дотрагиваться до Элизабет, привела Сабрину в ярость.
— А каким образом, Маргарет? Все считают, что ты умерла.
Сестра хмыкнула: — Прости, забыла тебе объяснить. Когда Аласдэр станет главой клана, я объявлюсь и расскажу всем, как меня оглушил и бросил в озеро Иен и как мне удалось незаметно выплыть и спрятаться. Я шла, падала, поднималась, куда-то тащилась опять. А когда окончательно пришла в себя, не могла вспомнить ни имени, ни откуда я родом.
Все узнают, что меня подобрал добрый путник и заботился до тех пор, пока через много месяцев память не вернулась ко мне. Я вспомню, что мне предстояло выйти замуж за Иена, но бедный Иен к тому времени будет в могиле. Что ж, в таком случае придется заключить брак с Аласдэром. Скажешь, невозможно? Очень даже возможно. Я слышала, нечто подобное приключилось в Англии.
«Боже, да она сумасшедшая! — думала Сабрина. — Она ненормальная, хотя и дьявольски хитра».
— Пора кончать. — Ухмылка исчезла с лица Маргарет. — Мы и так заболтались. — Она с такой ненавистью посмотрела на Сабрину, что взглядом обожгла ей душу, потом повернулась и кивнула Аласдэру.
Он подошел вплотную, в сумраке белели его оскаленные, как у хищника, зубы. В руках Аласдэр держал длинную веревку.
— Твое тело, милейшая Сабрина, найдут поутру, — вкрадчиво проговорил он. Сабрина задыхалась от страха, но понимала, что следует держать себя в руках. — Жаль, конечно, но все поймут, кого следует винить.
— Непременно поймут, — перебил его суровый мужской голос, и меньше чем в трех шагах от Аласдэра из тени выступил Иен.
Аласдэр резко обернулся.
— Ты?! — выдохнул он. Его глаза злобно сверкнули. — Все слышал, родственничек?
— Все. — Голос Йена был угрожающе спокойным. — И теперь все знаю.
— Нет, кузен, еще не все. Это твой отец убил Фионну. Я всегда это знал и знал почему. Я видел его, а он видел меня. Неудивительно, я только что выскользнул из его постели. А ты и не догадывался, что это я был с Фионной в ту ночь. Лакомый кусочек, скажу я тебе, твоя мачеха!
Руки Иена сжались в кулаки. Взгляд полыхал яростью.
— Негодяй! — процедил он сквозь зубы. — Ты настоящий негодяй.
Веревка полетела в сторону. Пальцы Аласдэра сжали рукоятку кинжала. Он помахал перед Иеном оружием, и свет фонаря блеснул на полированном лезвии.
— Что, кузен, хочешь меня убить? Подходи! Аласдэр не стал дожидаться и сам направил острие к горлу Йена. Сабрина вскрикнула, потому что была уверена: ее муж безоружен, ведь он брал меч и кинжал, лишь когда выезжал из замка. Но она забыла, что Иен был настоящим воином — быстрым и ловким, привыкшим к опасностям. Он увернулся, нырнув противнику под руку. Аласдэр сжал зубы и сделал новый выпад.
Иен снова ускользнул от удара и отскочил назад, Сабрина поняла, что муж уводит от нее убийцу. Она подумала, что никогда еще ей не приходилось видеть такого могучего и великолепного мужчину, такого доблестного и смелого.
Она даже не заметила, как к ней подошла возбужденная и торжествующая Маргарет.
— Приготовься, сестрица, — прошипела она. — Иен — слабак. Такой же, как ты. Аласдэр его мигом уложит, а потом мы возьмемся за тебя.
Сабрина еле сдержалась, чтобы не сбить кулаком улыбку с лица Маргарет. Ее глаза вспыхнули.
— Это мы еще посмотрим! — запальчиво проговорила она.
В этот миг Иен перешел в наступление и повел атаку со всей присущей ему грацией и мощью. Железный кулак врезался Аласдэру в низ живота и поверг его на колени. Но и Аласдэр не растерялся — схватил противника, бросил на себя, и они вдвоем покатились по земле, вскоре скрывшись из виду во тьме.
Вдруг резкий, гортанный крик разорвал ночную тишину и взвился к бездонному небу.
Сразу наступило безмолвие, бесконечное и пугающее.
Сабрина не выдержала напряжения. Страх заморозил ей кровь. Она вытянула руки и, спотыкаясь, пошла вперед.
— Йен! Йен!
Имя мужа звучало мучительной, жаркой молитвой. И он внезапно появился — высокий, сильный и мужественный шел ей навстречу. Сабрина бросилась к нему, спеша убедиться, что он остался в живых.
— Иен… А Аласдэр?..
— Мертв.
Они оба забыли о Маргарет. Она же, услышав о смерти любовника, неистово, ужасно закричала: — Негодяй! — Грубые, непристойные ругательства сыпались у нее с языка. — Мертв… он мертв! — В ярости она бросилась на Иена.
Фонарь по-прежнему был у нее в руке, и она то ли уронила его, то ли задела ногой, но только пламя лизнуло ее подол и устремилось вверх.
Истошный крик огласил ночь. Маргарет хлопала себя по груди, стараясь сбить пламя, но оно охватывало ее все сильнее. И объятая огнем фигура бросилась с башенной стены.
Падение длилось целую вечность… и кончилось в одно мгновение.
Сабрина больше не выдержала. Ее тело обмякло, и в глубоком обмороке она упала на руки Йену.
Глава 24
Ее звал чей-то голос, и Сабрина возвращалась из черного небытия, в которое недавно угодила. Судя по всему, она лежала в собственной постели, потому что чувствовала под собой мягкий матрас. Нежные пальцы гладили ее по щеке, и женщина с удовольствием отдавалась ласке. Прикосновение этих сильных, изящных рук она бы узнала из многих тысяч других.
Внезапно вернулась память, а с ней пришел ужас. Сабрина села в кровати и судорожно втянула в себя воздух. Перед глазами расплывалось лицо Иена, который участливо смотрел на нее.
— Маргарет… — прошептала она.
— Умерла, любовь моя. — Муж проговорил это очень спокойно. — Утешай себя, тем, что она сейчас в том месте, где больше всего хотела оказаться, — рядом с Аласдэром.
Сабрина невольно поежилась.
Руки Иена тут же заключили ее в объятия, прижали к себе, и дрожь постепенно стихла.
Она отстранилась и стала внимательно вглядываться туда, где в ногах кровати стояла колыбелька дочери.
— Элизабет…
— С ней все в порядке, — улыбнулся Иен.
Но Сабрине требовалось подтверждение, и она могла его получить, только взглянув на ребенка. В глазах женщины стояла немая мольба. Сабрина выскользнула из рук мужа. Однако вскоре воочию убедилась, что Иен говорил правду: дочь крепко спала, уткнувшись пухленькой щечкой в подушку и выставив вверх крохотную попку. Девочка во сне пускала пузыри, и Сабрина счастливо улыбнулась.
Иен не тронулся с места и с серьезным выражением лица остался сидеть на краешке кровати. Глаза изучали Сабрину. Он протянул ей руки.
Сабрина нервно вздохнула, внезапно ощутила необъяснимую застенчивость и в ответ протянула свои. Их пальцы встретились, нежно переплелись, и Иен усадил ее рядом. Не в силах отвести взгляд, она смотрела на его крепкие, сильные пальцы, которые, несмотря на бушующий внутри шторм, вселяли в душу покой.
Наконец Сабрина потупила глаза.
— Пока Маргарет была жива, — пробормотала она, — как бы я ни противилась… все время чувствовала, что она меня ненавидела, даже в детстве. Стыдно признаться, но я не знала, верить ли тебе, когда ты сказал, что не выдавал меня папе и не говорил, что в тот давний день я играла в конюшне в кости. Это Маргарет ему обо всем рассказала, а я даже не догадывалась.
— Я знаю, дорогая. Я все слышал.
Внезапно глаза Сабрины наполнились слезами. Она уронила голову на грудь — так сильно переполняли ее чувства.
— Сабрина, ты что? — Но горячие, жгучие слезы катились все обильнее. Иен неловко дотронулся до ее плеча.
— Я понимаю, как тебе трудно. Слишком много смертей…
Ее рыдания, словно кинжал, пронзали его сердце.
— Дело не в этом, — всхлипнула Сабрина. Он терпеливо и ласково погладил ее по голове.
— А в чем же?
Она уткнулась лицом ему в грудь.
— В тебе!
Сильные руки старались успокоить и оградить от невзгод.
— Во мне? Но я…
— Я все время думаю, что если на месте Аласдэра оказался бы ты… — Сабрина потерлась щекой о его шею.
— Иен… если бы ты умер… — Ее голос осекся, настолько немыслимым было то, что она произнесла.
Иен замер. В том, как она говорила, было нечто необычное. Пальцем он поднял ее лицо за подбородок и заставил посмотреть на себя. И сам заглянул в подернутые дымкой зеленые глаза, боясь надеяться, боясь поверить…
— Ты бы меня оплакивала?
— Да. — Голос Сабрины дрогнул. — Да, — повторила она и почти выкрикнула: — Я тебя люблю, Иен! — Чувства хлынули наружу, словно прорвало плотину, и она была не в силах их удержать. — Я тебя люблю! И влюбилась давно, когда ты был еще мальчишкой.
Сердце Иена остановилось, сильно ударило и застучало опять. В горле сразу пересохло, голос изменил ему.
— А как же Джеми? Я считал, что ты его любишь, и когда он погиб, ты от меня отвернулась.
Глаза Сабрины подернулись печалью.
— Я очень переживала, болела душой, но никогда не переставала любить тебя. Только не сердись на меня, я так хотела, чтобы он остался жив — столько в нем было энергии и силы.
— Сабрина, я должен тебе кое-что сказать. Тебе это следует знать. Джеми мог бы легко меня убить: он стоял надо мной с занесенным мечом, но опустил клинок, а мог бы расправиться со мной и успеть скрыться.
Сабрина не мигая, смотрела на мужа, и от потрясения ее всю колотило. Ему грозила верная смерть! Зачем он это сказал? Зачем он только это сказал?
Она не могла вымолвить ни слова, лишь крепко обняла Иена за шею. Его боль, как проступившее кровавое пятно, стала отчетливо видна ей.
— Я бы его спас, если бы мог. Джеми опустил меч и остался стоять надо мной. Все повторял, что не имеет права меня убить, что не будет меня убивать. Я попросил у него кинжал, ранил себя
