наслаждения.
Рейн поднял голову.
– Микаэла, посмотри на меня.
– Зачем?
Она медленно открыла глаза и, увидев, что он улыбается, покраснела.
– Я могу целую вечность смотреть на то, как ты получаешь удовольствие.
– Разве я могу сопротивляться тебе?
– В том-то все и дело, – улыбнулся он.
– А когда я смогу доставить удовольствие тебе?
Она сжала твердую плоть, и Рейн со стоном упал на нее. Ей нравилось ласкать мужа, но особенно Микаэлу возбуждала его реакция, он стал таким беззащитным в ее руках.
– О как же ты меня мучаешь! – Его ладони жадно скользили по телу Микаэлы.
– Не больше, чем ты меня. – Она провела ладонью по крепким мускулам ягодиц. – Мне хотелось это сделать с тех пор, как я проснулась.
– А что еще тебе хотелось сделать?
– Изучить тебя.
Раздался стук в дверь, и Рейн, выругавшись, сел.
– В чем дело? – крикнул он.
– Бриг, сэр. По правому борту.
– Подождите минуту.
Он разочарованно посмотрел на жену и встал с кровати. Микаэла, завернувшись в простыню, наблюдала, как он плещет холодной водой на возбужденную плоть.
– Ему больно?
– Он жаждет доставить тебе удовольствие, – ответил Рейн, пытаясь втиснуться в штаны.
– О! – Ее улыбка мгновенно стала дразнящей. – А ты уверен, что я получу удовольствие?
Он натянул рубашку и направился к ней.
– Ищи его, получи его, кричи от него, – говорил он при каждом шаге, а затем опустился на колени и обнял ее. – Ты слышала о «Камасутре»?
– Да, – смутилась Микаэла.
Это была откровенная книга о плотских наслаждениях. Чувственная. Запретная.
– Я внимательно ее изучил.
– На практике?
– Практика начнется сегодня ночью. – Рейну нравилось, что она ревнует.
Микаэла фыркнула, хотя каждой клеточкой жаждала, чтобы он начал прямо сейчас.
– Твоя уверенность раздражает. – Она погладила его по животу в опасной близости от чресл. Глаза у Рейна предостерегающе сверкнули, но она только усмехнулась, осознавая силу женских чар.
– Я разбудил в тебе искусительницу, – проворчал он, сожалея, что вынужден оставить эту сирену, взъерошенную, готовую к любви. Господи, он пропал. Совсем пропал.
Микаэла вскочила с кровати и прильнула к нему всем телом, но тут снова раздался стук.
– Минуту! – поморщившись, крикнул он. Она подтолкнула его к двери.
– Ты самое вкусное создание на свете, любимая. Кожа у нее порозовела, соски проступили сквозь тонкую простыню, и Рейну захотелось вернуться в постель.
– А какой вкус у тебя? – донесся до него тихий голос, когда он переступал порог.
Рейн крепко зажмурился, потом вышел и прислонился спиной к закрытой двери. Больше всего на свете он жаждал ее веры, ее потребности в нем. Он двинулся по коридору, готовый уничтожить бриг, чтобы поскорее снова оказаться в каюте.
Сердце у Николаса замерло, когда он прочел, что Рейн нашел убийцу Кэтрин. Дальше капитан сообщал о нападении, стрельбе и пожаре. Его пронзила жалость к загубленным жизням, а при мысли о том, что «Сыны свободы» могли послать убийцу к своим же товарищам, он почувствовал горький привкус во рту. Ведь Микаэла никогда бы не предала его.
Смяв письмо, Николас швырнул его в огонь и вернулся к обшарпанному письменному столу. Теперь, когда девушка в безопасности, он мог принудить своих людей к более решительным действиям.
Бриг совершенно неподвижен, подумал Рейн, наблюдая за судном в подзорную трубу. Он велел подойти к нему с подветренной стороны и поднять сигнальные флажки. Бриг ему незнаком, а с такого расстояния нельзя определить ни его принадлежность, ни намерения. «Белая императрица» – грузовой корабль, и хотя у нее есть пушки для защиты от пиратов, она все же не приспособлена для ведения боевых действий. Много бы он сейчас дал, чтобы находиться на палубе «Огненного льва».
Рейн нахмурился и опустил подзорную трубу.
