Виктория прошла через спальню в гостиную и стала бесцельно кружить по ней, обрывочные мысли лихорадочно бились в ее голове. Отец ведать не ведает о ее деловых способностях и не подозревает, что ей кое-что известно в этой области. Только Спенсер знает о ее возможностях, но он никогда не раскроет ее тайну.
Конечно, можно соврать Джейкобу и отцу, сказать, что она просмотрела бумаги Блейка, но не нашла в них ничего существенного. Если она убедительно сыграет роль трепетной, беспомощной женщины, они ей поверят. Они ведь даже представить не могут, что женщина способна понять сложности работы на Лондонской бирже, не говоря уже о том, как вкладывать деньги и зарабатывать на этом.
И вся правда заключалась в том, что Виктория не хотела шпионить за Блейком. Он сдержал свое слово и не затаскивал ее в свою постель силой, выполнял все ее желания, дошел до того, что защищал ее репутацию, особенно от злобной сплетницы леди Таддлсуорт. И потому Виктории не давала покоя ее совесть. Пусть он заставил ее жить в Роузвуде, но теперь она вела ежедневную борьбу с собой, пытаясь сохранить чувство обиды на него.
Она сможет прожить так год, а потом вернется домой и с отцовской шеи будет снят груз долга. Возможно, потом ее жизнь потечет в обычном, предсказуемом ритме.
Но где-то глубоко внутри Виктория уже знала: после столь длительного пребывания в доме Блейка Мэллори ее жизнь уже никогда не будет прежней. Как можно забыть такого привлекательного мужчину, к которому, сколько она себя помнила, ее влекло, которому достаточно было взглянуть на нее, чтобы она почувствовала особый трепет? Виктория знала: теперь любого мужчину, который встретится ей в будущем, она будет сравнивать с Блейком Мэллори, и не сомневалась, что все они окажутся в проигрыше.
Виктория вдруг поняла, как ей поступить. Она таинственно улыбнулась и открыла дверцы шкафа, чтобы выбрать платье, которое она наденет в театр.
— Ты можешь соврать отцу, — пробормотала она вслух. — Ты делала это много лет, и он ни разу ничего не заподозрил. Так зачем сейчас волноваться?
Глава 17
Когда экипаж Равенспера, запряженный шестеркой лошадей, остановился у театра, Виктория почувствовала, как в ней поднимается волнение.
С тех пор как сегодня утром Блейк упомянул о билетах в театр, Виктория с нетерпением ждала, когда сможет, наконец, увидеть пьесу. Она часто посещала «Друри-лейн» в Лондоне, но не подозревала, что так соскучилась по театральным вечерам.
Экипаж остановился у театра. Подавшись вперед, Виктория подняла шторку с кисточками, прикрывающую окно экипажа, чтобы получше все рассмотреть. Через огромные окна здания она видела хорошо одетых джентльменов и леди, прогуливавшихся по холлу с бокалами шампанского.
«Как в Лондоне, — удивилась она. — Важна не только хорошая постановка, но и общение».
— Если ты хочешь, — сказал Блейк, — давай подождем в экипаже, пока не начнется спектакль, и все не рассядутся по своим местам.
Виктория посмотрела ему в глаза, растерявшись от этих слов. Ее любопытство он истолковал как тревогу. Весь вечер он был необычайно внимателен: сказал ей, что Джастин и Саманта согласились поехать с ними, что его личная ложа располагается достаточно высоко и затемнена — они будут скрыты от любопытных глаз.
От подобной заботы и внимания Виктория почувствовала еще большее раздражение, вспомнив о требовании отца. Блейк смотрел на нее, ожидая ответа, и Виктория могла бы поклясться, что вид у него был смущенный.
«Неужели его беспокоит, что я могу передумать и не пойти в театр? Где же тот прежний невозмутимый, собранный и сдержанный граф?»
— Ждать совсем не обязательно, поскольку с нами мистер Вудуард и леди Девон, — ответила Виктория, взглянув на симпатичную пару, сидевшую напротив.
— Кто бы ни спросил, — Саманта улыбнулись, и сжала руку Виктории, — Виктория — моя большая подруга, которая приехала подышать свежим деревенским воздухом и спрятаться подальше от назойливых лондонских сплетников.
Выслушав сценарий леди Девон, Блейк многозначительно поднял одну бровь, открыл дверцу экипажа и спрыгнул на землю.
— Тогда пойдем? — протянул он Виктории руку.
Она подала ему руку, и его длинные пальцы крепко держали ее, пока она выходила из экипажа. Незначительное, казалось бы, движение, но Виктория сразу почувствовала его силу и мужественность.
Они двумя парами вошли в холл и мгновенно привлекли к себе всеобщее внимание. Виктория украдкой взглянула на точеный профиль Блейка, отметила, с каким достоинством он держится, и сразу поняла причину особого интереса окружающих.
Сегодня вечером на Блейке были светло-коричневые брюки, плотно облегающие его плоский живот и бедра. Великолепно сшитый коричневый двубортный сюртук, на тон темнее брюк, подчеркивал его широкие плечи и высокую худощавую фигуру. На шее был повязан белоснежный платок, а переднюю планку рубашки и манжеты украшали тончайшие кружева.
Отметив тщательно подобранный костюм Блейка, Виктория порадовалась в душе, что тоже внимательно отнеслась к своему наряду. На ней было платье из бледно-розового шелка с короткими пышными рукавами, украшенное по лифу бусинками из хрусталя. Длинные черные волосы подобраны высоко наверх, оставляя открытыми шею и низкий вырез, несколько локонов спадали вниз, обрамляя лицо.
Почти сразу к ним стали подходить люди, чтобы поздороваться или самим представиться вернувшемуся графу Равенсперу. Сразу стало понятно, что Блейк достаточно редко выезжает в свет и потому вызывает любопытство своих деревенских соседей. Многие бросали любопытные взгляды в сторону Виктории, и она начала сомневаться, стоило ли ей появляться с Блейком на публике.
Должно быть, леди Саманта почувствовала ее напряжение, потому что встала поближе к Виктории, чтобы как-то поддержать ее.
Несколько молодых джентльменов локтями проложили себе дорогу в толпе, чтобы предстать перед Викторией. Они галантно поклонились и представились ей.
Один из них, Натан Сент-Брайд, оказался смелее остальных, его губы дольше положенного задержались на руке Виктории. Это был жилистый мужчина среднего роста, с орлиным носом, высоким лбом и внимательным взглядом темных глаз. Густые, золотистые, с рыжеватым отливом волосы завивались вокруг ушей и были одного цвета с закрученными концами его усов. От него исходил резкий запах одеколона, который перебивал запах парфюма женщин, окружавших Викторию.
— Леди Девон, где вы скрывали свою восхитительную подругу? — обратился мужчина к Саманте, не сводя глаз с Виктории.
— Скрывала? — скромно переспросила Саманта. — Мы всю неделю гуляли по городу, мистер Сент- Брайд. Где это вы были, сэр?
Натан Сент-Брайд во весь рот улыбнулся Виктории, открыв ровные белые зубы.
— Видимо, я редко бываю в обществе, если пропустил такую красоту. Постараюсь исправить упущение.
Боковым зрением Виктория уловила настороженный взгляд Блейка. У него дергалась мышца под глазом, и руки сжались в кулаки.
Дрожь пробежала по позвоночнику Виктории, когда она заметила такую реакцию Блейка. Она сразу вспомнила совет леди Саманты — флиртовать с другими мужчинами, чтобы пробудить в Блейке ревность. Тогда она засомневалась в мудрости странного совета баронессы, но теперь начинала понимать его разумность.
