– Нет, меня не волнует существование ведуний и колдунов, Меган. Я не вижу в них ничего плохого. Дело совсем в другом… Мне не по себе от того, что я не нравлюсь твоим родственникам. Они не хотят, чтобы мы были вместе, и жалеют, что ты вернулась ко мне.
– Ты ошибаешься, Финн, уверяю тебя! – горячо возразила Меган. – Мама сказала мне, что у всех молодых пар бывают проблемы, но если они верят в брак, то вместе справляются с ними. А папа сказал, что я буду счастлива только с музыкантом, потому что он говорит со мной на одном языке – музыки.
Меган чувствовала, что муж чего-то недоговаривает. У него было тяжело на душе, его терзали какие-то тайные мысли.
– Что произошло во время сеанса гадания, Финн?
– Ничего особенного.
Но он явно лгал. Увидев, что у него на шее забилась жилка, Меган поняла, что коснулась больного места.
– Ну хорошо, я скажу, – пожав плечами, промолвил Финн. – Мне показалось, Сара считает, что я плохой муж.
– Но она совершенно не знает нас!
– Да, однако она ясновидящая и может заглянуть прямо в душу. Во всяком случае, так считается.
Финн заказал бокал разливного пива, а Меган – чай со льдом. Она долго молчала, помешивая чай. То, что ей нагадала Морвенна, тоже вызывало тревогу, но Меган решила ничего не говорить об этом мужу.
– Финн, мне очень жаль, но родственники всегда беспокоятся о своих близких – на то они и родственники.
Финн печально улыбнулся:
– И сколько их у тебя здесь?
– Ну прежде всего я назвала бы тетю Марту.
– Она уже в годах?
– Да, тетя Марта тебе непременно понравится. Она довольно прямолинейная особа. Тетя Марта считает, что Морвенна занимается полной ерундой. К сожалению, она не смогла из-за болезни приехать к нам на свадьбу, но я послала ей наши свадебные фотографии, поэтому она заочно знакома с тобой.
– Она действительно приходится тебе тетей?
– Нет, между нами есть кровное родство, но довольно отдаленное. Она приходится кузиной моей бабушке.
– Но ты привязана к ней, насколько я понимаю.
– О да, она милейшее создание.
– Если хочешь, мы можем заглянуть к ней до начала вечернего выступления.
Предложение мужа тронуло Меган. Она видела, что Финн старается сделать ей приятное. Слава Богу, он не слышал, что нагадала ей Морвенна на картах Таро. Морвенна была потрясена тем, что ей открылось, и посоветовала Меган держаться подальше от мужа. По крайней мере сейчас, накануне праздника Хэллоуин.
Попробовав треску, Финн пришел в полный восторг.
– Ты была права, – признал он. – Такой трески я еще не ел. Очень вкусное блюдо.
Меган улыбнулась ему, но улыбка получилась какой-то вымученной, и Финн заметил, что жену что-то беспокоит.
– Что-то не так, Меган? – спросил он.
– Все в порядке, Финн… Мне просто очень хочется, чтобы ты полюбил эти края.
– Меган, клянусь тебе, что мне здесь нравится, – сказал он, отложив вилку в сторону.
– Но что-то все же настораживает тебя здесь.
– Ты так думаешь?
– Ты чувствуешь, что на всем в этом городе лежит печать зла?
– Вовсе нет, – твердым тоном сказал Финн. – Я не верю, что место может нести в себе зло. Зло несут в себе люди, живые существа.
Меган нахмурилась.
– И ты считаешь, что среди моих знакомых здесь есть несущие зло люди?
– Нет, конечно.
Меган решила, что муж лукавит, и обиделась на него. Финн, по ее мнению, наверняка считал Морвенну и Джозефа воплощением зла.
Треска внезапно показалась ей безвкусной, и у нее пропал аппетит.
– Магия, которой занимается Морвенна, основана на древних кельтских языческих верованиях, – сказала Меган. – Празднование Хэллоуина никак не связано с мировым злом. Первоначально этот праздник отмечал конец, или смерть, старого года и начало, или рождение, нового. Кельты называли его Самхаин. Люди верили, что в это время перехода из старого в новое духи умерших бродят по земле, посещая те места, которые они любили при жизни. Поэтому люди оказывали почести мертвым. Они не испытывали страха перед ними. В древней Ирландии существовало поверье, что два мира – мир живых и мир мертвых –
