чувствует прикосновение ее руки.
Он опустил глаза. Да, она тут как тут и с трудом сдерживает смех.
Он теснее прижал к боку свою руку, на которую опиралась Грейс. Он не отпустит ее ни на дюйм от себя, пока эти девственные пожирательницы мужчин остаются в пределах видимости.
— Прошу прощения, но, как вы вполне ясно, — постарался он не слишком напирать на последнее слово, — можете видеть, я уже сопровождаю леди Грейс.
— О, но вполне ясно и то, что она уступит свое место, — заявила то ли Абигайль, то ли Аманда, Дэвид не разобрал.
— Не правда ли, леди Грейс? — спросила вторая близняшка. — Вы уступите ваше место мне?
— Нет, мне.
Абигайль и Аманда вызывающе уставились друг на друга.
Дэвид еще крепче прижал к себе руку Грейс и заглянул ей в лицо. Он был уверен, что глаза его выражают одновременно мольбу и страх. Она не может бросить его сейчас, это было бы жестоко с ее стороны.
Грейс чуть заметно улыбнулась.
— Весьма сожалею, но нам с лордом Доусоном необходимо обсудить нечто весьма важное для нас обоих. Боюсь, что не могу уступить свое место на одной из вас.
Слава Богу! Дэвид постарался принять самый любезный вид и говорить вежливо.
— А поскольку я решительно не способен сделать выбор между вами, то, к сожалению, не могу предложить руку ни одной из вас. К тому же, как уже сказала леди Грейс, нам с ней необходимо обсудить важное дело, которое показалось бы вам весьма скучным. Так что, если позволите…
Он распахнул дверь в сад, в то время как близняшки продолжали что-то лопотать, брызгая слюной.
— Благодарю вас, леди Грейс, от всего сердца благодарю за то, что не оставили меня в трудный момент.
Грейс рассмеялась.
— Они вели себя до крайности нагло, не правда ли?
— Вот именно. Я всячески старался избегать их с тех пор, как они начали выезжать в свет. Они живут недалеко от моего имения. Я полагал, что избавился от них, когда приехал в город, и пришел в ужас, когда встретил их в Лондоне, а еще менее был рад, когда встретил здесь.
Они прошлись по террасе. К счастью, то был не по сезону теплый вечер — дамы чувствовали себя достаточно уютно и без своих шалей. Исключением была только леди Оксбери, которая куталась в свою шаль.
— Кажется, ваша тетя чувствует себя не слишком хорошо?
Можно ли считать это еще одним признаком того, что леди Оксбери беременна? И правда ли, что она беременна? Он намекнул Алексу, что это можно считать вероятным, и Алекс повел себя так, словно подобная возможность не исключена.
Грейс нахмурилась.
— Право, не знаю, что мне вам ответить. Должна признаться, что беспокоюсь за нее. Она ведет себя весьма странно.
— Странно? Что вы имеете в виду?
Грейс вздохнула.
— Вы же сами заметили, какой нервной, даже слезливой стала она в городе. Не думаю, что она всегда была такой. И она очень быстро устает, хотя спит сейчас больше обычного.
Грейс снова сдвинула брови; было совершенно ясно, что она искренне огорчена и встревожена. Она женщина, так известны ли ей признаки беременности? Возможно, что сам он ошибается, но почему, например, горничная леди Оксбери в разговорах со своей госпожой то и дело употребляет слово «положение»?
Но как бы то ни было, Грейс так и не сказала ничего определенного. И он не должен упоминать о своих подозрениях. Алекс теперь здесь. Он вполне отвечающий за себя взрослый человек. Взрослый? Мужику уже сорок пять. Ну а леди Оксбери сорок. Можно подумать, что оба староваты для…
Во всяком случае, Алекс здесь. И это его личное дело. Сели леди Оксбери понесла от него, Алекс не должен успокаиваться до тех пор, пока не приведет создавшееся положение в удовлетворительное состояние.
Вопрос в том, удовлетворит ли это леди Оксбери. В этой истории замешаны двое, и, слава Богу, он не один из них. У него свои проблемы с достаточно сложным существом женского пола.
— Хорошо, что мистер Уилтон здесь, — заговорила Грейс. — Спасибо, что уговорили его приехать.
Солгать? Нет, нельзя, даже по оплошности.
— Должен признаться, что не уговаривал Алекса. Подозреваю, он явился к Моттону ради того, чтобы познакомиться с его новыми принципами севооборота или что-то в этом роде… Он был весьма удивлен, я бы даже сказал, потрясен, когда мы повстречались по пути сюда и он узнал, что леди Оксбери находится среди гостей.
— Вот как? — Грейс сдвинула брови, но на этот раз лишь на секунду, затем пожала плечами. — Ладно, это не имеет большого значения. Он здесь, и это все, что требуется. У тети Кейт есть возможность поговорить с ним. Они могут решить любые свои проблемы между собой.
Легче сказать, чем сделать, если проблема-та самая, о какой он думает. А единственный способ ее решения — особая лицензия на брак и обеты у алтаря как можно скорее. Люди могут сколько им заблагорассудится считать по пальцам месяцы между церковью и рождением младенца, тут уж ничего не поделаешь. Однако лучше было бы, чтобы леди Оксбери прошла по дорожке к алтарю в своем теперешнем виде, а не через несколько месяцев, когда уже очень заметно располнеет в талии.
И само собой разумеется, что они должны пожениться. Недопустимо, чтобы ребенок Алекса родился бастардом.
Мисс Смит высунула голову из-за двери на террасу. Попугай по-прежнему сидел у нее на плече.
— Вы все можете вернуться в дом, — радостно провозгласила она. — Лорд Килгорн поймал Эдмунда… я хочу сказать, мою обезьянку по имени Эдмунд.
— Поймать — это вздор! Заковать его в кандалы!
— Перестань, Тео! Поводок крепче завязали у него на ноге, он больше не сумеет вырваться. — Она обратилась ко всем собравшимся на террасе: — Заходите, это совершенно безопасно, и поймите, прошу вас, что было безопасно и раньше. Тео озорник, но он и мухи не обидит. — Она отступила в сторону, чтобы леди Килгорн и леди Оксбери могли пройти в дверь. — Эдмунд — обезьяна, это так, но смею вас заверить, что мой племянник тоже никого не обидит. Однако с мужчинами вы никогда не можете быть вполне уверены, не так ли, мистер Уилтон? Сюда; позвольте мне помочь вам, Корделия. Да, благодарю вас, мистер Уилтон, так любезно с вашей стороны, что вы взяли Корделию под руку. Вот сюда, прошу вас.
Гости один за другим возвращались в гостиную. Грейс сделала было шаг вперед, но Дэвид удержал ее, шепнув:
— Не спешите…
Они случайно оказались в той части террасы, куда падала тень от большого дерева. Если бы они вели себя тихо и спокойно, прочие гости ушли бы в дом, не заметив их отсутствия, в общей толчее. Можно было остаться на несколько минут наедине.
Дэвид обнаружил, что ему неспокойно оставаться даже ненадолго наедине с Грейс. Все его размышления о детях возбудили кровь. Надо было хоть немного остыть, да и один из его органов должен был угомониться, прежде чем Дэвид войдет в полную света, тепла и любопытствующих взглядов гостиную.
— Прекрасный вечер, не правда ли, Грейс?
— Вечер великолепный.
Она, как и Дэвид, была рада провести еще хоть несколько минут за пределами гостиной. Там жарко и душно, к тому же ей до крайности не понравились девицы Аддисон. Отвратительная парочка назойливых, бесстыжих нахалок!
