— Выходит, так ты платишь нам за то, что мы спасли твоего сына?
«О Боже, только не это!» — промелькнуло в мыслях у Джулиана. Хлоя же вскрикнула и отскочила от него. Голос Лео подействовал на обоих как ушат ледяной воды, и оба в ужасе замерли. Наконец, собравшись с духом, Джулиан повернулся к человеку, которого уже начал, считать таким же хорошим и верным другом, как Эдгар. Металл в голосе Лео и сжатые кулаки явно свидетельствовали о том, что он с трудом сдерживается. И граф знал, что сам не проявил бы такой выдержки, если бы увидел, как кто-то лапает одну из его сестер.
Хлоя взглянула на своего кузена, потом — на Джулиана. Она чувствовала, что вот-вот разразится буря, и понимала, что должна что-то предпринять, чтобы ее предотвратить. В конце концов, она тоже виновата и должна как-то объяснить это кузену. Но как такое объяснить?
Не зная, что сказать, она пробормотала:
— Лео, но ведь это был всего лишь поцелуй.
Кузен смерил ее гневным взглядом.
— Целовать и тискать не одно и то же! — рявкнул он.
Хлоя вспыхнула и в раздражении проговорила:
— Поверь мне, я прекрасно это знаю. И еще знаю, что я взрослая женщина. Поэтому ты не имеешь права вмешиваться в мои дела. Все, что я делаю, тебя не касается.
— Ошибаешься, дорогая. Потому что ты незамужняя женщина, находящаяся под моим покровительством. И тебе следует с этим считаться.
Джулиан с удивлением смотрел на Хлою. Он никак не ожидал, что она начнет спорить с кузеном. Однако их спор мог вполне перерасти в ссору, а этого ни в коем случае не следовало допустить. Джулиан, главный виновник произошедшего, не мог допустить, чтобы люди, так много сделавшие для него, поссорились лишь потому, что он не сумел обуздать свою похоть.
— Как только все закончится и я освобожусь от своей жены, я женюсь на Хлое, — объявил граф.
Он думал, что сейчас, после этих слов, на плечи его обрушится ужасающая тяжесть, однако ничего подобного не случилось. Более того, он вдруг понял, что его нисколько не страшит перспектива нового брака. Разумеется, он мог бы легко перечислить причины, по которым ему не следовало вступать в новый брак, но сейчас ему почему-то не хотелось об этом думать. Напротив, он задумался о тех преимуществах, которые получит, взяв Хлою в жены. Ведь в результате у Энтони появится любящая мать, и уже одного этого было достаточно, чтобы не отказываться от такого брака. Но сначала следовало убедить Хлою и Лео, уставившихся на него в изумлении, что он действительно намерен сделать то, что сказал.
Тут Лео откашлялся и пробормотал:
— Что ж, если так, то я, пожалуй, не возражал бы.
— Прости, кузен, но я сомневаюсь, что именно от тебя это зависит, — в негодовании заявила Хлоя. — Черт подери, почему вы меня ни о чем не спросили?!
— Потому что я так решил, и этого вполне достаточно, — ответил Джулиан; почему-то ему вдруг захотелось позлить ее.
— Но я тоже имею право…
Тут Лео схватил ее за руку и потащил к двери.
— Ты что, собираешься выставить меня из комнаты?! — закричала Хлоя.
— Да, собираюсь, — подтвердил Лео, вытолкал кузину в коридор и запер дверь на засов.
— Немедленно впусти меня обратно, Лео Уэрлок! — в ярости завопила Хлоя.
— Прости, но это наше мужское дело, — последовал ответ.
Хлоя ударила в дверь ногой и прокричала:
— Когда закончите обсуждать мое будущее, не забудьте поставить меня в известность! Тогда я и сообщу вам, что обо всем этом думаю!
Снова ударив в дверь ногой, Хлоя направилась к лестнице.
«Конечно, я сама во всем виновата, — сказала себе-Хлоя. — Если бы смогла подавить свою глупую влюбленность в Джулиана, не пришлось бы сейчас решать эту проблему». Но тут ей вдруг пришло в голову, что она скорее всего ответила бы согласием, если бы Джулиан сделал ей предложение, если бы не заявил, что сам так решил.
Да, она не возражала бы против такого брака. Она с радостью стала бы женой Джулиана, но не таким образом. Ей хотелось от него большего, чем одного лишь желания переспать, но каких-либо признаков, указывающих на более глубокие чувства, она, к сожалению, не заметила. А если так, то их жизнь в браке могла бы стать мучением для обоих.
Но с другой стороны, если она действительно выйдет замуж за Джулиана, то станет настоящей матерью Энтони. И тогда уже ничто не разлучит ее с мальчиком. Но Хлоя тут же выбросила эту мысль из головы. Нет, она ни за что не сможет принять такое решение — даже из-за Энтони. Она согласится выйти замуж за Джулиана лишь при одном условии: если он проявит нечто большее, чем просто желание затащить ее в постель. Джулиан должен доказать, что испытывает еще какое-то чувство, кроме страсти. При этом собственная репутация не имела для нее особого значения, так как ее по-настоящему не принимали в обществе, после того как мать от нее отказалась. И если бы не поддержка Лео, то перед ней были бы закрыты все двери.
Да, она ни в коем случае не допустит, чтобы Джулиан женился на ней лишь из благородных побуждений — из желания сохранить ее доброе имя. Однако ни он, ни кузен ее слушать не станут, поэтому она должна что-то придумать, должна сделать так, чтобы они не смогли вершить ее судьбу.
Мужчины уставились на дверь, когда разъяренная Хлоя ударила в нее ногой. Ее гнев почему-то развеселил Джулиана, и он с трудом удержался от смеха. Когда же Хлоя наконец удалилась, он снова посмотрел на Лео и со вздохом уселся в кресло; теперь ему предстояло как-то объяснить свое поведение.
— Что, уже передумал? — Лео еще больше помрачнел. — Не собираешься ли сказать, что не желаешь жениться на моей кузине?
— Нет, не собираюсь. Я непременно женюсь на ней, как только освобожусь от Беатрис. Клянусь.
Теперь, когда решение было принято, Джулиан ясно видел, сколько преимуществ сулила женитьба на Хлое.
— Но я, конечно же, сознаю, что подорвал твое доверие ко мне.
— Только касательно моей кузины, — пробурчал Лео и направился к столику, где стоял графин с бренди. — Впрочем, я тоже виноват. Мне следовало раньше заметить все то, что происходило на моих глазах. Ведь я же видел, как Хлоя смотрела на тебя. — Лео протянул Джулиану бокал бренди. — Да и ты на нее таращился. Да, я все видел, но меня это совсем не беспокоило. Очевидно, я просто не желал об этом думать, хотя должен был хоть на минуту задуматься. Теперь-то я понимаю, что ни в коем случае не должен был оставлять вас вдвоем.
Граф вздохнул и пробормотал:
— И все же мне следовало держать себя в руках…
Леопольд вдруг рассмеялся, и Джулиан взглянул на него с удивлением. Лео же сделал глоток бренди и проговорил:
— Да, согласен. Конечно, тебе следовало держать себя в руках. Но я не могу возлагать всю вину лишь на тебя. Если я и виню тебя, то лишь отчасти. Я должен был лучше выполнять свои обязанности опекуна, каковым себя считал. Мне следовало обращать больше внимания на то, что происходило у меня под носом.
Лео немного помолчал, потом вдруг сказал:
— Но я полагаю, ты будешь хорошо с ней обращаться.
Хотя это было скорее утверждение, чем вопрос, Джулиан кивнул:
— Да, разумеется. Я сдержу брачную клятву. А то, что случилось с Беатрис…
Он умолк, пытаясь подобрать слова.
— Я вовсе не думаю, Джулиан, что ты начнешь распутничать, если женишься на Хлое. Ведь она
