торг!
Сарала растерянно заморгала:
– Но этот шелк стоит значительно дороже! Вот что я вам скажу: если вы немедленно не откроете корзинку, то я сама это сделаю.
Она подтянула корзину к себе и откинула крышку.
Ее волнение выдавал только легкий румянец, и не будь его у нее на щеках, Шарлемань решил бы, что она действительно поцеловала его, чтобы преподать ему урок честной игры. Тем не менее, та страстность, с которой она упивалась их поцелуем, свидетельствовала, что ею движут искренние чувства, а не только коммерческие интересы. Чего он действительно не предусмотрел, так это ее умения заклинать змей. Шарлемань перевел дух и приказал себе наслаждаться прекрасным мгновением.
– Отведайте сандвича с ветчиной и зеленью! – предложила ему Сарала.
– И передайте мне, пожалуйста, бутылку мадеры, я наполню бокалы, – сказал он, забирал у нее сандвич, обернутый салфеткой.
– Вот, возьмите! – Она передала ему бутылку и бокалы. – Могу я задать вам один вопрос?
– Вы можете не спрашивать моего разрешения!
– Вы часто устраиваете пикники для деловых соперников?
Он заметил искорки в ее глазах и рассмеялся:
– Это со мной впервые. Вы стали приятным исключением. И, разумеется, я никого из них не целовал, как вас.
Он передал ей бокал, наполненный рубиновым нектаром.
– Что ж, чудесно! Ответьте мне тогда еще на один вопрос: много ли женщин было среди ваших деловых оппонентов?
– Однажды я долго торговался с леди Эдалсен из-за мраморного бюста Цезаря. Других аналогичных случаев я, пожалуй, не припомню.
– И кто же из вас победил?
– Как-нибудь вы полюбуетесь этим бюстом в моем особняке. Он стоит в бильярдной комнате.
Сарала отведала вина из бокала и спросила:
– Коль скоро вы можете позволить себе хранить в бильярдной целое состояние, то почему бы вам не заплатить мне за шелк три с половиной тысячи фунтов? Разве это вам не по средствам?
– Отчего же, мне это вполне по карману. Но из этого еще не следует, что я желаю заплатить эту цену.
– Понимаю. – Сарала сделала еще глоток мадеры и устремила задумчивый взгляд на озеро. – Итак, вы – счастливый обладатель древнеримского бюста Цезаря. А какие еще старинные предметы вы приобрели?
Уловив неподдельный интерес в ее вопросе, Шарлемань понял, что она задала его не ради поддержания беседы. Несомненно, ее тоже влекло к памятникам прошлого, разным антикварным безделицам, что весьма необычно для девушки, родившейся не в Англии.
– Я начал коллекционировать антиквариат еще юношей, – наконец ответил Шарлемань. – И со временем собрал такую коллекцию, что с трудом разместил ее в своем доме.
– Но разве вы не живете постоянно с братом? Поколебавшись, Шарлемань пояснил:
– Нам с Мельбурном часто приходится решать совместно важные проблемы. Поэтому для меня целесообразнее жить в одном доме с ним и его маленькой дочерью.
Была и другая причина, сугубо личного свойства, его проживания в семейной резиденции – сочувствие к Себастьяну, вынужденному в одиночку воспитывать маленькую дочку. Порой Шарлемань спрашивал себя, что бы делал его старший брат, останься он после смерти жены только в обществе трехлетней девочки. Часто ему долго не удавалось уснуть, этот вопрос не оставлял его и по ночам, а забывшись сном, он метался по кровати, терзаемый кошмарами, и внезапно просыпался в холодном поту. Верность родственному долгу он сохранил даже тогда, когда его второй брат, Закери, и сестра Элеонора обзавелись семьями и стали жить отдельно.
Из тяжких размышлений о трудной поре, наступившей после кончины Шарлоты, Шарлеманя вывела Сарала.
– Я всю жизнь интересовалась историей Англии и ее связями с Римом, – сказала она.
– Признайтесь, Сарала, что вы сказали это только чтобы произвести на меня впечатление, – с улыбкой промолвил Шарлемань, доставая из корзины пакет с персиками и гроздь сладкого винограда.
– Мне нет нужды пускать вам пыль в глаза, – с усмешкой ответила она. – Ведь пока весь шелк находится у меня.
– Если так, тогда после пикника мне бы хотелось вам кое-что показать.
– И далеко ли это «кое-что» находится?
– На территории Тауэра, в самом центре города. Там вы сможете полюбоваться руинами римской крепостной стены, когда-то окружавшей старый Лондон.
– Колоссально! Я с радостью принимаю ваше приглашение!
– А мне доставит истинное наслаждение сопровождать вас в это историческое место.
Он скользнул жадным взглядом по босым ногам черноволосой принцессы и почувствовал, как его обдало жаром. С каждым днем он все больше увлекался экзотической красавицей, и это начинало ему
