной платок, над которым она столько трудилась, – все это теперь лежало в грязи.
– Что, спрашивается... – Она хотела поднять вышивание.
– Нет! – крикнул Рид. – Отойдите! – Он схватил ее за руку, заставил подняться и загородил собой.
