Тогда погибло много стариков. Мне тогда было почти одиннадцать, и воспитывали меня мои многочисленные братья и кузены, среди которых было гораздо больше мальчиков, чем девочек. — В этот момент они вошли в детскую, и дети Дэрмота мгновенно кинулись ей навстречу. Илза улыбнулась детям. — Поэтому, когда у меня самой оказалось вдруг шестеро сыновей и всего две дочки, я нисколько не удивилась. Мне это кажется вполне естественным.
— Значит, тебе не в диковинку иметь дело с мужской глупостью и упрямством? — улыбнулась Джиллианна.
— Ах, этому я уже давно перестала удивляться. Это, конечно, не просто, но для меня привычно.
— Думаю, ты с легкостью справишься со всеми. И с Дэрмотом — тоже. И добьешься своего.
— Твои слова связаны с каким-то пророчеством или вещим сном?
— Нет, я просто серю в волшебную силу любви. А ведь ты любишь Дэрмота, правда?
Илза вздохнула:
— Да. И молю Бога, чтобы моя любовь пережила все те испытания, которые, я уверена, Дэрмот готовит для меня.
Глава 6
Та скорость, с какой оба ее брата и два младших Макенроя исчезли в трактире, была поистине рекордной, и Илза рассмеялась. Они талдычили о том, что им необходимо утолить жажду, но на самом деле беднягам не терпелось найти подходящую женщину для любовных утех. Илза всю жизнь провела среди мужчин, поэтому в таких вещах они не могли се одурачить, хотя все еще пытались время от времени. Однако Илза до сих пор не поняла: зачем мужчины так стремятся потратить деньги на короткий миг развлечения в объятиях какой-то шлюхи? Должно быть, подумала она, это одна из тех мужских особенностей, которых ей понять, увы, не суждено.
— Они хотят просто порезвиться, — проворчала Гейл. — Неужели они считают, что мы такие дуры и этого не видим?
— Нет, конечно, — ответила Илза, не спеша прохаживаясь по рынку. — Они знают, что нам прекрасно известно, куда и зачем они идут. Но открыто говорить об этом значило бы потревожить нашу чувствительную женскую натуру.
Гейл фыркнула и закатила глаза:
— Не понимаю я мужчин. А еще не понимаю, как эти девушки из трактира могут спать с мужчинами, которых даже не знают. И которые, возможно, им даже не нравятся.
— Ну, они же делают это за деньги. Жизнь обходится с ними сурово, и многим бедняжкам пришлось пойти на это из-за жестокой нужды. Они, может, и не выбирали себе такой жизни. Но так происходит во всем мире. А еще мне кажется, что в этом трактире девушки все же могут выбирать, с какими мужчинами им ложиться, а с какими — нет. — Илза некоторое время поразмышляла. — Нет, вряд ли все эти девушки сами выбрали для себя такую судьбу и наслаждаются жизнью. Но тут уж мы мало что можем сделать. Однако, если тут есть девушка, которую заставили стать шлюхой, а ей этого совсем не хочется, мы скоро узнаем об этом и постараемся ей помочь.
— Да уж… — Гейл тяжело вздохнула и повернулась к прилавку, заполненному прекрасными тканями. — О, леди Илза, смотрите! Странно, что здесь продаются такие дорогие товары!
— Джиллианна говорит, что на этом рынке торгуют купцы с Востока, когда проплывают мимо со своими товарами. Они направляются в большие богатые города и по дороге заезжают сюда. — Илза пощупала красивую ткань ярко-синего цвета. — Какая прелесть!
Хотя Илза и понимала, что такая роскошь отнюдь не является необходимостью, минуту спустя она уже вовсю торговалась с продавцом, а еще через несколько минут эту и несколько других, более дешевых тканей помощники заморского купца уже несли в Клачтром. Джиллианна показала Илзе оставшиеся после Анабель платья и другую одежду, и Илза уже решила перешить это все на себя, но ей хотелось и чего-нибудь новенького. Чтобы оно принадлежало только ей и никому другому.
Она еще прошлась по рынку, выбирая ленты для себя, Гейл и своих двух дочерей. У одного торговца она купила духи с нежным ароматом — для Фрейзер, у другого подарки — для каждого из ребятишек Дэрмота.
Конечно, глупо было надеяться, что ее муж оценит это, но Илза все же купила кое-что и для него. Свадебный подарок. Это была прекрасно выполненная серебряная пряжка работы древних мастеров, украшенная замысловатым узором, в центре которой красовался великолепный грифон с глазком из граната.
Они женаты всего три дня, поэтому подарок, который она купила из любви к человеку, за которого вышла замуж, вполне можно расценить как дань традиции. На самом же деле Илза хотела показать своему мужу, что безоговорочно любит и ценит его. В крайнем случае пряжку можно будет припрятать до лучших времен, когда между ней и Дэрмотом установятся более близкие отношения.
Притянутая ароматами лаванды и роз, Илза остановилась у небольшого прилавка, чтобы осмотреть товар местной целительницы и торговки травами. Запас целебных трав в замке уже давно иссяк, а пока Илза не восстановила сад и не вырастила травы сама, ей придется все необходимое покупать. Богатый выбор разнообразных трав и настоев, который предлагала невысокая седовласая женщина, поражал даже самое искушенное воображение.
— А вы, наверное, новая леди этого замка, да? — спросила торговка.
— Да, — ответила Илза и представила себя и Гейл.
— Слышала я, что лэрд собирался жениться на другой, когда у него уже была одна жена, о которой он напрочь забыл. И видела, как Кэмпбеллы уезжали в тот день. — Она протянула ей на удивление чистую и гладкую ладонь. — А я — Гленда, повитуха.
Илза пожала руку женщины. Поняв, что история ее двойного замужества уже облетела всю деревню, она решила быть с Глендой предельно честной.
— Лэрда жестоко избили, и с тех пор он о многом не помнит.
Гленда кивнула:
— Да, так говорят. Мне самой не довелось ухаживать за ним, ведь женщины клана Мюррей — отменные целительницы, да к тому же его родственницы. Правильно, что помогали ему именно они, Я же занимаюсь всеми остальными ранами и недугами.
— А еще продаешь лэрду зелье, которым он собирался прикончить свою жену! Так, старая ведьма? — Рядом с Илзой появился темноволосый мужчина с резким голосом.
— Ты прекрасно знаешь, что я занимаюсь только искусством целительства, Уоллес, — отчеканила Гленда.
Уоллес не обратил на эти слова никакого внимания и повернулся к Илзе:
— Вы получше смотрите на то, что едите или пьете, миледи. Леди Анабель этого не делала, и вот теперь она мертва. Лэрд не смог пережить, что его жена предпочла ему другого мужчину, и теперь ее нет в живых. Он убил ее.
— Мне что-то не верится, что сэр Дэрмот смог бы убить женщину, — произнесла Илза, Хотя ее удручило это гневное обвинение в адрес ее мужа, она старалась говорить спокойно и твердо.
— Ну, тогда мне очень жаль вас, миледи. Ведь в скором времени нам и вас придется похоронить.
Илза смотрела вслед быстро удаляющемуся мужчине. Нет, нельзя ему верить. Нельзя его слова принимать близко к сердцу. Этот мужчина был довольно красивым, молодым и сильным, и Илза подумала, что он наверняка был одним из любовников Анабель. Этим и объясняется его странная уверенность в причине смерти этой женщины. Его ревность заставляет беднягу видеть в каждом слове и действии Дэрмота злой умысел.
Хотя такое объяснение было весьма логичным, Илза вдруг встревожилась. И тревога эта отразилась на ее лице, когда она снова повернулась к Гленде. Пожилая женщина смотрела на нее с нескрываемым дружелюбием и симпатией.
— Уоллес говорит так из ревности. Его мучают гнев и бессилие, миледи, — мягко пояснила Гленда.
— И что, жители Клачтрома думают так же, как этот Уоллес? Верят, что леди Анабель убил лэрд Дэрмот? — спросила Илза.
— Не все. Не люблю плохо говорить о мертвых, но леди Анабель любили далеко не все. — Гленда вздохнула и покачала головой. — Она была очень странной. У нее был красивый и заботливый муж, прекрасный дом, и, хотя лэрд не так богат, как некоторые другие, у нее были немалые деньги, которые она могла тратить как заблагорассудится. И все же она всегда была всем недовольна, всегда жаловалась на жизнь. Как будто она хотела, чтобы все мужчины, какие оказывались рядом, жалели ее. Думаю, она уложила в постель каждого взрослого мужчину в Клачтроме. За исключением совсем уж уродов и стариков.
Все это было выше понимания Илзы. Мало того что Анабель предала своего мужа, она делала это снова и снова! Вопиющая наглость! Должно быть, она просто была безумной! Наказание за такое поведение обычно бывало очень суровым. Анабель несказанно повезло, что все, что сделал Дэрмот, это просто отвернулся от нее. Но это при условии, что слова Уоллсоа — не более чем глупый вымысел, подумала Илза и тут же постаралась отогнать от себя подозрение.
— А тебя позвали в замок, когда леди Анабель умирала? — спросила Илза Гленду.
— Нет, леди Анабель отказалась от моей помощи. Она хотела, чтобы я сделала для нее отвар, который помог бы выбросить ребеночка из ее чрева.
Илза и Гейл, пораженные, не сдержали возгласа возмущения.
— Но я не соглашалась, потому что не занимаюсь такими делами. И она обозлилась на меня. Очень обозлилась.
— И ты думаешь, ей удалось найти кого-нибудь, кто ей не отказал? Или она сама попыталась как-то избавиться от ребенка?
— Миледи, у меня есть множество догадок, как и отчего могла умереть леди Анабель, и некоторые из них бросают тень на его светлость, — пожала плечами Гленда. — И если он все же приложил к этому руку, винить его я не могу. Она без конца позорила его, да и сама мне как-то призналась, что ребеночек тот был не от лэрда Дэрмота.
— Дэрмот никогда не убил бы ребенка! — воскликнула Илза, проклиная гложущие ее сомнения. — Его он был или не его, но я никогда
