память.
Девушка импульсивно обняла Алекса, и он почувствовал сладковатый аромат клевера, исходящий от ее роскошных волос. Ее теплое дыхание коснулось его уха.
— Неужели вы готовы на это ради меня? Как же мне вас благодарить? — радостно прошептала она.
Алекс мог бы предложить сразу несколько вариантов, но сомневался, что она, согласится хоть на один из них. Он не сдержал улыбки, когда девушка разжала руки, чуть отстранилась и посмотрела на него:
— Сэр, скажите, пожалуйста, как вас зовут? И как вы пока будете обращаться ко мне?
— Ах да! Простите, что не представился. Мое имя Александр Бовизаж, но вы можете звать меня Алексом. Что же касается вашего имени — думаю, выбор за вами.
Лицо девушки озарила улыбка, на щеках ее появились очаровательные ямочки, и она радостно захлопала в ладоши.
— Как интересно! Я сама могу выбрать себе имя! А ваше, сэр, весьма необычно и очень вам подходит: «красивое лицо»!
Алекс смутился и закусил губу.
— Увы, моя фамилия переводится именно так, и уверяю вас, для меня это постоянный источник недоразумений и неприятностей.
— Но почему? По-моему, чудесная фамилия. Будь вы обыкновенным человеком, у вас были бы основания роптать.
Алекс успокоился и тихо рассмеялся, внезапно поняв, в чем дело.
— Cherie, видимо, вы обучались французскому, а это поистине удивительно для женщины, выросшей в военное время, да к тому же в отсталой стране. Полагаю, вы из хорошей семьи… — Он умолк и нахмурился. — Интересно, почему вы сбежали?
— Думаете, дело обстоит именно так?
— Дорогая, только это и может прийти в голову человеку, заметившему, как нелепо вы переоделись. К тому же я нашел вас в стороне от главных дорог. Точнее, очень далеко от ближайшего жилья. Не знаю, каковы были ваши планы до этого несчастного случая, но, по-моему, вы сделали все, чтобы окончательно и безнадежно заблудиться. — Он помолчал, в задумчивости теребя бороду. — Пожалуй, можно предположить, что вы от кого-то удирали. Судя по всему, ваши пожитки собраны наспех, а маршрут побега… едва ли вы как следует его обдумали. Кажется, вы намеренно пересекли Бостонскую почтовую дорогу и углубились в лес.
Взглянув на стоящую рядом с ним девушку, Алекс увидел лишь ее безупречный профиль — она задумчиво уставилась невидящим взором в пространство.
Он захватил одну из блестящих золотисто-медных прядей и провел ею по носу девушки.
— Милая, вы воистину тешите мое мужское самолюбие, с таким вниманием слушая мою длинную речь!
— О… сэр… Алекс, не обижайтесь, прошу вас. — Она повернулась к нему и, заметив его озорную улыбку и насмешливо прищуренные глаза, с облегчением вздохнула. — Так вы меня дразните! Как хорошо, что вы не рассердились, ведь я не просто так предалась мечтаниям. Имя! для меня это очень важно, и надеюсь, вы одобрите мой выбор. Я придумала имя… Каролина. Правда, оно красивое и благозвучное?
Девушка так серьезно произнесла это имя по слогам, что Алексу оно показалось и впрямь прекрасным. Его лицо смягчилось: она так лучезарно улыбалась ему, хотя находилась в весьма трудной ситуации. Он вдруг подумал, что большинство его знакомых молодых дам, на месте Каролины наверняка закатили бы истерику или упали бы в обморок. Она заблудилась, потеряла память и, что, вероятно, хуже всего — очутилась в лесу и считает своей единственной надеждой и опорой его, бесшабашного бродягу с горячей кровью.
Только сейчас Алекс понял, как разительно отличается Каролина от всех других девушек. Он мягко коснулся ее нежной щеки и улыбнулся:
— Полагаю, вы выбрали лучшее имя на свете, малютка Каро.
Сумерки быстро сгущались, но девушка не замечала наступления темноты, пока не почувствовала, что становится холоднее.
Каролина и Алекс ехали на вороном коне Жане, который покорно брел по лесу. Девушка сидела перед Алексом, обхватившим ее тонкую талию. Близость Алекса тревожила Каролину, она не могла сосредоточиться и подумать, хотя подумать — видит Бог — ей предстояло о многом! Каролина уже осознала: ее смущает отнюдь не равнодушие Алекса, а внезапно вспыхнувшие чувства к нему. Она трепетала от его прикосновений, то и дело посматривая на правую руку Алекса, держащую поводья, и ловила себя на том, что восхищается ловкостью и сноровкой этого человека. Каролина склонила голову на широкую грудь Алекса и ощутила его свежее дыхание.
Выехав на опушку, Алекс остановил коня.
— Ну, cherie, как вы находите эту гостиницу? Беспечно спросил он. — Я слышал, будто потолки из ветвей и ковры из опавших листьев — последний крик моды.
В ответ Каролина улыбнулась:
— По-моему, здесь очень уютно, сэр.
Местечко и впрямь было замечательное. Ветви деревьев смыкались над головой наподобие свода, а покрывающие землю листья напоминали ковер. Алекс легко спрыгнул с коня, протянул руки к Каролине, поставил ее на ноги, и они оказались совсем рядом, лицом к лицу. Руки Алекса все еще лежали на ее бедрах.
Он взглянул в ее золотисто-карие глаза и увидел в них какое-то странное, необъяснимое выражение. Медленно скользнув ладонями вверх по спине Каролины, Алекс почувствовал, что у него вскипает кровь. В этот момент Жан ткнулся мордой в его плечо и негромко заржал.
Каролина нервно рассмеялась, повернулась к коню и погладила его по шее.
— Да, Жан, думаю, тебе приятно избавиться от груза.
Наблюдая за ней, Алекс заметил внезапно вспыхнувший на щеках румянец и учащенно пульсирующую жилку на шее.
Еще не совсем стемнело, когда путники, держа коня на поводу, направились искать ручей. Идти пришлось недалеко. Пока Жан пил, а Каролина умывалась, Алекс собирал дрова для костра. Вскоре он и Каролина, уютно устроившись возле огня, ели сушеную говядину с кукурузными лепешками — припасы, извлеченные из седельных сумок, лакомились орехами, ягодами и пили свежую воду из небольшой деревянной чашки. Он объяснил Каролине, что как-то на привале, в самом начале войны, вырезал эту чашку из дерева и с тех пор возит ее с собой в мешке. После ужина Алекс, прислонившись к дереву, закурил тонкую темную сигару, а Каролина придвинулась к огню. Свет костра бросал золотистые блики на ее лицо, волосы, ниспадающие на плечи. В своей просторной блузе девушка выглядела особенно юной и беззащитной.
— Скажите, что со мной будет? — спросила она. — Куда мы направляемся, и как вы поступите, добравшись до места назначения?
Алекс улыбнулся, выпустив тонкую струйку дыма, которая уплыла вверх и растворилась в темноте.
— Ах да, детка. Представляю, сколько у вас вопросов! Начнем с того, что мы едем в Филадельфию, где я живу. Полагаю, там мне следует поселить вас в доме моих родителей. Если вы остановитесь у меня, это очень повредит вашей репутации. Будь я хоть немного джентльменом, мне пришлось бы жениться на вас, встретив первого же приходского священника.
— Жениться на мне? С какой стати! — изумилась Каролина.
— Да вы же порядочная девушка, дорогая моя! А наша мораль не допускает, чтобы женщина, — путешествующая без компаньонки, провела ночь наедине с мужчиной, даже если все было совершенно невинно. А у меня такое предчувствие, что нам предстоит провести вместе не одну, а несколько ночей. — Он улыбнулся Каролине так, словно подобная перспектива восхищала его. Девушка смущенно поежилась. Однако посторонним вовсе не обязательно знать, как складывались обстоятельства до того, как мы прибыли в Филадельфию. Едва мы доберемся до Нью-Йорка, я постараюсь найти для вас горничную или компаньонку, и никто никогда не узнает, что она не сопровождала нас на протяжении всего путешествия — по почтовой дороге из Хартфорда. Кроме того, — его губы искривила сатанинская усмешка, — я не такой уж благородный джентльмен, особенно в том, что касается женщин. Можете считать это честным предупреждением, cherie! К тому же у меня нет намерения разбивать свою и Вашу жизнь, связав себя с вами узами брака, не нужного ни одному из нас, даже если этого требуют законы морали. Вы молоды и прекрасны, Каро, и я убежден, в Филадельфии найдутся десятки достойных молодых кавалеров, которые будут счастливы снискать Вашу благосклонность. Наконец, нет уверенности, что вы еще не замужем.
С каждой фразой, произнесенной Алексом, глаза Каролины выражали все большее изумление, а, услышав его последние слова, она вскрикнула:
— Замужем? Я? Но… но…
— Весьма возможно, Каро, что вы сбежали от мужа.
Алекс ничуть не сомневался, что Каролина вполне созрела для замужества, ибо имел возможность убедиться в том, какие у нее пышные формы, пока они путешествовали на лошади. Ее груди были крепкими, а изгиб бедер — более чем соблазнительным. Алекс, хорошо разбиравшийся в женщинах, понимал: Каролина — взрослая, отлично сформировавшаяся женщина.
Каро — как же ей нравилась манера Алекса произносить ее новообретенное уменьшительное имя! — несколько минут сидела тихо, и пламя костра освещало ее. Наконец Алекс нарушил молчание:
— У вас такой вид, словно вы пытаетесь что-то вспомнить, cherie.
— Да, это так. Знаете, у меня такое ощущение, будто я все о себе знаю, но почему-то сейчас это от меня ускользает. Кажется, словно я не в состоянии добраться до чего-то, скрытого у меня в голове.
— Или, возможно, не хотите, — осторожно предположил Алекс.
— Что вы имеете в виду?
— Только одно: в вашем прошлом могло быть нечто столь болезненное, что вы, сами того не подозревая, предпочли отрешиться от этого.
Их взгляды встретились, и хотя Каролина не произнесла ни слова, Алекс знал, что она поняла его. Он ясно видел ее растерянность и страх. В эту минуту
